Читать книгу "Мама на кушетке. Что нужно знать, обращаясь к психологу - Лилия Валиуллина"

С одной стороны, я могу предположить, что эту женщину и того мужчину объединяет недостаток комфортной близости в ранних отношениях, физической и эмоциональной.

Мужчины, в опыте которых была недоступна физически и эмоционально мама, склонны обычно избегать общения, так как инстинктивно они тяжело переживают поражение. Или они подходят к теме отношений очень рационально, чтобы контролировать их. Этот мужчина пошел на тренинги по соблазнению, очень хорошо освоил навыки, но навыки – это всего лишь упаковка, а внутренний образ себя остался прежним.

Женщины обычно склонны при недостатке комфортной близости искать новые отношения в надежде восполнить то, чего им не хватило в младенчестве. Наша психика устроена так, что травма, желая исцеления, притягивает людей с похожим внутренним опытом. Мы можем попасть в ловушку, как тот утенок, который вновь и вновь бежит к деревянной маме-утке в бессознательной надежде, что все-таки она его пригреет, а не ударит током. Именно такое ожидание заложено в существующем изначально образе мамы-утки.

С другой стороны, если бы людей притягивали друг к другу только травмы, было бы довольно просто с этим разобраться. Но всегда есть подводная часть айсберга в таких отношениях. Утенок страдает, он не может понять, что происходит, он движим только инстинктами. У него есть на уровне инстинктов ожидание, что мама-утка, раз у нее есть ключевой признак принадлежности, может обеспечить ему и выживание.

Получается интересная вещь – принадлежность становится важнее безопасности. Может быть, и в вышеприведенном примере отношений мужчины и женщины было нечто большее, чем только травма близости? Может быть, было еще что-то общее, более конструктивное, что «притянуло» их друг другу? Это вопрос очень сложный. Для этого необходимо более тщательное исследование.

Человек обладает способностью посмотреть на себя со стороны и почувствовать, что что-то не так. Именно это свойство человеческого интеллекта – осознавать – помогает человеку искать новые способы понимания себя. Но иногда заглянуть в глубины себя возможно только с помощью другого человека. Клиентка поняла, что нужен взгляд другого и обратилась за помощью. Это достаточно высокий уровень личностной зрелости.

Вспомнила еще один пример из практики. До сих пор, несмотря на постоянные предостережения в различных СМИ, люди идут, как «кролики в пасть удава», позабыв о собственной безопасности в различные секты и пирамиды.

Ушла в секту – за эмоциями

Ко мне обратилась женщина лет 45, взрослая дочь которой ушла в религиозную секту. И никакие доводы не помогли ее вернуть. В процессе беседы выяснилось, что женщина воспитывала дочь одна и старалась, чтобы было «все как у всех». Чего же не хватало дочери?

Почему она не оценила жертвы своей матери, которая ради нее работала на двух работах и так и не построила свою личную жизнь? Мать воспитывала дочь без отца, изо всех сил старалась «дать ей все лучшее». От дочери ничего и не требовалось, кроме как учиться. Пообщаться «просто так» у матери и дочери и времени-то не было.

Так и получилось, дочь выросла, а ничего, кроме кровной связи и хозяйственных дел ее с матерью и не связывало. Не было самого главного – «обнимашек-целовашек», разговоров «по душам». И, видимо, дочь ушла туда, где она получала хоть какие-то эмоции.

В приведенной истории мама была больше занята зарабатыванием денег на «приличную» жизнь, но времени для эмоционального общения с дочерью не находила. Что искала ее дочь в секте? Может быть, ощущения того, что жизнь – это не только физическое выживание? Может быть, что-то еще?

В данной печальной истории у девочки не было знания своего отца. Клиентка была и матерью и отцом своей дочери в одном лице. А девочке, видимо, гораздо важнее было получить еще и образец чистой женственности. Женственность у нас ассоциируется в большей степени с эмоциональностью, мягкостью, гибкостью, расслабленностью. Женщине, обеспокоенной зарабатыванием денег, трудно находить время и силы на проявление своих «женских» сторон личности. Но это возможно, если женщина понимает важность этого.

В идеале для воспитания ребенка нужны оба родителя, нужна общность и с матерью, и с отцом. Жизнь не идеальна, а реальна, и дело вовсе не в том, полная семья или нет, а в том, что у ребенка должен быть опыт знакомства с разными полюсами человеческого образа и опыт их самостоятельного объединения в своей душе.

У людей психологически зрелых, более осознанных эти полюса «мужского» и «женского» – Ян и Инь – присутствуют гармонично в их личности. Но, возможно, ребенку важно обрести свой опыт восприятия этих полюсов в «чистом» виде и самому обнаружить еще общность пары «мама и папа».

В связи с этим настораживает практика усыновления детей однополыми супругами, принятая в некоторых странах. Я в этих решениях вижу участие «голого» интеллекта, потерявшего связь с эмоциональной стороной.

Говоря о важности чувства общности в отношениях между людьми, нужно понимать, что общность – это не что-то формальное, а живой, реальный опыт, который людей объединяет. Опыт, прежде всего, эмоциональный. И, видимо, в поисках реального, живого опыта общности мы и находимся, если его нам не хватило с мамой. Именно эмоциональная устойчивость – основа ощущения реальной внутренней устойчивости.

Эмоциональная внутренняя устойчивость – основа ощущения реальной внутренней устойчивости.

Общность эмоциональная является одной из важнейших составляющих общности человеческой. Она возникает в опыте сопереживания внутреннего эмоционального состояния другого человека, для этого важна способность к эмоциональному диалогу. Об этом в следующей главе.

Бессловесный эмоциональный диалог

Есть голос, который не использует слов. Слушай.

Руми

Наблюдения, подобные исследованиям, проведенным американским психологом Гарри Харлоу, были проведены австро-американским психоаналитиком Рене Шпицем еще раньше (с 1935 г.). Рене Шпиц использовал метод наблюдения и киносъемок. Его исследования показали важность эмоционального опыта, полученного ребенком именно в первый год отношений.

При отсутствии эмоционального опыта на первом году жизни ребенок не мог далее нормально развиваться физически, умственно и духовно. Кроме того, наблюдались нарушения и инстинктивной сферы.

При отсутствии эмоционального опыта на первом году жизни ребенок не может далее нормально развиваться физически, умственно и духовно.

Наблюдения в приютах для младенцев показали, что почти у 40 % детей наблюдались признаки маразма и смерти уже на втором году жизни, несмотря на уход за ними. В приютах младенцев достаточно кормили, но им не хватало телесного и эмоционального контакта. Также не было постоянной опекающей фигуры, которая бы замещала мать.

Рене Шпиц пришел к заключению, что развитие эмоциональной сферы предшествует развитию сферы интеллектуальной. Позже, уже опираясь на упомянутые ранее эксперименты Харлоу, Шпиц пришел к выводу о важности базовой эмоциональной связи – как бессловесного эмоционального диалога матери и младенца. Именно такая, прежде всего, пусть бессловесная, но главное – эмоциональная связь стимулирует развитие в дальнейшем мышления ребенка.