Читать книгу "Плотский грех - Колин Маккалоу"

– Открыть повсюду сундуки с сокровищами!

– Водопад золотой мишуры!

– Он должен барахтаться на исполинской пуф-груше, набитой золотыми монетами, хотя такую нелегко будет изобразить убедительно…

– Нет, не пуф-груша! Озеро золотой пыли у подножия водопада из мишуры, дубина! Он купается в своей печали!

Руфус хихикнул.

– Ему придется затянуться в трико, а не то мишура будет проникать во все отверстия.

Ра заревел от смеха.

– Разве Роджеру Дартмонту привыкать? Он и так испражняется фиалками – а будет золотом, это даже лучше.

Продолжая смешливо похрюкивать над стареющей бродвейской звездой, бессмертным Роджером Дартмонтом, Ра Танаис и Руфус Ингэм вернулись к работе, вдохновленные, охваченные свежим энтузиазмом.

Едва вернувшись со своего собеседования с дуэтом дизайнеров, Эйб отправился прямиком к Хэнку Джонсу.

– Как дела, Хэнк?

Карандаш продолжал двигаться по бумаге.

– У меня есть предложение, сэр.

– Валяй.

Художник отложил карандаш и слегка постучал рукой по двум рисункам голых черепов, лежащих бок о бок на чертежной доске.

– Черно-белые карандашные эскизы тут не помогут, сэр. Джеймс и Джеб будут иметь разные лица, но однообразие выразительных средств уменьшит различия и сделает сходство преобладающим. Они очень похожи по типу, это то, что я называю «тип Тони Кертиса»[13]. Мне нужно выделить индивидуальность каждого. Вы улавливаете, сэр?

– Называй меня Эйб, Хэнк. Ты такой же профессионал в своем деле, как я в своем, так что формальности не обязательны.

Чего Эйб не мог сказать вслух, так это того, что начинает осознавать их невероятную удачу в том, что им удалось заполучить Хэнка Джонса, явно слишком хорошего для такой оплаты и статуса. Хэнк оказался не только необычайно одаренным художником, но также думающим молодым человеком. В сентябре у Эйба будет совещание с Кармайном и Гусом, затем они смогут пойти к Сильвестри, чтобы добиться для Хэнка повышения должности и оплаты.

– Что ты предлагаешь? – спросил он.

– Чтобы я вместо рисунков в карандаше сделал портреты красками, – горячо и нетерпеливо сказал Хэнк. – О нет, не масляными! Акриловые хорошо подойдут, они моментально сохнут. Каждый Доу будет иметь присущий ему цвет волос, модную стрижку, которая была в том году, и правильные оттенки кожи. Глаза я бы сделал голубыми, как у Джеба. – Хэнк перевел дух. – Я знаю, быстрота работы входит в мои должностные обязанности, но, честное слово, я работаю быстро, даже красками. Будь у вас цветные портреты хотя бы Джеба и Джеймса, людская память лучше бы срабатывала, уверен в этом. Но это действительно займет несколько дополнительных дней.

Эйб одобрительно похлопал художника по спине.

– Правильно, Хэнк! Это блестящая мысль. – Он улыбался, собрав морщинки в уголках глаз. – Если у тебя в конюшне есть чистокровка, не впрягай ее в повозку. Применяй свои таланты, для того они и существуют. Работай столько, сколько тебе нужно.

– С Джебом до пятницы, – ответил обрадованный Хэнк.

В деле же поисков подземной темницы положение оказалось куда мрачнее. Лиам и Тони в поте лица разыскивали подходящие места для такого каземата, но визит Эйба в Басквош-мэнор развеял все сомнения относительно этого дома; его колоссальные крыши скрывали не подземные камеры, а полномасштабную театральную сцену, оснащенную внизу сценическим трюмом и оркестровой ямой. Все пространство использовалось, акустика была великолепной – нет, Басквош исключался из перечня возможных кандидатур. Когда был похищен Курт фон Фалендорф, детективы обшарили округ Холломан на предмет звукоизолированного погреба, что значительно упростило нынешние поиски. Большинство строений уже внесли в список и проинспектировали. Камера, где томился Фалендорф, с тех пор была заделана. Ни один местный подрядчик не соорудил нигде звуконепроницаемой студии, а те новые погреба, что появились с тех пор, представляли собой обычные подвалы. Военные реликвии вроде дотов не подвергались переоборудованию, а театры в таком городе, как Холломан, где имелись три репертуарные труппы и факультет драмы и где постоянно проходили театральные пробы, постоянно использовались по назначению, как и Басквош.

– Хреново, – сказал Тони Эйбу.

– Темница где-то здесь, – упрямо ответил тот.

– Иголка в стогу сена, – бросил Лиам, такой же раздраженный, как и Тони.

– Давай рисуй, Хэнк Джонс, – пробормотал себе под нос Эйб.

Суббота, 9 августа 1969 года

Иви Рамсботтом пригласила Делию «на целый вечер развлечений» в Басквош-мэнор, и Делия была поставлена в тупик. Приглашение свалилось как снег на голову в прошлый четверг, и у детектива не оставалось времени выбрать себе хороший наряд, а ведь хозяевами вечеринки будут сами Ра Танаис и Руфус Ингэм. Как ни странно, именно Джесс Уэйнфлит накануне за ленчем в ресторане «Лобстер Пот» все ей объяснила.

– Нет, Делия, ты не должна отклонять приглашение, – заявила Джесс.

– Думаю, должна. Я совершенно не знаю брата Иви и его друга. Если я приду, это будет выглядеть так, словно мной движет вульгарное любопытство.

– Ну что за глупости! Обычно они приглашают заранее, но сейчас, по словам Иви, причина в том, что сценография нового мюзикла Ра безнадежна. Поскольку Ра и Руфус заядлые тусовщики, они устраивают вечеринки по любому поводу, им нравится проводить время с людьми и нравится, чтобы приглашенные были им под стать, – сказала Джесс, прихлебывая искрящуюся минеральную воду. – Я познакомилась с ними на одной из таких вечеринок, и Руфус – из уважения к моей профессии, полагаю, – объяснил мне вот что: любая успешная вечеринка нуждается в определенном количестве шероховатостей. Рецепт предусматривает одного новичка и нескольких гостей, немного раздражающих остальных. Добавьте их к тусовке, сказал Руфус, и вечер не останется забытым. – Джесс скроила гримасу. – Мой старший персонал почти неизбежно выступает в роли тех нескольких гостей, которые всех раздражают. Они у меня народ серьезный и приходят только для того, чтобы угодить мне.

– Как необычно! – Делия смотрела на подругу, заинтригованная. – Если ты все это знаешь, зачем так стараешься для хозяев?

– Потому что они двое милейших парней на свете, я нежно люблю их, а больше всего люблю Иви. – Большие темные глаза смотрели мягче, чем обычно; для Джесс явно было важно, чтобы собеседник понял ее мотивы. – Я очень хорошо знаю наименее привлекательные черты своего характера, из которых самая худшая – исключительная степень неэмоциональности. Это обычная вещь у людей, страдающих, как я, навязчивым неврозом. Моя привязанность к Иви, Ра и Руфусу важна для меня, я скорее осчастливлю их, чем доставлю удовольствие самой себе. Поэтому я побуждаю свой старший персонал посещать празднества в Басквош-мэнор, даже если им это не нравится.