Читать книгу "Крушение - Эмили Бликер"

– Вы можете стоять? Мне надо добраться до Маргарет.

Он снимает свою голову с моей, делает шаг в сторону, его снова шатает, но он не падает.

– Все нормально. Идите, – говорит Дейв, прислоняясь к стене. – Только быстрее.

Когда мои глаза привыкают к световому стаккато аварийных огней, я различаю позади себя очертания кресла, но Маргарет в нем нет. Вода уже плещется в районе моих коленей.

– Мам, мам! – кричу я. Шатаясь, делаю шаг вперед, нащупываю опустевший подголовник ее кресла и веду ладонями вниз, по бороздкам мягкой кожи, пока не утыкаюсь в ее согнутую спину. Она вот-вот захлебнется, до того низко свисает в проход ее голова.

Я становлюсь рядом с ней на колени, вздрагивая, когда холодная океанская вода проникает мне под одежду. Лица ее я разглядеть не могу, но дыхание слышу. Приподнимая ее одной рукой, другой тянусь к пряжке ее ремня, как вдруг натыкаюсь на что-то угловатое и твердое. Не задумываясь, я сбрасываю это в воду и одним рывком расстегиваю ремень – злость, а не страх придает мне силы.

Маргарет оказывается тяжелой, словно кожаный мешок с мокрым песком. Я хочу поднять ее, как поднимают спящих детей, и просовываю одну руку ей под колени, а другой обхватываю ее за плечи. Сидя на корточках, для равновесия упираюсь задом в кресло за моей спиной и силюсь подняться. Но мне удается оторвать ее от сиденья не больше, чем на дюйм.

О боже, нет! Как же мне ее вытащить? Мало того, что наш самолет упал, что прямо на моих глазах умерла Тереза, так теперь мне еще придется выбирать между спасением своей жизни и жизни Маргарет?

Эта мысль приводит меня в бешенство, и оно придает мне сил. Вцепившись в свекровь так, что ее сухая старческая кожа едва не лопается под моими пальцами, я снова тяну на себя, чувствуя, как у меня начинают дрожать руки – от усталости, злости или холода, не знаю. Только теперь она не поддается моим усилиям и на дюйм. Судорога сводит мне руки, ползет по телу, по ногам, и скоро меня уже трясет так, словно я продолжаю скакать по волнам вместе с самолетом.

И тут, когда я готовлюсь к третьему рывку, кто-то трогает меня за спину, между лопаток. Это Дейв. Он стоит надо мной.

– Я открыл аварийную дверь, – говорит он, потемневшая от воды и крови рубашка облепляет его торс. – Дернул рычаг спасательной лодки, так что она должна уже надуваться. Надо спешить, а то вода закроет двери.

– Не могу… – Мой голос прерывается. – Не могу ее поднять. Не могу вытащить.

– Не знаю, получится ли у меня, но дайте, я попробую.

Дейв опускается рядом со мной на корточки так, что оказывается почти по горло в воде. Обхватив Маргарет за плечи, он наваливается на меня, и я широко расставляю ноги, чтобы не потерять равновесие.

Я вижу, как блестят в темноте глаза Дейва Холла, и когда я встречаю его взгляд, полный уверенности в успехе, то невольно успокаиваюсь.

– Готовы, Лиллиан? – Я слабо киваю. – На счет три. Раз, два, три!

Почти без усилий мы встаем, поднимая на руках Маргарет, которая кажется теперь почти невесомой. Я перестаю дрожать.

Глава 7. Дейв

Настоящее

В ту ночь в самолете Дейв впервые столкнулся со смертью лицом к лицу. Правда, когда ему было десять, умер его дед, но из похорон ему запомнилось лишь одно – как они все сидели на жестких стульях, а к папе то и дело подходили какие-то незнакомые Дейву люди и заговаривали с ним, а тот им отвечал. Еще он помнил, что в отеле, где они тогда жили, было кабельное телевидение и бассейн, и папа разрешал ему не спать до полуночи и смотреть вместе с кузенами «Эйч-би-оу»[1].

Был, правда, еще один случай – одного парня из их школы насмерть сбил пьяный водитель. Дейв прошел тогда мимо открытого гроба, коротко глянув на мальчика, «спавшего» внутри. Он учился во втором классе, а тот парень – в последнем, и все же в гробу с атласной внутренней обивкой, с торжественно сложенными на груди руками он казался маленьким, как ребенок. В похоронном агентстве ему подкрасили лицо, и от этого он больше походил на манекен, чем на человека.

Все тогда твердили – посмотрите, мол, какой он умиротворенный; но Дейв видел лишь глубокие порезы на боковой стороне его лица, тщательно замазанные для похорон. Однако больше всего его поразило даже не это, а абсолютная безжизненность мертвого лица – ни тебе морщинки на лбу, ни нахальной ухмылки, словом, ничего человеческого.

Лишь увидев мертвую Терезу, Дейв понял, что ничего не знал раньше о смерти, только слышал, что она существует. Но тогда, в какофонии страха, пока мимо него стремительно неслись какие-то предметы, а в ушах звенели чужие крики, Смерть предстала перед ним во всем многообразии своих устрашающих талантов.

Позже, когда они свели более близкое знакомство, Дейв узнал, что Смерть – это вовсе не покой: это борьба, страшная, отвратительная, грязная. И, наконец, Смерть – это пустота. Опустошенное, плавало на воде тело Терезы, пока они с Лили проталкивались мимо нее к выходу, неся на руках Маргарет. Он знал, что та, кого они звали «Терезой», исчезла, и ее никогда больше не будет.

Как уложить это огромное знание в краткий, лаконичный ответ? Дейв не находил слов, и Женевьева Рэндалл, раздраженная его молчанием, громко выдохнула.

– СТОП!

Сильный запах дорогого парфюма окутал его, словно облако. Сомкнув костлявые колени, Женевьева опустилась на кушетку рядом с ним, так близко, что они почти соприкасались ногами. Она подалась вперед, стараясь привлечь к себе его внимание.

– Дэвид, – мурлыкнула журналистка, – мне так жаль, кажется, я сказала что-то не то? У меня такое чувство, что вы вдруг отключились.

Дейв поморгал, пытаясь избавиться от тумана, который застилал его мозги. Надо же, он, оказывается, уже забыл, до чего мучительны бывают эти интервью. Всего час назад Женевьева Рэндалл со своей группой расположилась в его гостиной и начала задавать ему вопросы, а ему уже хочется сорвать с себя микрофон и пойти наверх, поспать немного.

– Дэвид. Вы со мной? – Она помахала перед его лицом ладонью.

К реальности его вернуло имя.

– Я Дейв, – поправил он. Никто и никогда не звал его Дэвидом. Никто, кроме Лили.

– Извините, Дейв, но у нас сроки, интервью нужно обязательно закончить, так что скажите мне, что я сделала не так, и я все исправлю. Дейв?

Подбежал Ральф с запотевшим стаканом холодной воды в короткопалой руке и сунул его Дейву. Тот взял, промямлил «спасибо» и вежливо глотнул. Кубики льда зашелестели на дне, когда он снова опустил стакан. М-м-м, вода со льдом… Как иногда скрашивают жизнь такие мелочи, о которых в другое время и не вспоминаешь.

– Да, я понимаю, – продолжал мямлить Дейв, водя указательным пальцем по краю стакана. – Я готов продолжить, как только вы будете готовы.