Читать книгу "Магический код - Ольга Егорова"

— А то, — своей любимой присказкой ответил Юрка. — Мужики, они знаешь какие нежные? Что тот цветок… Забыл, как называется, у мамы твоей в комнате на полу стоит… Солнечных лучей он, видите ли, не выносит, а в тени совсем чахнет… Вот и пойми, чего ему надо… Нежный… Вот и мужики такие же. Не в пример теткам. Тетки — они мужественные. Боль терпят — только так. А некоторые, не поверишь, особо экономные, так те вообще без укола — и ничего… Укол-то дорого стоит, почти как пломба… Потерплю, говорит, зачем деньги на ветер выбрасывать… Вот так-то. А девки… Девки тоже молодцы. Знаешь, иногда даже кокетничают! Вот буквально вчера… Или нет, в прошлую пятницу, кажется… Одна такая мне попалась — я ей полость вычищаю, а она мне язычком, знаешь, будто невзначай, пальчики щекотит… Цирк, да и только! Дурдом на гастролях… А ты говоришь — мужики…

— Да, веселая у тебя жизнь, — легко рассмеялся Иван, освобожденный от боли и от страха.

— Веселая, — согласился Юрка, — и интересная. Я за шесть лет работы тут такого насмотрелся. Знаешь, не только в зубных болезнях теперь разбираюсь, но и в человеческой психологии. Хоть диплом на эту тему пиши. Не поверишь — вот ко мне пациент заходит, а я уже заранее знаю, как он себя во время лечения вести будет и какие станет мне вопросы задавать. По глазам вижу…

По глазам, говоришь? — усмехнулся Иван. — Слушай, а ты мне вот что тогда скажи. В первый раз я когда заорал от боли — ты меня жалеть начал и попросил потерпеть. А во второй раз сказал, чтобы я не прикидывался, что боли я не чувствую, а ору просто от страха. А я ведь на самом деле боли не чувствовал, а орал от страха. Только как ты это понял? Тоже, что ли, по глазам?

— По глазам, конечно, — серьезно ответил Юрка.

— Что, в первый раз у меня в глазах страдание увидел, а во второй раз — страх? Ну ты лирик, Трепаков…

— Да при чем здесь лирика, — обиделся Юрка. — Здесь чистой воды медицина. Ты вот сидишь под ярким светом медицинской лампы, а зрачки у тебя расширились, глаза почти черные стали, хотя на самом деле они у тебя серые, — значит, боль. Зрачки ведь на боль всегда реагируют. Расширяются. И никакой здесь лирики нет вовсе.

— Глаза, говоришь, почти черные стали… — задумчиво проговорил Иван, нечаянно вспомнив почти забытую невероятную историю, случившуюся с ним во время отпуска. Да и случившуюся ли? Может, все-таки приснилась она ему, эта история… Столько времени прошло, он и думать почти забыл… — Слушай, ты мне вот еще что скажи. А еще как-нибудь вообще цвет глаз изменить можно?

— Можно, — немного удивившись такому повороту в разговоре, кивнул Юрка. — Линзы бывают. Цветные. Не знаешь, что ли, про линзы?

— Знаю про линзы. А еще… Еще как-нибудь?

— Что — еще как-нибудь?

— Ну, цвет глаз… Поменять — можно?

— Можно, — спокойно ответил Юрка. — Если у тебя есть запасные глаза. Другого цвета.

— Запасные глаза, — весело рассмеялся Иван. — Не поверишь, но я тогда тоже об этом подумал.

— Когда — тогда? И о чем ты подумал?

— Да понимаешь… Летом, на курорте… Я же тебе рассказывал, что в Турции отдыхал. И вот я там одну девчонку два раза встретил.

— Ну и что?

— Так у нее в первый раз глаза были зеленые… То есть не зеленые, а синие… Ну, в общем, синие с зеленым оттенком… А во второй раз — совсем черными мне показались. Вот я и подумал тогда, что у нее глаза запасные…

— Линзы наверняка. Это сейчас модно. А что ж ты у нее не спросил про линзы?

— У кого? — удивился Иван.

— У девчонки у этой, — удивился в ответ Юрка.

— А, у нее… Да понимаешь, я не мог у нее спросить… Я ее сначала в море встретил… Думал, дельфин плывет. А оказалось — русалка. Только она уплыла почти сразу. А потом, когда я ее снова встретил, думал, что она француженка… Вот и не спросил.

— Так ты ж французский знаешь. Вместе, чай, учились. Я ж помню, у тебя всегда пятерки были. Зоя Анатольна тебя очень любила…

— Да не в этом дело. Я-то думал, что это две разные девчонки, понимаешь? Одна русская, другая — француженка… А потом только понял, что та, другая, никакая не француженка, а…

— Это какая — другая?

— Ну, которая та же самая, что ж ты такой непонятливый?

— Это я — непонятливый? — обиделся Юрка. — Так-так, с этого места, пожалуйста, поподробнее. Значит, встретил ты на море девчонку. У которой были глаза такие синие, такие синие, что аж прям зеленые. А потом еще и черные. При этом была девчонка эта француженкой, но и русской тоже. Я правильно понимаю?

— Ну, вроде, — нахмурился Иван.

Юрка помолчал некоторое время, пристально разглядывая Ивана.

— Знаешь, что я тебе скажу, дорогой ты мой друг Иван Ламихов?

— Ну и что ты мне скажешь?

— А то скажу, что влюбился ты в эту девчонку многоликую. Дельфин, русалка… Как пить дать влюбился! Неужто Верку свою забыл наконец, а?

— Да перестань, — отмахнулся Иван. — При чем здесь Верка, и какая разница, забыл я ее или не забыл. А в эту девчонку… многоликую, как ты выражаешься, я влюбиться не могу при всем своем желании…

— Это почему же? При всем-то своем желании, а? — Трепаков хитро прищурил левый глаз.

— Потому что она… Ну, в общем, не свободна.

— Повезло какому-то мужчинке.

— Если б мужчинке, — грустно усмехнулся Иван.

— То есть?

— А то и есть, что она… В общем, того. Женщин любит. То есть одну женщину…

Юрка присвистнул.

— Да, тяжелый случай… Это ж угораздило тебя влюбиться в такую странную особу. С глазами трехцветными, не пойми какой национальности, да еще и нетрадиционной сексуальной ориентации… Ну даешь…

— Да что ты заладил, Юрка… Влюбился, влюбился… Ладно, было и было. Самое интересно не это.

— Как, это еще не все? И не самое интересное? Вот это уже и в самом деле интересно!

— Ну, хватит тебе, говорю… Так вот, самое интересное — то, что девчонка эта оказалась… Тоже из Саратова. Представляешь?

— Да ну? — с сомнением в голосе протянул Юрка. — Что-то я таких здесь у нас не встречал. С разноцветными глазами.

— Вот и я не встречал. Хотя, не знаю, может, пошутила Анечка…

— Анечка ее, значит, звали? А говоришь, не разговаривал с ней.

— Да нет, это не она — Анечка. Это другая девушка. Студентка из Новосибирска. Она там, в отеле, аниматором работала. Я ее утром встретил, когда к автобусу уже с вещами шел. Ну и спросил у нее про эту французскую девчонку. А она посмеялась и говорит, что никакая, мол, девчонка эта не французская, а обыкновенная русская девчонка из Саратова. Так и сказала, из Саратова… А выступают они как француженки, потому что так их русские мужики меньше домогаются. Раньше выступали как русский дуэт, так им соотечественники проходу не давали, а один раз чуть не изнасиловали… И оскорбляли… Ту, другую…