Читать книгу "Плен одиночества - Татьяна Минаева"

— Хорошо-хорошо, — продолжая посмеиваться, примирительно проговорил Макс и приподнял руки.

Алиса наградила его ещё одним взглядом, но ничего не сказала. Как будто сам не понимает, насколько сильно она переживает из-за того, что никак не может вернуться в прежнюю форму. Уже в конце лета у них с Алексом запланировано несколько выступлений в шоу, а она только-только начала восстанавливать прыжки. Почувствовав настроение Алисы, Макс снова положил руку ей на плечо, потихоньку сжал и уже совершенно серьёзно проговорил:

— Ну что ты переживаешь? Знаешь же, что шутки у меня дурацкие…

Она снова промолчала. Заметив, что обстановка стала несколько напряжённой, Стефан взял её за руку и потянул на себя. Прижал к груди и обратился к Максу:

— Иди со своей женой обнимайся. А моя — только моя.

Ладонь его покоилась на её талии, пальцы касались живота. Алиса расслабилась. Рядом с ним она всегда чувствовала себя по-другому: красивой, нужной, мягкой. Словно бы он проникал в неё, пропитывал её своей уверенностью, своей любовью.

— Я и не претендую, — заверил Макс, глядя на них. Никогда бы не подумал, что Стефан и Алиса, но… Сунул большие пальцы в колечки для ремня на джинсах и улыбнулся уголками губ. — У тебя красивая жена, Стефан, — сказал он без намёка на насмешку и после уже Алисе: — Ты даже во время беременности была красивой. И я не шучу.

Она только поджала губы. Выдохнула, посмотрела ему в глаза. Ни смешинок, ни издёвки. Стефан ласково погладил её по талии, Макс кивнул — задумчиво и почти незаметно, не сводя с неё взгляда, будто бы самому себе. Алиска есть Алиска. Вспыльчивая, искренняя и стойкая. Пожалуй, ему стоит чаще говорить ей о том, что он действительно о ней думает. Говорить ей о том, что она — важная часть его самого, его прошлого, без которого не было бы, возможно, настоящего. О том, что она — великолепная парница, о том, что она — его близкий друг и просто невероятно красивая женщина.

— Па-а-ап, — позвала Николь, и Игорь тут же повернулся к ней.

Привыкнуть к этому «па-а-ап» ему всё ещё было трудно. Вроде бы, почти год прошел с того момента, как он узнал о том, что Николь — его дочь, а стоило ей протянуть своё «па-а-ап», и сердце в груди делало кульбит. Первый раз папой она назвала его ещё осенью. Просто подошла и, глядя снизу вверх огромными серыми глазами, тихо позвала: «папа». В то мгновение его будто бы прошибло током — от самого затылка до ступней. Стоял и смотрел на неё, понимая, что должен улыбнуться и что-то сказать в ответ и не находя в себе сил для этого. Горло сжалось, сердце бухнуло вниз и подпрыгнуло со страшной силой.

— Тебе не нравится, что я назвала тебя папой? — спросила она тогда, не сводя с него взгляда.

Игорь только отрицательно мотнул головой, а потом просто подхватил её на руки — тонкую, тёплую, пахнущую барбарисками. Поцеловал в тёмную макушку, в лоб и выдохнул. А перед самым Новым годом они с Ринатой сказали ей, что он её отец — настоящий, не придуманный. Ждали вопросов, готовились к сложному разговору, а она только посмотрела серьёзно и кивнула. Так, как будто знала это ещё давно-давно, с тех самых пор, когда Игоря в её жизни ещё и не было. Приняла как должное? Удовлетворилась тем, что теперь у неё тоже есть отец? Они понятия не имели. Под бой курантов каждый из них загадал желание — они двое — про себя, а Николь — вслух.

— Я хочу, чтобы ты никогда больше не уходил от нас, — сказала она, глядя на Игоря, а потом посмотрела на них обоих, сидящих рядом за столом. — И ты, мам. Чтобы у меня были и мама, и папа. И Сашка чтобы была, хотя она скучная. Только ест и пищит.

