Читать книгу "Стальной корабль, железный экипаж. Воспоминания матроса немецкой подводной лодки U­505. 1941—1945 - Ганс Якоб Гёбелер"

Командир немедленно скомандовал срочное погружение на 100-метровую глубину. Едва стрелка глубиномера миновала отметку 40 метров, как четыре мощных взрыва глубинных бомб бросили нашу лодку в разные стороны, мотая ее под водой. Теперь мы воистину знали, что представляет собой близкий взрыв глубинной бомбы! После 10 минут маневрирования звонки АСДИК начали потихоньку удаляться и затихать. Мы пришли к выводу, что замеченный нами грузовой корабль был судном-ловушкой, использовавшимся англичанами для борьбы с нашими подводными лодками.

Когда мы убедились, что находимся в безопасности, раздался клик внутрилодочной трансляции и командир обратился к команде:

– В этот момент я хочу поблагодарить экипаж подводной лодки за образцовое исполнение своих обязанностей в ходе крещения лодки вражеским огнем. Иногда в ходе войны, – напомнил он нам, – охотники добиваются успеха. Но в другой ситуации они иногда сами превращаются в преследуемых. Держим курс на юг. Здесь мы достаточно повеселились. Это все.

Наше близкое знакомство и выживание после знакомства с «кораблем-ловушкой» было облегчением, однако нас удручало, что нас изгнали из района операций, не дав нам возможности сделать хотя бы один выстрел. Для нас, самых молодых членов экипажа, этот инцидент только увеличил недовольство самими собой, проведшими три недели без единой победы. Экстренные погружения по нескольку раз на дню, чтобы избежать атак с воздуха, настолько измотали нас морально и физически, что это начало действовать нам на нервы. Не добыв за все это время никаких новых побед, наша битком набитая лодка превратилась в замкнутый котел, набитый эмоциями. Не занятый на вахте персонал стал проявлять симптомы так называемого Blechkoller… то есть «закрытой консервной банки». Психологическое состояние, вызванное длительной изоляцией в ограниченном пространстве, стало проявляться классическими симптомами «ссор из-за ничего» между ребятами экипажа, причем дело порой доходило до ругани и драк.

Именно в подобных ситуациях истинный лидер проявляется в полном блеске, принципиально отличаясь от человека, способного просто отдавать приказы. Капитан-лейтенант Лёве в такой обстановке проявил себя истинным лидером первого ранга. Он чувствовал настроение экипажа и решил провести небольшую ментальную диверсию, что ему позволяло сложившееся затишье.

Несколько скорректировав свои приказы, Лёве вывел U-505 немного южнее определенной ему границы оперативного района действий. 1 апреля мы пересекали экватор, что послужило поводом отслужить древний ритуал встречи Нептуна.

Церемония эта происходила на верхней палубе подводной лодки, в присутствии всего экипажа. После фанфарного призыва на мостике появился король Нептун, как полагалось по ритуалу, с развевающейся бородой и с трезубцем в руках. Дополнительный повод для веселья дал наш энсин16 с мальчишеским лицом, которому была доверена двусмысленная задача изображать русалку, жену Нептуна.

Бывалые морские волки из экипажа субмарины, не раз уже пересекавшие экватор, облаченные в фантастические костюмы свиты Нептуна, немало повеселились, готовя нас, впервые пересекавших линию экватора в другое полушарие, тщательно разработанными ритуалами и невинными пытками. Немало было изведено забортной воды, и пришлось поработать щетками, чтобы смыть с нас грязь Северного полушария и приготовить наши тела к вступлению в южную половину владений Нептуна!

Разумеется, нам было сказано, что все мы должны быть чистыми не только снаружи, но и изнутри. В зависимости от того, сколь много «черных шаров» набрал тот или иной член экипажа, нам было предложено съесть определенное количество слабительных шариков, специально приготовленных из муки и касторового масла. К этим двум ингредиентам были добавлены еще перец и другие дьявольские специи для большего эффекта при развлечении. Если кто-то не мог проглотить шарик размером в мяч для гольфа, не разжевав его, ему тут же готовы были помочь доброхоты с пожарными шлангами. Затем мы должны были снять наши шорты и пробраться по длинному настилу, лежащему поперек палубы и выступающему за борт лодки. Добравшись почти до его конца, мы рассаживались вокруг большого отверстия, просверленного в настиле, и дожидались действия касторки.

Вне всякого сомнения, это был самый глупый и запомнившийся мне «день дураков» из всех, которые мне пришлось пережить. Когда весь ритуал закончился, мы все получили сертификаты от короля Нептуна, подтверждающие наше право на пребывание в Южном полушарии. Это может прозвучать странно, но получение этой глупой маленькой бумажки изрядно помогло капитан-лейтенанту Лёве поднять наше настроение.

Утро после «дня встречи Нептуна» выдалось спокойным. Мы проводили время, тренируясь в срочном погружении и приводя себя в порядок после облегчения наших желудков накануне. За исключением срочного погружения вследствие неожиданного появления в небе «Сандерленда», до вечера ничего не происходило.

В 16:22 мы заметили пароход, идущий к западу от нас и держащий общее направление на юг. Появление рядом с ним эскорта, однако, убедило нашего командира в том, что ночная атака будет наиболее безопасным образом действий.

В 21:50 мы выпустили по цели две торпеды с дистанции в 1000 метров. Обе торпеды либо прошли мимо цели, либо не взорвались при попадании. Последующие десять часов мы пытались занять позицию для следующей атаки, но постоянно налетавшие мощные шквалы ограничивали нашу видимость до 100 метров. Постепенно мы потеряли контакт с этим судном. Подобная ситуация, как мы говорили, была столь же эффективной, как и попытка подоить мышей.

Капитан-лейтенант предпринял попытку обнаружить цель, пустив нашу субмарину по широкой дуге. На следующее утро мы опять обнаружили утерянный было нами пароход и, продвинувшись вперед, заняли позицию для атаки впереди него. Как только мы ушли под воду на перископную глубину для подготовки к атаке, тут же был замечен другой пароход, идущий в противоположном направлении. К сожалению, этот второй пароход сопровождали два конвойных эсминца. Тем не менее Лёве решил атаковать вновь появившийся пароход, поскольку тот шел под более выгодным для нас углом. Кроме того, он счел, что более мощно охраняемый пароход гружен более ценным товаром.

В 21:00 мы всплыли на поверхность для надводной атаки по пароходу с двумя кораблями прикрытия. Они шли прямо на нас – в самом деле, один из кораблей эскорта шел пересекающимся с нами курсом. Лёве, со своими стальными нервами, подпустил эскорт на дистанцию в 400 метров, потом резко развернул нашу лодку на правый борт и выпустил две торпеды по грузовому судну.

Согласно нашему отсчету времени, первая торпеда прошла мимо, но вторая поразила цель с громоподобным взрывом. Колонна воды, блистая белым в лунном свете, поднялась от ватерлинии прямо перед мостиком. Должно быть, полученные пароходом повреждения оказались значительными, поскольку он сразу же начал тонуть с большим дифферентом на нос. Его радист еще успел передать краткий сигнал SOS, из которого мы узнали его название: West Irmo (5775 тонн водоизмещения). При двух кораблях конвоя, жаждущих мести, мешкать было нельзя. Мы быстро развернулись кормой к тонущему судну и пустились в бегство. Уходящий под воду пароход быстро исчез из виду, но даже на удалении мы отчетливо слышали глухие взрывы его котлов на пути судна ко дну.