Читать книгу "«Каскад» на связь не вышел - Игорь Срибный"

Седой никогда не думал о том, чтобы оставить армию, как поступили многие его коллеги постперестроечных времен, пополнив ряды либо бизнесменов, либо бандитов. Он любил свою работу, потому что был предан Родине до конца, без остатка. Был он из когорты тех офицеров, кто пришел в армию защищать Отечество по призванию. Из тех, у кого обмерло сердце, когда в руки легла приятная тяжесть боевого оружия. Кто даже не умом, а душой принял то, что, став солдатом, ты необратимо изменился, потому что вместе с оружием и форменной одеждой в твое естество, в твое сознание входят верность и честь. Навсегда. Даже если потом ты попытаешься об этом забыть.

В выборе профессии, наверное, решающую роль сыграла наследственность. Ведь был Седой по рождению потомственным казаком, и хранимые в семейном архиве фотографии предков времен Первой мировой, на которых в картинных позах, опираясь о шашки, застыли усатые крепкие молодцы в казачьих папахах и девушки в белоснежных косынках и таких же передниках с санитарными крестами сестер милосердия на груди, были предметом его гордости с детства. Знал он по рассказам старших и то, что, например, в семье бабушки – матери отца в годы Гражданской войны было пятеро братьев. Двое младших, до этого пороха не нюхавших, но надышавшихся воздухом революционной романтики, сражались под знаменами большевиков в конармии Буденного. Но трое старших братьев служили у генерала Шкуро, вместе с которым в 1915 году начинали казачью службу в Кубанском отряде особого назначения. Отряд прославился уникальной спецоперацией на Юго-Западном фронте, когда небольшая разведгруппа казаков разгромила штаб германской дивизии, взяв в плен командующего ею генерала. Все они сражались за Россию, и никто из них не вернулся с братоубийственной войны в небольшой, затерянный в бескрайней донецкой степи казачий хутор Сербино. Знал и о трагедии расказачивания, когда слово «казак» стало синонимом слова «контра», а «контра» должна быть безжалостно уничтожена, вырублена под корень. Когда все казачьи атрибуты, все воспоминания о былой казачьей вольнице и славе прятались в самые дальние углы памяти, чтобы всплыть спустя десятилетия и стать предметом гордости наследников казачьих родов.

Все эти факторы, глубоко переживаемые в юношеском возрасте, в конце концов сформировались в осознанное, выстраданное желание стать офицером и служить делу защиты Отечества.

Поэтому и в эту командировку в Чеченскую Республику Седой поехал добровольно. Занимал он в отряде высокую должность – начальника штаба, но согласился в Чечне исполнять должность командира ГСН, поскольку других, более высокого ранга, по штатному расписанию убывающего в командировку состава попросту не было.

Командир отряда, лучший друг и боевой побратим, вместе с которым Седой прошел боевой путь от далекого теперь Кабула до седых отрогов Кавказа, уговаривал его остаться «на хозяйстве» в расположении отряда, но когда три четверти личного состава уезжает на войну, Седой сделал то, что обязан был сделать по долгу совести. И, пожалуй, единственной дружеской «поблажкой» ему стало разрешение командира укомплектовать разведгруппу бойцами, которых Седой отберет сам.

Вот так получилось, что группа, которой он командовал, была сформирована из опытных, подготовленных во всех отношениях разведчиков, в основной своей массе – контрактников. Они мастерски владели всеми видами стрелкового и специального оружия, управляли любым видом транспорта – от БТРа до вертолета, несколько дней могли обходиться без пищи, довольствуясь небольшим количеством воды, владели искусством маскировки, как в городе, так и на природных ландшафтах, в рукопашном бою могли продержаться каждый против десятка противников. Словом, были они профессионалами своей нелегкой, а пожалуй, наиболее опасной из военных специальностей.

Почти все они уже принимали участие в боевых действиях, многие – неоднократно. Так, Дрюня – Андрей Марков, ростовчанин, – был награжден медалью «За отвагу» за Таджикистан, а в боях в Пригородном районе Северной Осетии заслужил орден «За личное мужество». Коля Панасенко, уроженец старинной казачьей станицы Боргустанской, имел за Афганистан орден Красной Звезды, Шива – Николай Шевченко, земляк Седого, дважды был награжден орденом Красной Звезды в Афганистане, а за осетино-ингушский конфликт получил на грудь медаль «За отвагу». Гюрза – Казбек Гурджиев, награжденный медалями «За отвагу», «За боевые заслуги» за Афганистан, имел также медаль Республики Сербия и награду ООН за Югославию. Сапер-разведчик капитан Курпенко воевал в Афганистане, в Нагорном Карабахе, участвовал в боях в Приднестровье и лишь недавно возвратился из Абхазии, где в составе сводной роты спецназа ГРУ совместно с «синими касками» выполнял миротворческую миссию. На его груди теснились шесть боевых наград России и СССР.

Таковы были бойцы группы Седого: за плечами каждого сотни километров боевых дорог и долгие годы войны, считаемые кадровиками в стаж военной службы год за три. Все они были такими же фанатиками военного дела, как и их командир. Так же не мыслили себя в другой жизни, кроме армейской. Неустроенной, порой невыносимо тяжелой, опасной, полной тревог и лишений, но такой невыразимо сладкой в минуты короткого затишья, когда вспоминается дом, родные, мирная жизнь…

Но почему-то каждый из них, приезжая домой в отпуск, уже через неделю тяготился мирной жизнью, праздношатанием по знакомым с детства улицам, встречами с друзьями детства, с которыми после двух бутылок водки, оказывается, уже не о чем говорить, ничегонеделаньем. И уже тянуло в часть, где все так привычно: и боевые товарищи, и изматывающая физподготовка, и ежедневные изнурительные тренировки в выполнении специальных задач, и освоение новых видов вооружения и техники… Это была их жизнь, они любили ее, гордились ею и не хотели другой.

До описываемых событий подразделение Седого провело несколько успешных, но малозначительных операций, в основном по проводке колонн различных войск и зачистке отдельных районов города. Словом, выполняли работу, спецназу не свойственную. Предложения командира отряда использовать спецов по прямому назначению, то есть для ведения разведывательно-диверсионной работы в тылах противника, почему-то наталкивались на глухую стену непонимания…

* * *

Ночью в Грозном не воевали. Ни боевики, ни «федералы» по какой-то причине не делали ночных вылазок, давая передых себе и противнику, хотя командный состав спецназа постоянно предлагал проводить эти акции. А наутро попытки овладеть штурмом грамотно оборудованными и укрепленными в инженерном отношении позициями боевиков, как правило, оплачивались большими потерями. Поэтому в городе шла до времени вялотекущая позицион-ная война. Завладев окраинами, войска завязли в уличных, с переменным успехом боях, и, повоевав до сумерек, стороны расходились по «квартирам».

Девятого января в результате переговоров с противником было достигнуто соглашение о прекращении огня на 48 часов для вывоза раненых и погибших в зоне боев. А 10 января к 8.0 °Cедой был вызван в штаб операции, который располагался в районе Красной Турбины. Руководитель операции представил его усатому крепышу в форме морской пехоты с погонами полковника и коротко поставил задачу:

– Ваше подразделение придается сводному отряду морской пехоты Вооруженных Сил России. Командир – полковник Кондратенко Виктор Иванович – Киркенесская Краснознаменная бригада морской пехоты Северного флота. В течение максимум 2 суток вы должны силами разведгруппы провести разведку на подступах к поселку Ташкала и далее вдоль Старопромысловского шоссе, насколько возможно будет проникнуть в глубь обороны противника, выявить огневые точки и базовые позиции боевиков. К исходу дня 12 января, пока действует мораторий на ведение боевых действий в зоне конфликта, у меня на столе должна быть полная схема укрепрайона. Работать будете в ночное время, избегая огневого контакта с боевиками. Если успеете за одну ночь – честь вам и хвала. Далее вы скрытно выдвигаетесь в район, захватываете господствующие здания и высоты, обеспечиваете проход отряду «морпехов» по шоссе до улицы Маяковского и дальше по обстановке. Конечная задача поставлена полковнику Кондратенко, вы – залог ее выполнения. И не дай бог хоть один волосок упадет с головы бойцов сводного отряда морской пехоты! Своей головой ответишь!