Читать книгу "Я разобью твоё сердце - Дана Алексеева"

языка…

— И с Титом я пойду на свидание только из-за Германа, — проговаривает последние слова из моего дневника Заславский.

Шах и мат, девочка, — читаю в его горящих глазах.

И просто замираю под мужской тенью. Мне нечего ответить на правду, Герман и так уже всё сказал.

В следующие мгновенье парень сплетает наши пальцы и захватывает мои губы поцелуем. Облюбовывает их влажной лаской, я отвечаю взаимностью и посасываю мягкую плоть мужских губ, потому что противостоять желанию просто невозможно. Поддаюсь и впускаю его язык в рот. Целуемся глубоко и бесстыдно горячо. Будоражащая лавина накрывает с головой. Я в мурашках с головы до пят. Тела обжигаются страстью, языки толкаются, губы звучно причмокивают, вызывая пульсацию между ног.

Мой телефон звонит.

Мелодия входящего звонка заставляет отлипнуть от губ. Смотрю в мужские замутненные глаза и шумно хватаю воздух ртом, пытаясь восстановить дыхание и вернуть ощущение реальности.

— Мама… — читаю имя на экране телефона.

Провожу пальцами по смятым влажным губам и отвечаю на звонок.

Глава 13

Лиза

По тревожному голосу мамы я сразу понимаю, что что-то не так.

— Как Юра? — задаю главный вопрос.

Её неутешительный вздох сжимает моё сердце в беспокойстве.

— Ох, Лиза…

— Мам? Не пугай меня, — волнительно сглатываю я.

Отталкиваю от себя Германа, который греет уши и отхожу в другой угол. Замираю у стены, когда слышу всхлипывание в динамике.

Закрываю глаза и мотаю головой, гоня плохие мысли. Нет-нет-нет…

— Прости, дочка, — подбирает эмоции мама. — Лечение Юры поставлено на паузу. Нужны большие деньги. Я только что говорила с врачом.

— Так, я сейчас приеду, — решительно заявляю. Не смею показывать дрожь в голосе. — Расскажешь мне всё при встрече.

— Хорошо-хорошо. Жду.

Завершив разговор, даю себе пару секунд продышаться.

Нельзя давать слабину. Нельзя нагнетать. Ты должна быть сильной. С моим братом всё будет хорошо.

Эту правила уже стали мантрой, я вбиваю их себе под корку каждый день.

— Что-то случилось? — слышу сзади голос Германа.

Сглотнув колючий комок, я открываю глаза и разворачиваюсь к парню.

Мне резко стаёт не до него. Шквал чувств, который обрушился на меня вместе с поцелуем тут же улетучиваются после неприятных новостей от матери. Новая проблема быстро ударяет меня о землю, где правит жестокая реальность и сущая несправедливость.

— Да, я ухожу, — серьезно отвечаю.

Начинаю собирать сумку. Герман ничего не понимает и стоит ровно на том же месте, где и был. Вопросительно смотрит на то, как я суетливо мечусь по комнате.

— Я отвезу тебя, куда надо, — говорит он.

Открываю рот, чтобы выпроводить его. Но вдруг передумываю и соглашаюсь.

— Ладно. Спасибо, — киваю я.

Ничего же страшного не случится, если он довезёт меня до больницы? Это будет куда быстрее, чем толкаться в общественном транспорте с миллионами пересадок. А я итак на нервах.

Мы выходим из общежития и садимся в черный БМВ. Моё хмурое выражение лица не позволяет Заславскому доставать меня. Я объясняю, куда нужно ехать, и мы под тихую спокойную музыку двигаемся по маршруту.

— Мама болеет? — интересуется Герман.

А ему не всё равно? Вопрос немного удивляет.

— Нет.

— Брат?

Не хочу отвечать, но киваю, поджав губы.

Для меня это больная тема. Я не хочу разбазариваться о ней, ради заполнения паузы или поддержания разговора.

