Читать книгу "Дочь киллера - Марина Серова"

– А сейчас ее муж дома? – спросила я.

– Нет, сейчас он как раз в командировке, – ответила Шерстобитова. – Ах, Женя, как все переменилось, как переменилось! Ну разве наше поколение могло вот так в открытую крутить шашни на стороне? И вот еще один момент: в наше время была только одна форма брака – законный, то есть зарегистрированный в загсе. А все остальное – просто сожительство. А что сейчас? Столько их развелось, этих браков, что и не упомнить, какой как называется. И пробный брак, и гостевой, и гражданский, и бог знает еще какой. А на самом деле никакого брака и нет, есть сожительство. Или вот еще: по паспорту – муж и жена, все чин чинарем, а живут раздельно, у него своя квартира, у нее своя. Ну и как это все можно назвать? Да, Женя, хочу вас предупредить. Если надумаете покупать коттедж, обходите стороной поселок «Волжская отрада», – Капитолина Николаевна вновь резко поменяла тему. – Даже врагу не пожелаешь там поселиться! Представляете, в самом центре располагается большая конюшня, три или четыре цыганских дома, в свое время известных тем, что все их обитатели приторговывали наркотиками – правда, не знаю, как сейчас, да все так же, наверное, – и один большой питомник алабаев. Это такие среднеазиатские собаки, овчарки ростом с теленка, злющие, как дьяволы. Кстати, у нас тоже один тут завел себе алабая, это когда из-за его пьянства жена его бросила. Ну, а алабаю-то все равно, он только зубы свои показывает размером с акульи и рычит так, что земля дрожит. Но вот однажды он чуть не разорвал одного смельчака, который тоже спьяну полез на его хозяина. Ну, знаете, как это водится: сидят, выпивают, душа в душу, все хорошо, все замечательно, потом одному собутыльнику что-то там такое не понравится, и все! Прощай, дружба! Так вот этот смельчак только успел замахнуться, а алабай как вцепится ему в глотку, едва не загрыз, да! Хорошо еще, что хозяин собаки не успел упиться до потери пульса, а крикнул алабаю, что там обычно кричат в таких случаях, а то бы все, конец! Так вот, Женя, я все же докончу про «Волжскую отраду». Зимой там сугробы по уши, воет ветер, ни одного магазина, и даже на собственной машине не всегда можно выехать. Врачи туда не ездят, а приглашают к себе на прием в поликлинику. Весной и летом там каждый год горят торфяники вдоль реки, летом и осенью достает комарье со страшной силой, и мне вообще неясно, почему там одна сотка земли стоит, как благоустроенная двушка в городе?

Мне тоже было непонятно, как это Капитолина Николаевна умудряется соединять в своем рассказе совершенно не относящиеся друг к другу темы, однако из беседы с ней я выяснила две важные вещи. Во-первых, есть пустующий коттедж, в котором проживали сектанты. И есть «соломенная вдова» Валерия Михайловна Куриганова, которая от скуки рассекает на «Мерседесе» и вполне может привезти в поселок любовника. А он, возможно, и есть тот самый преступник.

– Спасибо вам, Капитолина Николаевна, за чай и разговор, – поблагодарила я Шерстобитову и встала из-за стола. – А как вы считаете, мог кто-нибудь из жителей поселка совершить нападение на Владислава Семеновича?

– Нет, Женя, – заверила меня Капитолина Николаевна, – мы уже с Георгием Прокофьевичем – это мой муж – всех наших обсудили и пришли к выводу, что никто из постоянно здесь живущих не мог совершить такое зло. Георгий Прокофьевич перебрал всех мужчин поселка, ну не подходит ни один из них! Если только пришлый какой…

Я вышла от Шерстобитовой. Уже стемнело, и я подумала, что сейчас самое время наведаться в пустующий дом бывшего сектанта. А вдруг преступник именно там и прятался? Тогда в доме должны обязательно остаться следы его пребывания, возможно, даже улики, которые смогут дать дополнительные подсказки, как его найти.

Я вошла на территорию этого участка, вынув пару досок из довольно расшатанного забора. Участок был неухоженным, а точнее, просто заброшенным. Видно было, что постоянно здесь никто не живет, а наезжает от случая к случаю. Сам дом снаружи производил довольно мрачное впечатление: массивная дубовая дверь парадного входа, выкрашенная синей краской крыша, давно не мытые окна. Пробираясь сквозь заросли крапивы и шиповника, я обошла дом по периметру и обнаружила, что здесь имеется еще одна дверь, своего рода «черный ход».

Я решила зайти в дом с тыльной стороны. Вытащив из сумки свои универсальные отмычки, я открыла ими дверь и вошла внутрь. Длинный коридор вел в комнату с распахнутыми дверями, наверное, это была гостиная. Но сначала я открыла дверь, которая находилась недалеко от входа. Это оказалась ванная комната. Выглядела она неприглядно: плитка местами обвалилась, на стене над старой полуразбитой раковиной висело треснувшее зеркало. Оно было измазано чем-то красным. Сначала я подумала, что это кровь, но потом поняла, что ошиблась: это была краска. В углу стоял разбитый, давно не чищенный унитаз.

Затем я вновь вышла в коридор, прошла его и оказалась в большой комнате, которая, очевидно, служила хозяевам гостиной. Она была просторной, середину ее занимал огромный деревянный стол прямоугольной формы, а под потолком висела большая люстра, тоже деревянная. Такую люстру я видела впервые. Стены гостиной были увешаны картинами, изображавшими кресты, лебедей, корабли, еще, кажется, Китежград или что-то в этом роде. Я вышла из гостиной и прошлась по остальным комнатам. Их было пять. Меблировка была старая и довольно аскетичная: узкие кровати, по одному стулу в каждой из комнат, комод. В комнатах, да и в гостиной тоже у стен стопками лежала литература на религиозные темы. Но никаких следов недавнего пребывания кого-либо в доме я не заметила. На втором этаже было три комнаты с такой же обстановкой, как и на первом этаже, без излишеств. Необследованным остался только подвал. В него я решила заглянуть напоследок. Может быть, именно в нем скрываются какие-нибудь интересные вещи?

Спустившись по ступенькам вниз, я открыла дверь и посветила фонариком. Вообще-то на стене я увидела коробку с рубильником, но не стала рисковать, включая свет, мне вполне было достаточно света фонарика. Подвальное помещение было завалено какими-то станками, похожими на типографские. А может быть, это и есть типография? Сектантская, разумеется. Ведь видела же я в доме гору книг подобного содержания.

Я прошла в глубь подвального помещения. В бетонном полу я увидела небольшие канавки, которые напоминали отверстия для водостоков. В стене тоже находились отверстия, но забранные решетками. Я остановилась и, присев, наклонилась над водостоками. Приглядевшись, я увидела, что в некоторых местах их стенки были покрыты каким-то налетом, он был темный и напоминал ржавчину. То ли краска, то ли… Кровь? А что, вполне возможно, если речь идет о сектантском жилище.

Я выпрямилась и тут заметила еще одну дверь, стальную, без ручки, в ней имелась только замочная скважина. Интересно, что в ней находится? Может быть, это комната, где складируются ритуальные жертвы? Как ни странно, но мои универсальные отмычки в данном случае оказались бессильны. Внимательно все осмотрев, я поняла, в чем дело: замочная скважина была намертво чем-то залита. Скорее всего, помещением, которое находилось за этой дверью, перестали пользоваться. Ну и ладно. Главное, что в подвале ничего подозрительного не оказалось: нет никаких следов проникновения в дом преступника. Все замки на месте, двери и окна целые.