Читать книгу "Вот и вышел человечек.... - Леонид Венгер"

Таким образом, человеческие способности не развиваются без человеческих условий жизни. И строение мозга, и условия жизни, воспитания необходимы, чтобы стать человеком. Но все же остается невыясненным, что именно несет в себе мозг, и что именно дает жизнь и воспитание.

Примеры с Иони и Камалой в этом смысле очень поучительны. Обезьяна, воспитанная человеком, и ребенок, воспитанный волком. Результаты совершенно разные. Иони вырос обезьяной, со всеми присущими шимпанзе особенностями поведения. Но Камала выросла не человеком, а волком с типичными волчьими повадками. Следовательно, черты обезьяньего поведения в значительной мере «заложены» в мозгу, предопределены наследственно. Черт же поведения человеческого, необходимых для него способностей в мозгу ребенка нет. Зато есть нечто другое – возможность приобрести то, что дается условиями жизни, воспитанием.

Чрезвычайная пластичность, обучаемость, почти безграничные возможности усвоения нового – это и есть наиболее важные особенности человеческого мозга, отличающие его от мозга животных. У животных большая часть мозгового вещества «занята» уже к моменту рождения – в нем закреплены механизмы осуществления форм поведения, переданные по наследству. У ребенка же значительная часть мозга оказывается «чистой», готовой к тому, чтобы принять и закрепить то, что ему дает воспитание.

Более того, учеными доказано, что процесс формирования мозговых структур животного заканчивается к моменту рождения, а у человека продолжается после рождения и зависит от условий воспитания. Поэтому воспитание не только заполняет «чистые страницы» мозга, но влияет и на само его строение.

Конечно, и у животного есть возможность многому научиться. Теперь любой школьник знаком с основами созданного И.П. Павловым учения об условных рефлексах. Суть образования условного рефлекса – временной нервной связи в коре больших полушарий, обеспечивающей приобретение индивидуального опыта, – состоит в том, что если на животное одновременно действуют два раздражителя, один из них – безусловный, т. е. связанный с выполнением какой-либо врожденной формы поведения, а другой – безразличный, индифферентный, то после нескольких таких совпадений этот ранее безразличный раздражитель начинает вызывать ту же реакцию, что и безусловный. Классический пример – образование слюнного условного рефлекса, когда вспыхивание лампочки, несколько раз сопровождаемое подачей пищи, начинает вызывать выделение слюны. Таким образом, обучение животных представляет собой не что иное, как приспособление врожденных, наследственных форм поведения к обстоятельствам жизни.

На этом построены и все известные приемы дрессировки. Когда хотят, например, обучить морского льва толкать носом мяч, вначале под мяч подкладывают рыбу, животное тянется к ней, рыбу быстро убирают, и нос касается мяча, после чего морского льва обильно подкармливают. Так вырабатывается рефлекс, заключающийся в вытягивании морды к мячу. Затем мяч начинают не держать, а бросать, подкармливая животное каждый раз, когда оно касается мяча носом. Следующий этап – отработка длительного соприкосновения с мячом (корм дается только в этих случаях). В конечном счете, после 600–700 упражнений на сцену выпускают артиста, балансирующего мячом на кончике носа…

Мозг животного хорошо приспособлен к тому, чтобы обеспечивать целесообразность поведения в привычных условиях, но в гораздо меньшей степени – к встрече с новыми, необычными обстоятельствами. Другое дело – мозг человека…

Член-корреспондент АН СССР Н.П. Бехтерева так охарактеризовала особенности работы и возможности человеческого мозга:

«Те, кому удалось “подсмотреть”, что происходит в мозгу в момент, когда обстановка оказывается новой, когда неожиданно осуществляется переход к старой обстановке, когда есть какие-нибудь основания для того, чтобы “удивиться”, могут сказать, что мозг в этих случаях как бы “проигрывает” массу готовностей к этой новой ситуации. В это время активизируется огромное количество нервных элементов, включается масса связей между различными участками и элементами мозга. Не исключено, что этот же механизм, хотя бы частично, лег в основу сохранения возможностей мозга, возможностей вида. Весьма вероятно, что эта реакция на “новизну” и есть что-то вроде естественной тренировки мозга, что-то вроде механизма, который, обеспечивая избыточную готовность к каждой конкретной, даже маленькой новизне данной минуты, на долгие века сохранил бесконечно большие возможности мозга».

«Резервы» мозга. Итак, человеческий мозг содержит «бесконечно большие возможности». Таково мнение специалиста. Оно подтверждается множеством самых различных фактов. И это относится не к мозгу гениальных, выдающихся людей, а к нормальному, здоровому мозгу вообще – такому, каким обладает каждый из нас.

Возможности мозга значительно превышают то, что обычно использует человек в процессе учения и труда. Лишь иногда, в исключительных обстоятельствах или при особых методах обучения и воздействия на мозг, приоткрывается краешек завесы, скрывающей его неиспользуемые резервы.

Одно из ограничений, накладываемых на усвоение и использование нами разнообразных знаний, состоит в возможностях нашей памяти. Казалось бы, где ярче обнаруживается различие природных особенностей людей, как не в легкости запоминания и прочности хранения материала! Но было бы несправедливо адресовать обвинение в ограниченности памяти к мозгу. Мозг помнит все, хранит практически всю информацию, которую он получает в течение жизни. Это доказано экспериментально. Французские психологи путем особых воздействий на мозг старой неграмотной женщины заставили ее часами декламировать греческие стихи, которые за много лет до этого заучивал при ней вслух гимназист. А рабочий-каменщик в тех же условиях «вспомнил» и точно нарисовал на бумаге причудливые изгибы трещины в стене, которую он когда-то ремонтировал.

Скрытые резервы мозга могут быть выявлены в состоянии гипнотического сна. Врач-психиатр В. Райков провел серию опытов, в которых не умеющим рисовать студентам и школьникам внушалось, что они крупные художники, и предлагалось нарисовать с натуры позирующего человека. «Человек менялся на глазах, – пишет В. Райков. – Веселая жизнерадостная студентка вдруг становилась сосредоточенной, собранной. Ее взгляд устремлялся на натуру, поза выражала активное внимание. Испытуемая чувствовала и понимала только одно – она известный художник, кругом студенты, помощники, натурщики и ученики. Сегодня надо рисовать как можно лучше. И появлялся рисунок, он действительно был наивысшим достижением человека в данный момент, пределом его возможностей на этой стадии эстетического и творческого развития. Одна из испытуемых после сеанса написала на одном из первых собственных рисунков: “Глазам своим не верю”».

Но, пожалуй, самое интересное здесь было то, что с каждым новым сеансом подвергавшиеся гипнозу люди рисовали все лучше и лучше, и после 10–15 упражнений все сделанные ими рисунки резко отличались от первоначальных, а некоторые были выполнены чуть ли не на уровне профессионального художника. В то же время студенты контрольной группы, которые таким же образом упражнялись в рисовании с натуры в обычном, бодрствующем состоянии, сделав такое же количество рисунков, не добились почти никаких успехов.