Читать книгу "Королевский пурпур - Сьюзен Барри"

— Конечно нет, — выдохнула Люси и под сияющим взглядом его темных глаз снова испытала то же ощущение, которое испытала раньше, в день их первой встречи в ювелирном магазине, где Эйвори выбирал булавку для галстука. Как и тогда, ей показалось, что она тает, растворяется, а сердце так поспешно гонит кровь по сосудам, что ей уже нечем дышать.

— Сейчас мы возьмем такси, и я отвезу вас домой, — сказал Эйвори и, улыбаясь ей, поднялся. — Я сегодня дежурю. Будем надеяться, великодушные посетители так же щедро отблагодарят меня, как вчера ваша графиня.

Перед тем как помочь ей выйти из такси и распрощаться, он спросил:

— Можно мне позвонить вам, чтобы договориться о следующей встрече? И можно ли вообще время от времени звонить вам?

— Конечно, — ответила Люси.

— Ее высочество не рассердится?

— По правде говоря, я думаю, она будет заинтригована.

На секунду Эйвори задумался, потом проговорил:

— Да, вероятно, вы правы.

Глава 7

Однако графиня вовсе не была заинтригована, скорее, она довольно неприязненно отнеслась к этому «маленькому роману», как она его назвала, — к маленькому роману Люси с каким-то официантом, который ей вовсе не пара и слишком независим, чтобы понравиться старой даме.

— В прежние времена я бы знала, как с ним поступить, — заявила она, гневно сверкая глазами и засыпая Люси вопросами о том, как прошло ее свидание с Полом Эйвори в парке. — Не терплю наглости от тех, кому предназначено обслуживать людей, которые получше их, а этот молодой человек — наглец. Я бы пожаловалась на него, да что толку? Теперь век демократии, и, разумеется, его не уволят. Мне просто объяснят, что в наши дни трудно найти хороших служащих и что у него, мол, есть способности, которые делают его незаменимым.

Люси пришла в ужас.

— Неужели вы и правда хотите сказать, что… лишили бы его работы, если бы могли? — спросила она, потрясенная до глубины души.

Графиня смотрела на нее, и глаза ее цинично поблескивали.

— Ах, вот что значит быть молодой! — воскликнула она. — Дорогая моя, вас же видно насквозь, это никуда не годится! Ваш Пол Эйвори красив и уже успел приручить вас, хотя вы знаете его всего несколько часов. А что будет, если вы встретитесь с ним раз пять? Вы тогда совершенно потеряете голову и никогда ее не обретете.

Люси почувствовала, что краснеет до корней волос. Она постаралась опровергнуть все обвинения.

— Я… я думаю, он очень мил, — оправдывалась она. — Он очень добр ко мне…

— Добр? — усмехнулась графиня. — И в чем это выражается? Напоил вас чаем, погулял с вами в парке. Вы поговорили про уток?

Люси по наивности поведала графине, что Эйвори готов изредка встречаться с ней, если она будет не против.

— Такие дневные прогулки я нахожу в высшей степени волнующими, — со все усиливающимся сарказмом продолжала графиня. — А что будет дальше? Сядете на автобус, поедете в Хемптон-Корт и заблудитесь там в лабиринте? А еще можно проехаться на речном пароходике, смешаться с пассажирами, орущими песни по дороге домой! Особенно при луне. Влюбленные обычно обожают луну.

Люси в изумлении не сводила с графини глаз, ее поразили резкие ноты в голосе старой дамы и бездушная насмешка в глазах. При этом щеки у графини пылали все ярче.

— Мы вовсе не влюблены друг в друга, — решительно заявила Люси.

— Ах вот как! — расхохоталась графиня. — А кто же вы? Любители уток? Или знатоки чая? Поверьте, не для того я покупала вам целый гардероб новых платьев, чтобы вы бросались на шею первому встречному официанту из ресторана!

Тут в Люси вскипел гнев, и она с негодованием заявила:

— Я не просила вас, мадам, покупать мне новые платья. И если у вас такое мнение о моих личных делах, я предпочитаю, чтобы вы забрали их назад.

Неожиданно графиня улыбнулась, и довольно весело.

— И что я буду с ними делать, милое мое дитя? — ответила она добродушно. — Нет уж, вам придется их носить и сейчас, и в будущем. И должна признаться, у меня есть кое-какие планы. Я думаю, сейчас самое время на несколько месяцев запереть эту мрачную квартиру, или пусть Августина останется здесь и следит за ней, а мы отправимся за границу, на континент, остановимся в каком-нибудь хорошем отеле, а может быть, снимем виллу. А потом вы встретитесь и познакомитесь с моей помощью с людьми из высшего света и, возможно, выйдете замуж. И таким образом сможете возместить все расходы, которые я понесла ради вас, — заключила графиня, словно ее безумные траты можно как-то возместить.

У Люси пробежал по коже тревожный холодок.

— Но ведь на самом деле вы вовсе не хотите уехать за границу, мадам? — спросила она. — Я хочу сказать… зачем вам это?

— А почему бы и нет, если уж на то пошло? — Графиня взяла с блюда на столе засахаренный миндаль. — Я поняла, насколько легко получить деньги, если продать кое-что из моих драгоценностей, я годами жила в нищете и ничтожестве, о чем теперь сожалею. В будущем мы заживем совсем по-другому, а вы должны немного развлечься, ведь вы так молоды… И даже не немного. А как следует! Мне будет так приятно смотреть на это! — И, глядя на свою компаньонку, графиня лучезарно улыбнулась.

— А теперь возьмите собак, прогуляйтесь с ними, как обычно, и перестаньте хмуриться. Мы еще решим, куда отправимся, на это потребуется время, а пока можете ходить на свидания со своим официантом… До тех пор, пока будете помнить, что я не позволяю вам завязывать с ним серьезные отношения. Я категорически запрещаю вам иметь что-либо серьезное с официантом!

Люси прикусила нижнюю губу, чтобы не ответить колкостью, — это могло стоить ей работы и серьезно обидеть графиню. Она деланно спокойно сказала:

— Может быть, мистер Эйвори всего лишь ресторанный официант, но он тоже из Серонии. Я думала, что вам, возможно, будет интересно об этом узнать.

— Дитя мое, — графиня снова улыбнулась, — об этом нетрудно догадаться. Возможно, он сын одного из моих егерей, претендующий на то, чтобы стать джентльменом.

— Но он и есть джентльмен, — упрямо настаивала Люси.

Графиня устремила на нее проницательный взгляд:

— Вы считаете себя достаточно взрослой, чтобы судить об этом?

Люси отправилась выгуливать собак, а когда вернулась, Августина, необычно раскрасневшаяся и возбужденная, встретила ее с видом заговорщицы.

— Это для вас, доставили сразу после вашего ухода, — протянула она Люси громадный букет весенних цветов.

Это были желтые и белые нарциссы, фиалки, сциллы, белая сирень, гиацинты. Люси разрешила Августине оторвать карточку, прикрепленную к светло-зеленым стеблям, и даже позволила старой служанке прочитать вслух то, что на ней написано:

«Не могу решить, какого цвета у Вас глаза, но каждый цветок в этом букете похож на Вас.