Читать книгу "Маленький друг - Донна Тартт"

Харриет пришла в себя — она лежала на боку на старой крыше, — и это был не сон, не кошмар, не ее собственная дурацкая выдумка. Все это было реально, вот только она больше не слышала шагов Дэнни Ратклиффа. В панике она вскочила на ноги, не зная, куда бежать, как вдруг железная рука схватила ее за щиколотку и за ее спиной выросли его голова и плечи, как в бассейне, когда пловец неожиданно появляется из воды и вылезает на бортик. Она закричала и забилась в ужасе и вдруг, неожиданно для себя, сумела высвободить ногу и бросилась к двери в цистерну. Дэнни Ратклифф поднялся на крышу за ее спиной, огромный, заляпанный кровью, страшный, дурно пахнущий, и устремился за ней. Харриет не помнила, как нырнула в дверь, скатилась по шаткой лестнице к самой воде, а над ее головой продолжали звучать тяжелые шаги и уродливые мотоциклетные сапоги клацали по железу. Харриет разжала пальцы и нырнула в воду ногами вперед. Она погрузилась в нее до самого дна, едва выдержав ударившее ей в нос зловоние, и, оттолкнувшись ногами, мощным гребком послала свое тело вверх. Однако, как только ее голова показалась над водой, сильная рука схватила ее за волосы, и прямо перед собой она увидела перекошенное от гнева лицо Дэнни Ратклиффа. Он был еще страшнее, чем она ожидала, — с разбитой губой, с небритыми щеками, измазанными бурыми потеками. Он вытащил ее за волосы из воды — она увидела, как напряглись бицепсы на его руках, и закричала от ужаса и боли.

— Ты кто? — заорал он ей прямо в лицо.

Харриет задергалась, пытаясь вырваться, вцепилась руками в его рубашку, но ноги ее были под водой, и, несмотря на то, что она никогда в жизни не дралась с таким остервенением, освободиться ей не удавалось.

— Что ты делаешь тут? Говори! — его голос сорвался. Он сам казался испуганным, но от этого был еще более опасен, как загнанный зверь, которому нечего терять. — Что тебе надо от меня?

Харриет издала полузадушенный крик, вспенивая вокруг себя воду и тщетно пытаясь найти опору. Дэнни Ратклифф прижал ее ноги к борту цистерны коленом и с каким-то неестественно высоким, сумасшедшим смехом сунул ее голову в мерзкую вонючую воду, потом резко вытащил обратно.

— Ну теперь-то ты у меня заговоришь, сука! — яростно вскрикнул он.

Дэнни кричал не только от гнева, но и от пережитого шока. Он действовал интуитивно и теперь, когда девчонка была у него в руках в буквальном смысле этого слова, не очень представлял, как ему с ней поступить.

Нос у девчонки был расквашен, кровавые сопли спускались из ноздрей, щеки перепачканы ржавчиной и грязью. Но она молча буравила его своими кошачьими глазами, взъерошившись, как амбарная сова.

— А ну говори, мерзавка! — заорал ей Дэнни прямо в ухо. Его голос сумасшедшим рикошетом отскакивал от стен цистерны. — Отвечай мне! Отвечай!!!

В полумраке цистерны белое лицо девчушки светилось над водой, как полная луна на небе. Он внезапно услышал ее испуганные, мелкие вздохи.

— Что ты тут делаешь, а? Говори! — Он опять тряханул ее что было сил, держа за шею, и с ее губ невольно сорвался жалобный, тоненький писк. Это еще больше подстегнуло его злость, и он издал такой свирепый и неистовый рык, что девчонка сразу заткнулась, а ее лицо побелело еще больше.

Голова у Дэнни гудела, все тело ломило. «Думай, — говорил он себе, — думай!» Ну да, сейчас он держит ее, а дальше что? Впрочем, ответ напрашивался сам собой: отпустить ее он никак не мог.