Ныряю носом в телефон, всем видом показываю, что не надо меня докапываться. Заславский считывает это, и как ни странно, больше не пристаёт.

У моего младшего брата лимфома. Ему всего десять, а он уже знает, что такое онкология, химиотерапия и другие медтермины, которые пугают даже взрослого. Я честно не понимаю, за что небеса заражают такими «болячками» ни в чем не повинных детей. Но сетовать на несправедливость — бессмысленно, как и лить слёзы, надо просто делать всё возможное для выздоровления. Проходить лечение и не отчаиваться. Но иногда вера в лучшее упирается в большие деньги.

Что делать, если их нет? Как в нашем случае…

— Здесь останови, пожалуйста, — прошу я, когда подъезжаем к шлагбауму онкоцентра. — Дальше всё равно не пропустят.

— Подожди, — говорит Герман и кивает охраннику в будке.

Неожиданно шлагбаум поднимается, и мы проезжаем вперед.

А у Заславского, что, на капоте машины приклеен пропуск, а я не заметила?

— Сейчас прямо и налево, к крайнему корпусу, — поясняю я, куда ехать дальше.

Герман кивает и подвозит меня ко входу диспансера, где проходит лечение брат.

— Благодарю, — хочу выйти.

— Тебя подождать? — спрашивает парень.

Я даже зависаю в моменте от такого вопроса.

— Нет, не надо, — удивленно отвечаю.

Выхожу из машины и закрываю дверь.

БМВ даёт задний ход и разворачивается. А я забегаю внутрь больницы.

Отметившись в регистратуре, я надеваю халат, маску, бахилы и поднимаюсь на второй этаж. В светлом просторном холе меня ждёт мама. Она стоит возле окна чуть сгорбившись и облокотившись на подоконник и грустно смотрит в сумерки. Её хрупкий силуэт выпрямляется при виде меня и на миловидном лице появляется легкая улыбка.

Мы обнимаемся. Я сразу чувствую её тревогу мелькающую в больших зеленых глазах, под которыми появились тени от недосыпа и стресса.

— Рассказывай, — говорю я.

— В общем у Юры аллергия на препарат, которым должны были проводить химиотерапию. Нужен другой, очень дорогой, с бюджета такой не вытянешь.

— Сколько?

— Чуть больше миллиона за один курс.

Услышав баснословную сумму я закрываю глаза. Конечно, у нас нет таких денег. Протираю лицо ладонью, испытывая мерзкое чувство беспомощности, когда ты очень хочешь помочь, но просто не в силах.

— Что Демид Ларионович говорит? — вспоминаю врача, который наблюдает Юру.

— Лечение нужно начать, как можно скорее, чтоб не запустить болезнь. У Юрика начальная стадия, все шансы на выздоровление. Нужны деньги.

Киваю. Сильно кусаю губы.

Кредит нам не дадут. Родственников богатых нет. За короткий срок такую сумму не заработать, да и занять не у кого. Почку продать или банк ограбить?

— На официальном сайте открыли сбор средств, — продолжает мама. — Но не факт что соберём быстро, много больных детей. Я вот подумала, может дом продать, а Лиз?

— Дом? А жить потом где будете?

Мама отмахивается, морщит лоб.

— Потом и придумаем что-нибудь. Выложишь объявление?

Вздыхаю. А что поделать, кажется это единственный вариант.

— Хорошо.

— Цену не задирай. Я тебе номер хорошего риелтора скину, чтоб он помог.

Она тыкается в телефоне, ищет контакты.

— Юрик как? Не спит? — спрашиваю я.

— Тебя ждёт.

— Тогда пошли в палату.

Мы двигаемся по коридору и останавливаемся возле нужной дверь. Тихонько приоткрываю её и заглядываю внутрь.

— Приветик, — улыбаюсь.

— Лиза, — соскакивает с кровати братик, бежит ко мне.

Заключаю