Читать книгу "Эпик. Война Ассасина - Андрей Лавин"

Вы тоже должны знать, что у клея много более дешевых аналогов. Пересчитайте, сколько можно на эти деньги купить бинтов и регенераторов в шприц-тюбиках.

Но ведь и я не мобом делан! У меня свои доводы.

Это правда, как правда и то, что клей гораздо эффективней. Люди, ценящие свою жизнь, предпочтут его.

Эскулап замолчал. Неужели сорвалось? Черт! Прям хоть следом беги и сбивай цену. Не получилось с гильдией, придется клеем торговать (как звучит-то!). А это потеря времени.

В диалоговом окне всплыло:

Мы посовещались, и готовы предложить 120 монет за килограмм. Войдите в наше положение!

Ага, а вы в мое.

Хорошо. Видя стесненные обстоятельства вашей гильдии, готов пойти на крайне щедрое предложение в 180 монет за килограмм. Вы же лекари, вы несете добро людям, и я тоже хочу нести его.

И снова молчание. Появился Эскулап только через десять минут и, напирая на жалость, предложил 160. Я напомнил про альтруизм и опустился до 177. Он заявил о необходимости сострадания к ближнему и задвинул 165. Я намекнул на сочувствие к горестям человеческим и выставил 176. В итоге, вспотев от жалости, альтруизма, сострадания и сочувствия, сошлись на 175. Ударили, как говорится, по рукам, хотя к тому времени я так возненавидел этого Эскулапа, что с куда большим удовольствием двинул бы его по морде. Для заключения договора условились встретиться в Диком городе. Эскулап хотел сегодня, но я перенес на завтра. Сегодня мне элементарно нечего ему предложить. А завтра зомби уже найдут смолу, и станет ясно, сколько получится ее добывать ежедневно.

А вот если не найдут, тогда «ой». Отношения с гильдией хилов будут испорчены — раз, два — придется искать другой источник дохода…

И тут в коридоре загрохотало так, что меня чуть не подбросило вместе с креслом. Заматерился Карло…

Чужой?!

Схватив пистолет, я выскочил из лаборатории в широкий коридор, даже датчик движения не взял. Лязгая, примчался Гудвин.

Коляска Карло валялась вверх колесами, подствольник отпал… Опачки! Да он сделал ее чем-то типа экзоскелета, только колесного. За подлокотниками угадывались манипуляторы, но и они не спасли реактивного инвалида. Стрекоча и курлыкая, химера волокла его прочь по коридору. Грудь пребольшого размера раскачивалась так, что у меня глаза на лоб вылезли. Завидев меня с пистолетом, химера распахнула анимешно-огромные глаза, выпустила Карло и снова заметалась по коридору. Выбила вентиляционную решетку и спряталась в темноте. Гудвин прыгнул за ней, клацнул зубами и заметался под стеной.

На этот раз она даже показалась мне симпатичной. Синие глаза в обрамлении закрученных ресниц, вытянутая коровья мордочка, розовый нос сердечком, рыжая грива, туловище коровье, только с талией, и — о! — эта грудь… А руки-ноги, кстати, вполне человеческие. Если скрестить породистую ухоженную корову с красивой женщиной, то получится нечто такое. Непонятно только, откуда стрекозиные крылья. От склиса, может.

В коридор выскочил Хранитель. Он видел только зад химеры, ноги и хвост с кисточкой, но нашему Вейдеру и этого хватило, чтобы остолбенеть.

Карло сел и вытер обслюнявленное лицо, зло сплюнул.

— Харэ на меня пялиться!

— Ты по ней из подствольника жахнул? — Я разглядывал выбоину в потолке и кучу осыпавшейся штукатурки вперемешку с камнями. — Зачем? Симпатичное ведь существо, оно не желает твоей смерти, иначе ты был бы уже мертв. Она тебя, наверное, любит. Уволочет в свое гнездышко и будет над тобой курлыкать. Пока не закурлычет.

