Читать книгу "Z: Квази. Кайнозой - Сергей Лукьяненко"

Юркий «гольф» уже миновал Ушаковский мост и ехал по Приморскому проспекту. Вечер и дождь были нам в помощь – движение по проспекту было слабое. Впереди уже сиял «Лахта-центр», неизменный источник раздражения коренных питерцев. Будь их воля – ничего выше Адмиралтейства до самой Москвы бы не построили.

– А вы бы хотели, чтобы кваzи улетели на Марс? – спросил я, в полной уверенности, что юноша возмутится.

– Сложный вопрос, – против ожиданий ответил тот. – С одной стороны, нет, конечно. С другой – если у них будет свой мир, а у нас свой, то всем станет легче. И вообще интереснее жить, если знаешь, что после смерти попадёшь в другой мир.

– Этим вопросом обычно занимается религия.

– Я в Нарнии всякие не верю, – сказал парень. – Я материалист и атеист. Я верю в торжество человеческого разума во всех его проявлениях.

– У-э-э, – проворчал я негромко и кровожадно.

Парень вздрогнул и покосился на меня. С обидой сказал:

– Смеяться над восставшими нехорошо.

– Да я и не смеюсь. Но в их «проявлении» разума немного.

– Период, когда мы восстаём, но ещё не возвысились, это необходимое испытание и очищение разума, – убеждённо сказал парень. – Чем меньше ты отягощал при жизни карму, тем быстрее этот этап минует.

Вот это был материализм и атеизм высшей пробы! Фантастический атеизм! Это даже не традиционная Церковь Кваzи, это что-то новое, дремучее и самобытное.

– Вам приходилось убивать восставших? – неожиданно спросил парень.

– Всякое бывало.

– Вы же понимаете, что лишили кого-то полноценной жизни?

– Когда живой преступник нападает на людей, полиции тоже приходится стрелять. Даже если это хороший в целом человек, выпивший лишнего или впавший в состояние аффекта.

– Оно, конечно, так, – согласился парень. – Я не осуждаю. Но убитый человек восстанет, возвысится и снова будет жить. А убитый восставший умирает навсегда. Есть разница. Знаете ведь, вчера в поезде трагедия случилась? Вижу, что знаете, ленточку носите… Молодые ребята, офицеры, будущие подводники. Ужасно, конечно, но они все восстанут и будут работать с кваzи над их космической программой.

– Какая связь между подводниками и космосом?

– Да самая прямая, это же не звёздные войны, там не пилоты нужны, чтобы за джойстик дёргать и «пиу-пиу» по вражеским кораблям. Те, кто готов жить в маленьких помещениях, где за стенкой смертельная среда, – куда полезнее для колонизации Марса. Тем более они молодые, мотивированные, смелые. Представитель уже сказал, что кваzи приложат все усилия для их быстрейшего возвышения и реабилитации. Но один-то погиб насовсем. Какой-то полицейский его убил.

– Может, это я был? – предположил я задумчиво.

– Шуточки у вас, – сказал парень с обидой. – Ага, вы убили, а я с вами заговорил. Таких совпадений не бывает. По теории вероятности.

– Как раз по теории вероятности всё что угодно может быть, – возразил я. – Например, в соседнем вагоне мог ехать человек с секретным заданием. Увидел, что целый вагон полёг, и решил, что хотели его убить. Но в целом я ваше мнение разделяю. За совпадением обычно стоит непонятая закономерность.

Мы уже подъезжали к «Лахта-центру», сияющим кристаллом заслонившему полнеба.

– Всё может быть, – с сомнением признал водитель. – Вот, приехали… Вам к казино или к ресторану?

– Мне к входу в офисы.

– Ночь же.

– Работа такая, – вздохнул я. – Полицейская.

– Выемка документов? – предположил парень.

Я загадочно улыбнулся и вылез из машины.

Жилые комплексы в небоскрёбе «Лахта-центр», конечно, были. Но совсем немного, и стоили они так, что никакой самый удачливый книжный вор не мог их себе позволить.

А вот маленький офис на тридцать втором этаже Библиотекарь снимал. Разумеется, никакого отношения к его основному полузаконному бизнесу тот не имел. То ли для прикрытия, то ли благоразумно подумывая о легализации, Мшанин владел через подставных лиц маленькой издательской фирмой, печатающей книги «по требованию». Если кто-то хотел осчастливить мир своим шедевром в бумажном виде или не мог раздобыть редкую книгу и хотел получить репринт, то фирма «Лучший подарок» была готова отпечатать ему всё, что угодно. Разумное дело, если разобраться.

Санкт-Петербург – город большой, бизнес в нём и раньше никогда не спал, а уж после Катастрофы и появления кваzи ночь в нём стала довольно условным понятием. Нет, конечно, большинство людей и кваzи предпочитали работать днём, но и ночью в вестибюле было многолюдно.

Милая живая девушка за пропускным столом глянула на мой паспорт и прощебетала:

– Офис «Лучшего подарка» открыт, я должна осведомиться, ожидают ли вас.

Это в мои планы не входило, и я наудачу спросил:

– Скажите, а господин Мшанин не оставлял распоряжения, кого можно к нему впускать в любое время?

Девушка посмотрела на экран и огорчённо покачала головой.

– Нет. Я должна позвонить.

Пришлось некоторое время подождать, после чего девушка извиняющимся тоном сказала:

– Мне очень жаль. Но часы не приёмные, и хотя господин Мшанин в офисе, но я не могу вас впустить.

– К нему вечером кто-нибудь заходил?

– Боюсь, что не могу вас проинформировать.

Я молча достал и положил перед ней удостоверение сотрудника госбезопасности.

– Санкт-Петербург – город кваzи, – сказала девушка, глядя на корочку с двуглавым орлом.

– И находится в России, – заметил я.

– Это верно, – согласилась девушка. – Нет, посетителей не было.

– Тогда я пройду в офис, если вы не против.

– Вы сейчас на службе?

– Мы всегда на службе, – пафосно сказал я.

– Тогда вам нужен ордер…

– Но данный визит неофициальный. Просто хотел показать, что мне можно доверять. Я не вор, не шпион конкурентов…

Видимо, она нажала на какую-то кнопку, поскольку к нам подошёл один из охранников.

– Витя, проводишь господина Симонова, сотрудника органов государственной безопасности, в офис тридцать два – шестнадцать? – мило улыбаясь, произнесла девушка.

Витя, крепкий кваzи средних лет, одетый в голубую форму корпоративной полиции «Газпрома», кивнул.

Да что ж за невезение.

Я огляделся. В фойе было ещё три охранника – двое мужчин-кваzи и живая женщина лет сорока, невысокая и плотная, как и все охранники – с резиновой дубинкой на поясе.

– А могу я попросить другого сопровождающего? – как можно деликатнее спросил я.

Лицо «Вити» не дрогнуло, а вот милая девушка посмотрела на меня с отвращением. И со всей прямотой двадцати лет спросила: