Читать книгу "Просто Маса - Борис Акунин"

— Иначе он разгромит и испакостит прекрасный мир, который с такой любовью и заботой устроила здесь О-Судзу-сама, — показал рукой вокруг Данкити. — И конечно, чтоб досадить вам, негодяй срубит березу.

Это последнее соображение положило конец сомненьям. Тацумаса поручил ученику наведаться к господину Касидзаве, но про себя подумал, что Данкити все-таки чересчур гибок в своих нравственных правилах.

Очень довольный тем, что сумел переубедить самого сенсея, ученик спросил:

— Вы уже придумали, куда и как спрячете «Золотой Коку»?

Оба посмотрели вниз. По неразумению Ямабито плюхнул груз на чайный столик, и у того подломились ножки. Теперь «Золотой Коку* лежал на полу.

— Да, — коротко ответил мастер.

Подождав немного и не дождавшись пояснений, Данкити задал следующий вопрос:

— А куда спрячетесь вы сами? Думаю, какуси-торидэ для данного случая не годится.

Какуси-торидэ, «потаенный замок», был убежищем на время какой-нибудь опасности. Например, когда у господина Касидзавы в прошлом случался приступ служебного рвения, или тот же Сарухэй затевал очередное покушение на мастера. Превосходно отделанный, просторный подвал заброшенного храма в Асакусе не раз служил Тацумасе надежным пристанищем.

— Почему не годится? — спросил он, хотя сам был того же мнения. Стало любопытно, что ответит Данкити.

— На сей раз Сарухэй будет особенно настойчив и безжалостен. Очень возможно, что сумеет поймать кого-то из наших. Разбойники подвергнут пленника жестоким истязаниям. Прошу прощения, что говорю вслух подобное... — Данкити замялся. — ...Но я бы не стал слишком полагаться на стойкость некоторых ваших питомцев, особенно новичков. Нет, сенсей, это должно быть место, о котором в школе никто не знает.

К такому же выводу пришел и Тацумаса, а все же обругал помощника:

— Проговаривать столь оскорбительные для товарищей вещи действительно недостойно. Стыдись!

Он был несправедлив к Данкити и сам это понимал, а все же не сдержал раздражения.

Сухо сказал:

— Хорошо. Я подберу такое место, о котором никто из наших знать не будет. Даже ты.

— Мудрое решение, учитель, — поклонился бедный безропотный Данкити. — Во мне вы можете не сомневаться, я-то выдержу любые пытки, но мне было бы неловко перед товарищами, если б я знал то, чего не знают они.

— Вот это сентенция, достойная благородного вора, — проворчал Тацумаса.

* * *

Первый день он занимался самым важным и трудным: «Золотым Коку». На второй день отравился в Ёсивару, поздравить госпожу Орин с приходом «сливовых» дождей.

В городе многие уже знали, что великий Тацумаса похитил у Кровавой Макаки его сокровище. На паланкин с гербом Китодо оглядывались, некоторые почтительно кланялись или издавали приветственные возгласы. Горожане были рады унижению проклятого Сарухэя.

Слышала о подвиге, конечно, и госпожа Орин. Куртизанка всегда была осведомлена о любых мало-мальски примечательных происшествиях, а тут такое событие!

Сама она разговор на эту тему не завела, но после приветствий, обсуждения природы и прочих светскостей, когда Тацумаса потер подбородок, изображая смущение, сразу пришла ему на помощь.

— Как иногда бывают несносны эти наши условности! — воскликнула красавица. — Вам нужно меня о чем-то попросить, ведь не чай же вы пришли попить в столь хлопотное для вас время. Я тоже сгораю от любопытства. А мы сидим и обсуждаем, до чего прекрасны капли дождя на лепестках роз! Говорите же, дорогой Сиракаба, зачем вы пожаловали?

Поразительная проницательность при столь молодом возрасте — ведь госпоже Орин немногим за двадцать, мысленно восхитился Тацумаса. Но женщины умнеют много раньше, чем мужчины. Особенно если уже родились умными и хорошо узнали людей благодаря такому ремеслу.

— Вы знаете, я для вас сделаю всё, что угодно, — прибавила куртизанка. — Я стольким вам обязана.

Это было правдой. Иначе Тацумаса сюда бы не пришел.

В благодарность за урюк любви, так порадовавший госпожу О-Судзу, мастер несколько раз помогал прославленной красавице по своей части. Естественно, что теперь Орин-сан будет счастлива оплатить долг признательности. На этом и строятся отношения между порядочными людьми. Ткань дружбы и приязни сплетается из нитей взаимных услуг и обязательств

— Цело ли то убежище, в котором вы прятались от госпожи О-Бара? — спросил Тацумаса, сразу переходя к делу.

Пять лет назад у госпожи Орин, начинавшей входить в большую моду, возник конфликт с мамой-сан соперничающего заведения, особой злобной и мстительной.

Пока Тацумаса вел непростые переговоры с той непочтенной матроной, молодая куртизанка две недели пряталась где-то в горах за озером Миягасэ. Потом она очень привлекательно описывала это укромное место, сочетающее надежность, удобство и красоту.

— Да, я и теперь иногда совершаю паломничество в мою славную пещерку — одна, без служанок, — молвила красавица. — Осенью уж непременно, чтобы полюбоваться красной листвой. А иногда просто так, если вдруг почувствовала, что устала от людей. В моем ремесле это самое опасное — разлюбить людей. Пожив три-четыре дня отшельницей, помедитировав, полюбовавшись восходами, я будто рождаюсь сызнова. Опять всех люблю и умею в каждом клиенте находить нечто милое или интересное, ибо...

Не закончив фразы, Орин изысканнейшим жестом хлопнула себя по лбу!

— Ах, я догадалась! Вам нужно где-то пересидеть, пока Макака не свалится с ветки и не свернет себе шею? И вы хотите, чтобы об этом месте никто из ваших не знал. Очень мудро и предусмотрительно. Прошу вас и госпожу О-Судзу воспользоваться моим скитом. Но там всё очень непритязательно, даже нет зеркала — в пещере я отдыхаю от косметики. Мне будет ужасно неловко перед вашей супругой за такое убожество!

В смущении она прикрыла лицо узорчатым рукавом.

Тацумаса прыснул. Хихикнула и Орин, поняв, что немного перебрала со скромностью.

— Вы в убожестве существовать не можете. Уверен, у вас там очаровательно. — Мастер посерьезнел. — А кто, кроме вас, знает про это место?

— Теперь только я. Раньше еще знала моя дорогая Риэ, она всё там и обустроила, ведь я так беспомощна! Но вам известно, что бедняжки нет в живых...

Прекрасные глаза наполнились слезами — один Будда ведает, поддельными или настоящими. Все куртизанки высшего разряда обучены искусству легко и красиво плакать.

Про гибель Риэ мастер, конечно, слышал. В прошлом году история о том, как самоотверженная служанка заслонила свою госпожу от клинка собственным телом, наделала много шума.

Один провинциальный самурай влюбился в знаменитую куртизанку до безумия — не в романтическом, а в медицинском смысле. Помешавшись от страсти, он попытался совершить с предметом обожания мури-синдзю, двойное самоубийство без согласия со стороны женщины. Госпожу кинулась защищать Риэ, и пока сумасшедший рубил ее мечом, Орин в одном нижнем кимоно, без обуви, выбежала на улицу и позвала на помощь. Во всех книжных лавках потом продавались гравюры: полуодетая прелестница с эротично растрепанной прической беспомощно заламывает руки, за нею гонится пучеглазый монстр с окровавленным мечом, его сзади хватает за ногу разрубленная пополам верная служанка.