Читать книгу "Чистилище. Забытые учителя - Александр Токунов"

Когда Володька проснулся, было одиннадцать утра, до вылета оставалось полтора часа. Он сделал лёгкую гимнастику, размялся, потом направился в душ. Душевая кабина работала как всегда исправно, вода подавалась очень экономно, буквально распыляясь по телу. Эта система работала ещё с момента основания бункера. Володька восхищался тем, как качественно сделали эту систему — тридцать лет практически бесперебойной работы. Конечно, каждый год водопровод бункера подвергался профилактическим мероприятиям, но это была скорее перестраховка. Старые трубы ВИП-сектора были сделаны из титана и не подвергались коррозии, а вода, которая подавалась в систему, была дистиллированной. Добывалась она из подземной скважины.

Насухо вытершись после холодного душа, Володька оделся и снова прошел в комнату. Взял с тумбочки книгу, затем, подумав, снова отложил. Зашел в родительскую комнату. Мама сидела на диване со спицами и вязала. Селебритисса с независимым и самодостаточным видом сидела на стуле, словно древнеегипетское изваяние.

— Мр, — коротко поприветствовала Володьку кошка.

— И тебе привет.

Ольга отвлеклась от вязания и подняла взгляд на сына.

— Береги себя. Этот Ивлев совсем не так прост.

Володька подошел к ней и обнял:

— Это ненадолго, потом дадут увольнительную — побуду дома.

Двери внешнего шлюза распахнулись, выпуская людей. Сборно-стальная коробка эллинга возвышалась около вертолётной площадки. Старый «крокодил»[5]был заботливо укутан брезентом, понятно было, что боевая машина вряд ли когда-нибудь снова поднимется в воздух. Тем не менее оставлять её ржаветь на дожде никто не собирался.

Аэростату предстоял неблизкий путь почти в пятнадцать километров до самой Соколиной Горы.

Володька помог Ивлеву забраться в гондолу. Внутри уже ждала команда «шарика», как все ласково называли аэростат: Игорь Игоревич Никифоров по прозвищу Гаргар, инженер, Виолетта Тер-Григорян, Танька Захарова и Васька Бобр. Обычно «шариком» командовал Володька, в качестве бойцов летали близнецы Густав и Инга. Но в этот полёт вместо Густава и Инги решено было взять Бобра, так как во внешних сношениях полагалось принимать участие только незаражённым. А Володька должен был сопровождать Ивлева.

Танька как всегда стреляла глазами и старалась оказывать Володьке различного рода знаки внимания, которых тот усиленно старался не замечать. Её не останавливало даже общество Ивлева.

Аэростат набрал высоту, ветер был попутный, и путешествие не должно было оказаться долгим. В иллюминаторах местами виднелась серая лента Москвы-реки, которая кишела мутами, но в основном был виден лес. Тут и там можно было заметить отряды лесорубов из других анклавов, которые вели лесозаготовку в Суворовском парке.

Древесина являлась одним из самых ценных для анклавов ресурсом, её можно было использовать и для строительства, и как горючий материал — подавляющее большинство теперешних двигателей было паровыми. У родного Крылатского анклава имелось несколько мопедов на спиртовом ходу, которые использовали для разведки и перемещения больших телег, например, с той же древесиной или товарами для Рынка, однако производство спирта было делом непростым, и спирт лучше шел в качестве экспортного товара. Кроме того, спиртовые двигатели постоянно ломались. Всё это приводило к тому, что мопеды использовались крайне редко.

Также использовались против мутов так называемые танки. Конечно, танки — громко сказано, обычные обшитые листовым железом трамваи или автобусы, а иногда и большие грузовики с картечницами и паровым двигателем. До настоящих боевых машин Старого времени, как те Т-90, которые стояли на входах в родной анклав, им было далековато.

Впрочем, грозным гигантам Т-90 уже не было суждено когда-нибудь сдвинуться с места. Всё топливо давно разложилось, а нефтеперегонных заводов в Москве не было, поэтому танки стояли вкопанные в землю. На анклавовских складах оставалась примерно сотня снарядов для них, которые были всё ещё пригодны для использования, но Имам говорил, что для полноценного боевого применения этого недостаточно и то, что имеется, надлежит расходовать крайне экономно, только в случае крайней необходимости.

Анклаву Соколиной Горы очень повезло. Практически на всей его территории располагался обширный зелёный массив — парк Победы. Вход в бункер располагался в здании Мемориальной синагоги. Володька подумал, что доктор Вильман очень бы над этим посмеялся. В своё время, как рассказывал Имам, эта синагога была закрыта для служб: началось всё якобы из-за проблем с габбаем[6], но теперь истинная причина закрытия была ясна. Никто не хотел, чтобы население знало о существовании бункеров. И спрятать убежище в мемориальном комплексе оказалось очень хорошей идеей.

Во времена правления Ивана IV Поклонную гору нередко называли Соколиной, так как царь держал там свои соколятни, а Поклонной гора стала называться оттого, что с неё открывался вид на всю тогдашнюю Москву и люди ходили на поклон к столице.

«Где теперь та столица? — с грустью подумал Володька. — Страны уж нет, не то что столицы… Но есть люди, и это главное».

Поначалу, когда вновь начали употреблять название «Соколиная Гора», все здорово путались, полагая, что речь идёт об одноимённом бизнес-центре в одной из московских управ. Вот так законспирировалось руководство Соколиной Горы.

В обзорные окна аэростата виднелась приближающаяся Соколиная Гора, на вершине виднелась площадка, посреди которой гордо возвышался монумент Победы — за тридцать три года Эпидемии он несколько накренился, но устоял. Обелиск горделиво возвышался над пустынной площадью. Володька помнил из уроков истории, что его возвели в 1995 году, а высота его — по одному дециметру на каждый день той Великой и братоубийственной войны: 141,8 метра, 1418 дней и ночей…

У основания обелиска находился памятник Георгию Победоносцу, который изрубил змия на куски. У этого древнего символа воинской доблести было и ещё одно значение, о котором сейчас помнили очень и очень немногие. Святой Георгий стал символом доблести, но символом забытым.

Внутри холма, на котором стоял монумент, находились технические помещения и радиостанция Соколиной Горы. Антенной служил сам величественный обелиск.

Аэростат нигде не мог причалить, поэтому было решено, что, оставив Ивлева и Володьку, Гаргар с ребятами отправится домой и прилетит через три дня. За это время все торговые и иные вопросы будут улажены.

Охрана анклава Соколиной Горы была удивлена появлением диковинной летающей машины. Это были молодые ребята семнадцати — двадцати лет, весь недолгий век которых пришелся на время Эпидемии, и иного мира они не знали.

С трудом пытаясь сдержать любопытство и казаться безразличными, они исподволь разглядывали летательный аппарат. Выражение лица их командира — старого майора — демонстрировало: да пусть хоть сам дьявол прилетает, пусть хоть ангел их на крыльях приносит, лишь бы на моей территории всё было спокойно.