Читать книгу "В чужом ряду. Первый этап. Чертова дюжина - Михаил Март"

— Ходил на таком?

— Не доводилось. В 45-м их пришло только два. На борту бывал, но мы воевали на СКР типа «Шквал».

— Какие задачи возлагались на сторожевики?

— Охрана эскадры, дозорная и разведывательная служба, выполнение торпедных атак, борьба с подводными лодками, установка мин, высадка десанта.

— Сколько десанта брали на борт?

— До двухсот человек. Бывало и больше.

— Численность команды?

— Полный состав — сто семь человек. На моем корабле было шестьдесят шесть. Справлялись.

— Минимальный состав?

— Сорока опытных моряков хватит. С меньшим числом в море выходить нельзя.

— Что слышал об этом корабле?

— СКР «Восход» на вооружении ТОФ не состоял. Я знаю все сторожевики по именам. «Буран», «Вьюга», «Гром», «Зарница», «Гроза», «Смерч», «Ураган» и гвардейский сторожевик «Метель».

— А теперь подумай и скажи, капитан, как этот «Летучий Голландец» мог попасть сюда?

— Предположений нет. Сюда война не дошла, суда, идущие в Магадан, не конвоировались, ремонтных баз здесь не было.

Богдан Кравченко отвечал на вопросы четко, без запинок, будто по сей день нес службу.

— Судостроительных заводов на Дальнем Востоке нет. Каким образом корабли попадали на Тихоокеанское побережье? Я говорю не о линкорах, а о судах малого водоизмещения.

— Вопрос понятен. Корабли строились на верфях Ленинграда и Николаева. Секциями доставлялись во Владивосток и собирались на «Дальзаводе» № 202 имени Ворошилова. Так были собраны «Гром», «Зарница», «Буран», «Вьюга», «Метель». Николаевские быстро выходили из строя. Броня тоньше. Рассчитана на теплое Черное море. Ленинград поставлял корабли в Мурманск. Там требовалась более мощная броня на случай встречи со льдами.

— Значит, этот сторожевик строился на ленинградских верфях. Зимой бухта замерзает. «Восход» льды выдержал.

— Я того же мнения. Об этом говорит окрас. Черный с серым. Николаев нижнюю линию выкрашивал в красный цвет.

— Внешний осмотр закончен. Будем подниматься на палубу. Катер дал самый малый ход и пошел на сближение с судном.

Чем ближе они подходили, тем больше казался корабль.

Белограй поднял правую руку — сигнал для Сорокина. Своих подчиненных генерал подзывал жестами, никто не пытался перекричать ветер. Челданова он подзывал левой рукой.

— Слушаю, товарищ генерал.

— Свяжись с капитаном первого ранга Кузиным из штаба ТОФ. У него должна быть вся информация по составу и докомплектации флота в период от 44-го до 46-го. Мне нужен полный отчет с выкладкой.

— Информация секретная, товарищ генерал.

— Только не для меня. Его сын у нас харчуется. И не на нарах, а в больничке горшки выносит. Не даст ответа, сына не дождется. Он не дурак, все понимает.

— Будет исполнено.

— Первым пошлешь на борт автоматчиков и сам поднимешься. На борту могут быть винтовки, пистолеты, гранаты. Сложишь оружие в одной каюте и запрешь.

— Все понял.

— Обнаружите трупы, вытащите на палубу и накроете брезентом.

— Сто человек?

— Нет там ста человек. Никого там нет, Сорокин. Недалек был генерал от истины.

Первым на борт взобрался матрос Хабибуллин с помощью троса и якорного крюка, зацепленного за бортовые перила с первого броска. Циркач да и только. Остальные поднимались по тросам, спущенным ручной лебедкой, на которых укрепили деревянные перекладины вроде лавочек.

Высота палубы полупалубка над ватерлинией составляла четыре метра, такой подъем не таил в себе опасности.

Ни живых, ни мертвых на судне не нашлось. Механик-моторист Курносое осматривал моторный отсек, бывший командир Кравченко — ходовой мостик.

Потом осмотрели каюты и отсеки. Главной находкой стал судовой журнал, сохранившийся в отличном состоянии. Белограй даже листать его не стал, сразу убрал за пазуху.

Сорокин докладывал:

— Найдено сорок две самозарядные винтовки СВТ-40 Токарева и десять карабинов СКС-45 с полными боекомплектами. Тридцать две мины КБ-3, полные ящики со снарядами к пушкам и пулеметам. Три торпеды в аппаратах, три — на цепных подвесах. Все оружие в отличном состоянии, хоть сейчас в бой.

— Чертовщина какая-то! Сторожевик не иголка и не катер. Военный корабль с экипажем не мог просто исчезнуть, война четыре года назад закончилась.

— В одном я уверен, товарищ генерал, вся команда сошла на берег. На борту ни одной шлюпки и ни одного надувного плота, используемых при десантировании.

— В таком случае всех разбило о скалы.

— Шлюпки здесь бесполезны. Их, точно, в щепки разнесло. Часть плотов пропороли рифы. Но кто-то мог выбраться живым. В бухте есть узкое ущелье, по которому в море стекает ручей. Своими глазами видел. С сорока-пятидесяти метров с моря его можно заметить. Моряки народ глазастый. Подъем крутой, опасный, грозит каменным дождем, но он единственный, и они им воспользовались.

— Слабый аргумент, подполковник.

— Есть и другие. На судовом журнале указано имя командира — капитан-лейтенант Капустин B.C. Это имя я видел во время разведки на известковых валунах в пяти километрах от долины. Там высечено пять имен, среди них Слава Капустин, и указана дата: август 45-го. И еще. Из ячеек оружейной каюты исчезло двенадцать автоматов и патроны. Не найдено ни одного пистолета, положенного каждому офицеру. Винтовки с собой не брали. Все верно, автоматическое оружие легче и надежней. Личных документов тоже не обнаружено. Судовой журнал оставили потомкам.

— Куда же все делись?

— Летом 45-го вольнонаемные строили укрепления в порту, лагеря от береговой полосы отрезали. Морячки могли смешаться с толпой. Особого порядка в наших рядах не наблюдалось. Вы помните те времена. Колыму било как в лихорадке. Никишов ждал приказа из Москвы о расстреле всех заключенных ГУЛАГа. Наша близость к Японии представляла особую опасность: начались боевые действия, зачем же иметь рядом с фронтом «пятую колонну». Москва не рискнула отдать такой приказ, ей нужны были наши запасы золота и олова. Я не верил в возможность подобного исхода. Берия — дальновидный политик. Конечно, Абакумов с его тремя классами мог пойти на это, но без решения Политбюро такие приказы не отдаются. А там дураков нет, войну выиграли. Ладно, пройденный этап. Сколько человек могло выжить из команды?

— От половины до трети, это около сорока или тридцати голов.

— Завтра же собери всех особистов, отделы внутренних дел и милицию. Начни с проверки документов, в 46-м мы меняли паспорта. Потом перейдешь к личностям. Только не устраивай в Магадане Москву 37-го. Тихо, без шума и ночных вылазок. Личный состав сторожевика поименно я достану. Вряд ли они сменили имена.