Карло бросил на меня злобный взгляд. Дополз до коляски, перевернул ее, залез в кресло, подкрутил колеса и сменил тему:

— Гляньте, что я сделал! — он что-то нажал, и спинка изогнулась назад, по бокам кресла выдвинулись узкие трубы. — Па-а-берегись!!!

Из труб ударил дым, взревел двигатель, кресло рванулось вперед. То есть прямо на меня.

— Твою!!! — я отскочил. Коляска стремительно вильнула, выбросив два густых дымных клуба, скрежетнули тормоза, и она остановилась так резко, что Карло едва не вылетел из нее.

— Двигатель я форсанул! — счастливо проорал он. — Теперь натуральный реактивник! Я — «Турбо», так и называйте!

Я не стал спрашивать, на какие средства он проапил свою машинку. Пусть даже отщипнул немного от замкового бюджета, нестрашно, если изобретение принесет человеку счастье… Стоп! Какому человеку? Карло — непись!

Хранитель не был столь тактичен и сказал с осуждением:

— Я так понимаю, что ты нашел неприкосновенный запас — сорок килограммов кристаллов — и распорядился им по своему усмотрению, не согласовав с нами. Это хищение. Непредусмотрительно нечистого на руку человека допускать к управлению Замком.

— Неправда! — Карло подкатился к нему. — Я в долг взял и обязуюсь отработать!

— Мало того, что кристаллы извел, когда делал себе женщину…

— Заткнись! — рассвирепевший Карло ринулся на него, Хранитель небрежно отступил, инвалид врезался в стену и снова перевернулся, ругаясь как тридцать три сапожника разом.

Глас Хранителя все обличал и обличал, выставляя на всеобщее обозрение тайны Карло:

— В донжоне, кроме прочих, жили два профессора. Первый — Балекс Ор, затворник, человек неприятной наружности, но великого ума. Он был низок, толст и дурно пах, потому с женщинами у него не складывалось. Второй — молодой весельчак Ян, он-то и сконструировал Синтезатор. Видя проблемы коллеги, он пообещал сотворить тому идеальную женщину. И сотворил. Но что-то у него не получилось, или так было задумано, чтоб подшутить над коллегой. От коровы он взял чуть-чуть, чтоб грудь созданной суперженщины была побольше, а получилось… Что получилось, вы видели. К тому же в Синтезатор случайно залетела стрекоза. Теперь же Карло нашел старые разработки Идеальной Женщины и попытался запрограммировать ее на симпатию к себе.

Я расхохотался:

— Ясно! Она не загрызть тебя пыталась, а трахнуть… то есть, я, конечно же, имею в виду — спариться. Ну, или заняться возвышенной любовью, как тебе больше нравится?

— Заткнитесь все! — Карло побагровел, забравшись в кресло, повернулся к нам спиной и укатил прочь.

Все это время Гудвин, толком не разобравшись, в чем дело, пытался допрыгнуть до вентиляции, что под потолком.

— Гудвин, прекрати, — велел я все еще беспокойно снующему туда-сюда меха-псу и крикнул в спину Карло: — Ты хоть имя ей придумал? Давай Цыпой назовем?

Карло сделал неприличный жест, но не обернулся. Химера в вентиляции зашуршала и, судя по звукам, тоже стала удаляться.

— Гудвин, — обратился я к меха-псу. — Может, и тебе подружку сделать?

Он внимательно посмотрел на меня и покачал железной башкой.

Потом вместе с меха-псом мы сходили к Синтезатору — мне было интересно, как он работает. Прочитав инструкцию, кое-что понял. Сначала делался чертеж, прорабатывалась чуть ли не каждая клетка будущего существа. Затем по чертежу создавалась модель, она производилась 3D принтером. Потом в нужных пропорциях брались образцы, из них выращивались ткани и последовательно собирались в тело химеры. Процесс разработки, по идее, занимал от нескольких недель до месяца, и не всегда результат оправдывал затраченные средства. Тому свидетельство — экспериментальные модели псоглавцев и киборги, созданные по образу и подобию тех, что мы видели в НИИ. Роботы получились хлипкие и раскоординированные. Видимо, не хватило времени, чтоб как следует над ними поработать.