— Так оно и будет, Кнопка, — шепнула Рината сквозь слёзы, прижимая дочь к себе. — Мама, папа, ты и Сашка.

— Что, Николь? — спросил Игорь, не сводя взгляда с ёрзающей на скамейке дочери.



— Можно мы с Серёжей играть пойдём?

Он глянул на Рину. Та сидела рядом и молча наблюдала за ними. Поймал её чуть заметный кивок и снова обратился к Нике:

— Иди, — сказал Игорь, и она было обрадовалась, но следующие слова заставили её недовольно скривиться: — Возьмите с собой Ульяну.

— Ну па-а-ап, — протестующе заканючила она. — Она же мелкая!

— Николь, — глянул Игорь строго.

Вздохнув, Николь бросила Серёге:

— Мелкую зови.

И тут же сорвавшись с места, маленьким неудержимым ураганом помчалась по двору. Вслед за ней, ухватив Улю за руку, рванул прислушивающийся всё это время к разговору Серёжа и Марта, появившаяся словно бы из ниоткуда. Её тявканье — ещё совсем щенячье, звонкое и весёлое, разносилось по двору, переплетаясь с детским смехом. Малыши, убаюканные пением птиц и шелестом листвы, дремали в прогулочных колясках под надзором внимательных нянь.

— Ну что, выпьем за новоселье? — подняв бокал с вишнёвой наливкой, переданной родителями Алисы специально к столь знаменательному событию, спросил Макс.

— С новосельем, — последовал его примеру Стефан. — Пусть дом… Как это? — Он глянул на жену, нахмурился и сказал: — Пусть дом ваш будет полная чашка.

— Чаша, — с улыбкой поправила Алиса и тоже взяла бокал. Грудью она кормила недолго — всего пару месяцев. Молоко пропало быстро — после того, как один из близнецов затемпературил, и она, сходя с ума от беспокойства, провела двое суток без сна. Педиатр говорил, что ничего страшного нет, а она всё равно боялась… Такая сильная на льду и ранимая вне его. Чемпионка с несгибаемым внутренним стержнем, простая девчонка, пришедшая к своей мечте несмотря на бьющий в лицо февральский ветер, разваливающиеся коньки и чёрные дыры разочарования на покрытом заплатками небе.

— С новосельем, — вторила им Лиза.

Рина и Игорь тоже подняли бокалы, и все они тихонько соприкоснулись ими. Сделав глоток наливки, Алиса поставила бокал на стол и, подцепив кусок шашлыка с тонкой прожилкой жира, обмакнула в соусе. С удовольствием откусила кусочек и, прикрыв глаза, застонала от удовольствия.

— Ты когда-нибудь ешь вилкой? — тут же донеслось до неё со стороны Макса.

— Оштань, — отозвалась она и откусила ещё раз. Сделала новый глоток наливки и, прожевав, сказала: — Это шашлык. Мы жарим его, как дикари на металлических прутьях, а потом едим руками. В нашей семье так принято.

Стефан хрюкнул в кулак, Рината засмеялась в голос, Игорь по примеру Алисы взял кусок мяса руками и, макнув в соус, поднёс к губам жены.

— Дурной пример заразителен, — с усмешкой вздохнул Макс и воткнул вилку в самый большой кусок. Попробовал откусить и наткнулся на жилку.

На этот раз не сдержалась Лиза. Её мелодичный звонкий смех прозвучал, словно перелив маленьких колокольчиков. Рината привалилась к мужу и, подняв бокал, произнесла:

— Спасибо вам за этот день. Я рада, что мы тут, все вместе, такие, как есть сейчас. — Она посмотрела на Алису со Стефаном, на Макса и Лизу, коснулась пальцами колена Игоря. Мимо стола пронеслась Марта, снова раздался лай и детский смех… Рина улыбнулась. Немного печально, немного задумчиво и очень светло. Солнце отражалось в маленьких бриллиантах кольца, надетого на безымянный палец её правой руки, играло на стекле бокалов. Алиса первой поднесла свой бокал к её.