— Слушай, малявка, — сказал он. — Говори немедленно, как тебя зовут и почему ты здесь оказалась, и может быть, я тебя не утоплю.

Это была откровенная ложь, и звучало это как ложь, и по ее посеревшему от ужаса лицу он догадался, что она это понимает. Ее отчаянный взгляд немного поколебал его решимость, все-таки она еще совсем ребенок, но другого выхода у него не было.

— Я тебя отпущу, — пробормотал он как можно убедительнее.

Однако, к его раздражению, девчонка надула щеки и продолжала молчать. Он чуть приподнял ее, чтобы рассмотреть ее лицо, — хоть на улице стояла жара, она выглядела совсем продрогшей. Дэнни даже слышал, как у нее стучат зубы. Он перехватил поудобнее руку, сжал ее шею и снова хорошенько потряс, но, хотя слезы градом текли по ее щекам, она не проронила ни слова. И вдруг Дэнни заметил маленькие белесые шарики, плавающие вокруг. В испуге он отпрянул, не понимая, что это такое — лягушачьи яйца? — но в следующее мгновение тишину цистерны разорвал крик, полный такого отчаяния и злобы, что напугал его самого.

— Господи Иисусе! Боже милосердный!!!!! Что это? — Он не мог поверить своим глазам, поднял взгляд к вершине лестницы и увидел там лохмотья мешка, так тщательно упакованного когда-то Фаришем. Что, все напрасно? Брата убил зазря? Наркотиков нет, бежать невозможно. И если его найдут, его ждет электрический стул.

— Ты это сделала? Ты?

Ее губы слегка пошевелились.

— Что ты сделала? Зачем? Ты хоть понимаешь, что это такое? — в отчаянии заорал Дэнни, сильнее стискивая ее шею и поворачивая ее голову лицом вверх.

Хриплым голосом она прошептала:

— Мешок для мусора.

Это были ее первые слова. У Дэнни перехватило дыхание от ярости, отчаяния, разочарования, безнадеги. Он сдавил шею Харриет и сунул ее голову под воду.

У Харриет едва хватило времени сделать вдох, прежде чем ее голова опустилась под воду. Она боролась изо всех сил, взметая вокруг себя вихри волн, но силы их были неравны. Ее сердце стучало глухо, но так сильно, что казалось, она слышит этот стук откуда-то снаружи. Туки-тук, туки-тук, и ее уносило течением вдаль по реке, и ей представлялся сундук, катимый потоком по камням речного дна, и уже совсем не хватало воздуха, и тут…

Боль пронзила ее, когда он выдернул ее из воды за волосы. Он кричал ей в лицо слова, которых она не понимала, и его глаза были безумными, белыми, почти прозрачными, в них было страшно смотреть. Она кашляла и задыхалась, вода попала в нос и уши, но потом она как-то сумела упереться носком в стену цистерны и сделать полный вдох, божественно прекрасный, самый чудесный на свете. Харриет дышала и дышала, не вникая в слова, которые он изрыгал, пока его вопль не превратился в истерический визг и он опять не погрузил ее голову в воду.

Дэнни сжал зубы до ломоты, его плечи затекли от напряжения и болели так, что впору было заорать. Лестница, за которую он держался, скрипела и тряслась, и от этого его бросало то в жар, то в холод. А вдруг она оборвется? Он не знал, сможет ли долго продержаться на воде. Коровы же плавают и собаки тоже. Технически говоря, ничто не мешает ему тоже поплыть, верно? Но все равно ему было жутко. Девчонка брыкалась и лягалась, и он с трудом удерживал ее. Как долго следует держать человека под водой, чтобы он утонул? Мерзкое занятие — топить людей, и вдвойне противно, когда надо делать это одной рукой.

Звон комаров становился все нестерпимей: наконец-то они поняли, что он не собирается никуда уходить. Вот первый воткнул свое жало ему в шею, второй сел на висок, сразу с десяток впились в руки.