Читать книгу "Влюбленная принцесса - Мэг Кэбот"

И моя бабушка снова меня удивила.

Вместо того чтобы обидеться на мою грубость, как сделала бы любая уважающая себя бабушка, моя только отхлебнула виски, раздавила в пепельнице окурок и взглянула на меня с неожиданным интересом.

– Вот как? – произнесла она совершенно другим голосом (такой тембр ее голос обычно приобретает, когда бабушка получает конфиденциальную информацию о состоянии курсов акций на бирже). – Что еще за бойфренд?

Господи, за что Ты наказал меня такой бабушкой? Честно. Бабушка Лилли и Майкла помнит имена всех их друзей, все время готовит им пироги и обеды, всегда беспокоится, сыты ли они, причем их родители раз в неделю забивают продуктами холодильник и на этом успокаиваются.

Ну, иногда по вечерам заказывают на дом ужины из китайского ресторана.

А я? У моей бабушки есть лысый пудель и кольца с бриллиантами в девять карат каждый, а самое ее любимое развлечение в жизни – без конца мучить меня.

Ну почему так, почему? Я ей ничего плохого не сделала. Ну, разве что оказалась ее единственной внучкой.

И в лицо я ей тоже не говорю ничего такого, что может ее расстроить. Забочусь. Ни разу не сказала, что она вносит свой вклад в разрушение окружающей среды, потому что предпочитает натуральные меха и курит французские сигареты без фильтра.

– Бабушка, – процедила я сквозь зубы, стараясь сохранять спокойствие, – у меня есть только один бойфренд. Его зовут Кенни.

А про себя подумала, что рассказывала о нем уже тысячу раз.

– А я думала, что этот Кенни – твой напарник по лабораторным работам на уроке биологии, – произнесла бабушка и отправилась смешивать себе коктейль.

– Он и есть, – подтвердила я, даже немного удивившись.

Как? Моя бабушка помнит, кто мой напарник по лабораторным работам? Ничего себе…

– Он еще и мой бойфренд. Но вчера вечером у него съехала крыша и он признался мне в любви.

Бабушка потрепала Роммеля. Все это время он сидел у нее на коленях и, как всегда, в ужасе таращил глазенки.

– Так что же тебя не устраивает в молодом человеке, который утверждает, что любит тебя?

– Ну, понимаешь, – говорю, – я-то его не люблю, вот в чем дело. Так что с моей стороны будет нечестно… ну, быть с ним.

Бабушкины брови поползли к основанию прически:

– Не вижу причины.

Как я позволила ей увлечь себя в этот разговор?

– Как, бабушка?! Люди ведь так не поступают. В наши дни, по крайней мере.

– Думаешь? Знаешь, мои наблюдения показали как раз обратное. Кроме тех редких случаев, конечно, когда любовь взаимна. Нет ничего страшного в том, что сейчас рядом с тобой поклонник, к которому ты равнодушна. Ведь при появлении подходящего тебе человека с ним в любой момент можно расстаться. Или тебе нужно расчистить путь для подходящего человека? – Бабушка пронзила меня взглядом. – Есть ли в твоей жизни некто подобный, а, Амелия? Кто-нибудь, хм… Особенный для тебя?

– Нет, – машинально соврала я.

– Врешь, – спокойно констатировала бабушка.

– Нет, не вру, – соврала я снова.

– Точно врешь. Полагаю, тебе следует знать, что для будущего монарха привычка говорить неправду – одна из наиболее неподходящих. И еще. Во избежание какой-нибудь неловкой ситуации, несовместимой с твоим статусом, я тебя предупреждаю: когда ты лжешь, твой нос краснеет как свекла.

Я схватилась за нос обеими руками.

– Нет! Ничего он не краснеет!

– Верь мне, – сказала бабушка, от души наслаждаясь произведенным эффектом. – Не веришь, взгляни в зеркало.

Я повернулась к зеркалам высотой до потолка, убрала руки от лица и всмотрелась в свое отражение. Нос не горел. Опять она смеется надо мной?

– А теперь я снова спрашиваю тебя, Амелия, – медленно проговорила бабушка из глубин мягкого кресла. – Ты влюблена в кого-нибудь другого?

– Нет! – воскликнула я, как всегда, машинально.

И тут же мой нос загорелся как фонарь!

О, Господи! Все эти годы я упоенно врала, а теперь выясняется, что при каждом вранье мой нос становится как свекла! И выдает меня с головой! Окружающие только смотрят на мой нос и уже точно знают, вру я или нет.

Как могло случиться, что до сегодняшнего дня никто не озаботился сообщить мне об этой, хм, особенности организма.

И бабушка! Бабушка, единственная из всех, сказала мне об этом. Не мама, с которой я прожила все четырнадцать лет своей жизни. Не моя лучшая подруга, у которой IQ выше, чем у самого Эйнштейна.

Нет. Разъяснила бабушка.

– Отлично! – горестно воскликнула я и повернулась к бабушке лицом. – Да, хорошо, да. Да, я влюблена в кое-кого другого. Довольна?

Бабушка приподняла рисованную бровь.

– Не надо кричать, Амелия, – спокойно заметила она. И по ее виду легко можно было заключить, что она ловит небывалый кайф от происходящего. – Ну и кто этот кое-кто другой? Кто бы это мог быть?

– Ну уж нет, – ответила я, выставив ладони перед собой. – Этой информации ты от меня не получишь.

Бабушка изящным движением стряхнула пепел с очередной сигареты в специально для нее поставленную хрустальную пепельницу.

– Очень хорошо. Значит, как я понимаю, сей юный джентльмен не питает к тебе ответных чувств?

Все. Врать больше нет никакого смысла. Мой нос сразу показал бы, что к чему. Захотелось убежать и заплакать.

– Не питает. Ему нравится другая девочка. Она очень умная и знает, как клонировать фруктовых мошек.

Бабушка даже откинулась в кресле.

– Полезный талант. Ну да это не важно. Полагаю, Амелия, ты пока не знакома с выражением «лучше плохой, чем никакого».

Она многозначительно помолчала.

– Амелия, неужели не понятно. Не отталкивай этого Кенни, пока не обеспечишь себя чем-нибудь получше.

Я в полном ужасе смотрела на нее. Бабушка, конечно, заворачивала иногда такое… но чтоб TAКОЕ!!!

– Обеспечу себя чем-нибудь получше? – Я не могла поверить, что она говорит серьезно. – Ты говоришь, что мне не надо расставаться с Кенни, пока я не встречу кого-нибудь другого?

– Разумеется, – ответила бабушка и щелкнула зажигалкой.

– БАБУШКА!

Клянусь, иногда я сомневаюсь, человек ли она, как все мы, или просто засланный инопланетянин, шпионящий за нами и замышляющий козни, призванные разрушить устои нашего общества.

– Бабушка, так же нельзя! Нельзя же привязать к себе парня, зная, что сама его не любишь так, как любит он!

Бабушка выдохнула огромный клуб сизого дыма.