Читать книгу "«Н» - значит невиновен - Сью Графтон"

– Да, ей повезло, – признала я.

– Именно там она встретила Дэвида. Он стал работать на ту же фирму, что и она. Этого архитектора зовут Питер Вейдман. Вы уже беседовали с ним?

– Нет, но я собиралась заехать к нему по дороге от вас.

– Понятно. Он и Иоланда, его жена, живут совсем близко отсюда, примерно в одной миле. Он прекрасный человек, сейчас на пенсии. Он действительно многому научил Изабеллу. У нее была художественная натура, но никакой самодисциплины. В сущности, она была дилетантом и дальше рассуждений вокруг великолепных идей не шла. Она быстро теряла интерес к тому, что у нее не получалось, за исключением, пожалуй, только этой идеи.

– Какой?

– Она начала делать эскизы миниатюрных домов. Мой был первым в этой серии. Каким-то образом о нем узнали в "Санта Тереза мэгэзин" и поместили большое фото. Посыпались письма, заказы. Каждый хотел иметь такой домишко.

– В качестве дома для гостей?

– Да, для гостей, или для детей, или для художественных мастерских. Прелесть еще в том, что вы можете расположить такой дополнительный домик в любом уголке вашего участка. Она и Дэвид вышли из фирмы Питера как раз тогда, когда дело начало набирать обороты. Они оба увлеклись этой затеей и за очень короткое время сколотили целое состояние. Об Изабелле много писали, особенно в престижных журналах. Кроме того, она выиграла кучу премий. Успех был колоссальный.

– А что Дэвид? Он тоже нашел себя в этом деле?

– Да, она же была без него как без рук, поскольку сама ничего не смыслила в серьезном бизнесе. Она только набрасывала эскизы, приблизительные поэтажные планы. У Дэвида было специальное архитектурное образование, он занимался проектированием, всеми этими кальками, спецификациями. На нем был также маркетинг, реклама... словом, вся черновая работа. Разве вам об этом никто не рассказывал?

– Нет, ни слова, – сказала я. – Я общалась только с Кеннетом Войтом и прочитала кучу досье. Фактически вы первая, с кем я беседую. Как Барни относился к тому, что вся слава доставалась Изабелле?

– Наверное, он переживал, но что мог сделать? Он понимал, что его карьера закончилась. Впрочем, то же самое относится и к Питеру Вейдману.

Симона передвинулась к обеденному столу с тарелкой сэндвичей и с чайником чая со льдом. Мы принялись за еду. Между ломтиками тонко нарезанного хлеба выглядывали листья салата.

– Кресс-салат, – пояснила Симона.

– Мой любимый, – пробормотала я. Салат действительно оказался очень вкусным. – У вас есть фотография сестры?

– Конечно. Подождите, я сейчас принесу.

– Не торопитесь. Как же вкусно! – проговорила я с набитым ртом, но она уже встала и вскоре вернулась с фотографией в серебряной рамке.

– Мы с ней были двойняшками. Родились одновременно, но не очень похожи. Здесь ей двадцать один год.

В первый раз я увидела Изабеллу Барни. Она была безусловно красивее Симоны. Округлое лицо, темные волосы до плеч, карие выразительные глаза, прямой нос, довольно широкий рот, чуть-чуть косметики. На фотографии она была в темной майке с полукруглым вырезом.

– Вы с ней похожи. А кем были ваши родители?

Я отдала фотографию, и Симона поставила ее на стол. Изабелла взирала на нас в течение всего разговора.

– Родители? – сказала Симона. – И отец и мать были художниками, людьми довольно эксцентричными. Мать получила большое наследство, и они с отцом никогда не имели нужды в деньгах. Однажды они поехали на два месяца в Европу и остались там на десять лет.

– Чем они там занимались?

Она откусила от сэндвича, прожевала и лишь затем ответила:

– Просто путешествовали. Не знаю. Ездили из страны в страну и рисовали. Кочевали, как цыгане. Может быть, им просто надоело общество, которое их тут окружало. Они сбежали. Так же, как это сделал Хемингуэй. Они вернулись в тот момент, когда началась вторая мировая война, и каким-то образом осели в Санта Терезе. Возможно, где-то прочитали об этом месте и им понравилось его название. К этому времени деньги поистратились, и отец решил заняться инвестициями. У него это получалось, и, когда родились мы, с деньгами снова не было проблем.

– Кто из вас старше, вы или Изабелла?

Симона допила чай и промокнула губы салфеткой.

– Первой родилась я, через тридцать минут – Изабелла. Матери было сорок четыре года, никто и подумать не мог, что она родит близнецов. Она вообще не беременела, и, когда прекратились менструации, она подумала, что наступил климакс. Ко всему прочему, она придерживалась теории естественного развития и отказывалась от услуг врача до последней минуты. Только после пятнадцати часов схваток отцу удалось отправить ее в больницу. Я родилась буквально на пороге родильного отделения. После этого мама засуетилась, считая, что роды позади. Доктор-акушер также ни о чем не подозревал. Ожидали, что отойдет послед, а родилась Изабелла.

– Ваши родители живы?

– Они умерли с разницей в один месяц. Нам в то время было девятнадцать. В тот же год Изабелла в первый раз вышла замуж.

– Вы были замужем?

– Нет, мне вполне хватило впечатлений от замужества сестры.

– Войт был ее вторым мужем?

– Да. Первый погиб во время прогулки на яхте.

– Вы были с сестрой двойняшками. Значит, и характеры у вас были похожи?

– О, нет! Нисколько. Что касается характеров, то трудно найти нечто более противоположное, чем я и Изабелла. Она унаследовала от родителей их талант, а вместе с ним и все пороки, сопутствующие этому таланту. У нее были потрясающие способности, но все давалось ей слишком легко, чтобы быть серьезным. Она овладевала каким-нибудь жанром и тут же теряла к нему всякий интерес. Так было с рисунком, живописью. Она занималась всем понемножку. Было даже увлечение ювелирными украшениями, скульптурой. Потом массу усилий и времени она посвятила рисункам для тканей. И снова остыла. Она всегда стремилась к чему-то новому. В какой-то степени затея с миниатюрными домами была для нее спасением. Впрочем, не исключено, что и это наскучило бы ей, проживи она дольше.

– Со слов Кена я поняла, что у нее были определенные проблемы с самооценкой.

– Да, и это тоже было. Если честно, у нее были наклонности настоящей наркоманки. Слава Богу, до этого дело не дошло, но Изабелла очень много курила, увлекалась спиртным, глотала таблетки по любому поводу. Бывало, что курила и травку.

– Как же ей удавалось при этом работать? Я бы не смогла.

– Она как-то выдерживала. К тому же ей не нужно было самой зарабатывать на жизнь.

– Вам, наверное, было тяжело наблюдать, как сестра теряет над собой контроль?

– Это было тяжело для всех ее близких, а мне досталось особенно, так как после смерти родителей я в какой-то степени заменяла ей мать. Видит Бог, я преклонялась перед ней, но ладила с трудом. С Изабеллой нельзя было сохранять ровные отношения – она думала только о себе. "Я, я, я" – только это и было слышно в ее доме.