Читать книгу "Медное королевство - Шеннон Чакраборти"

– Я пытался заступиться за Зейнаб, и за это ты опозорил меня перед всей ареной! – В голосе Али зазвучала боль. – Ты оскорбил Нари и позволил своим друзьям называть меня крокодилом… – Даже сказать это было больно. – Боже мой. Так вот во что превратил тебя отец? Ты так долго подражал ему, что жестокость стала твоим инстинктом?

– Ализейд, хватит, – сказала Зейнаб, когда Мунтадир отпрянул, словно Али ударил его. – Я могу вставить слово, поскольку, очевидно, именно мое будущее спровоцировало эту последнюю драку?

– Прости, – пробормотал Али, замолкая.

– Большое спасибо, – едко сказала она. Она вздохнула, откидывая вуаль, которую носила перед Любайдом. Чувство вины поднялось в груди Али. Его сестра выглядела измученной больше, чем он когда-либо видел. – Я знаю о Назире, Али. Мне это не нравится, но я не хочу, чтобы ты болтал об этом, даже не поговорив со мной. Она взглянула на Мунтадира. – Что сказал отец?

– Что он приедет на этой неделе, – мрачно ответил Мунтадир. – Он велел мне провести с ним время и выяснить, что он за человек.

На щеке Зейнаб дернулся мускул.

– Может быть, вы дадите мне знать?

– И это все? – спросил Али. – Это все, что вы оба готовы сделать?

Мунтадир уставился на него.

– Вы простите меня за то, что я не прислушиваюсь к политическим советам человека, который живет в деревне уже пять лет и который двух слов иногда связать не может. – Он скорчил мину. – Ты думаешь, я хочу стать таким, как он, Зейди? Ты хоть представляешь, от чего мне пришлось отказаться? – Он заложил руки за голову и принялся расхаживать по комнате. – Дэвабад – пороховая бочка, и отец удерживает ее от взрыва крепким усилием воли. Все знают, что, если они рискуют своей безопасностью, они рискуют жизнью всех, кого они любят.

– Но ты не такой, Диру, – запротестовал Али. – И это не единственный способ управлять.

– Нет? Может, попробуем по-твоему? – Мунтадир обернулся, его взгляд пронзил Али насквозь. – Потому что я думаю, что ты больше похож на отца, чем хочешь признать. Но там, где отец хочет стабильности, ты хочешь справедливости. Твоей версии справедливости – даже если вам придется тащить нас туда ногами и криками. И позволь мне сказать тебе, братишка… У меня чертовски ясные глаза, когда дело касается тебя. Ты пользуешься благосклонностью многих обозленных джиннов с оружием и счетами в этом городе… и как удобно, что у вас есть Аяанле, готовая и желающая финансово поддержать вас.

– Аяанле, – сказала Зейнаб, ее голос был резок, – гораздо более тонки, чем вы думаете, и я вот, в частности, уже несколько месяцев пытаюсь заключить мир между вами, двумя идиотами. – Она закрыла глаза и потерла виски. – Но в Дэвабаде дела шли все хуже и хуже, пока не вернулся Али, Диру. Я знаю, ты не хочешь этого видеть, но так и было.

Мунтадир всплеснул руками.

– И что мне делать? Разрушить финансовый союз, в котором мы нуждаемся, потому что моя сестра будет одинока? Снова сделать Ализейда моим каидом и по праву потерять всех своих сторонников за то, что отдал мою армию фанатику? – В его словах звучало настоящее отчаяние. – Скажи мне, как уладить это между нами, потому что я не вижу способа.

Али откашлялся, чувствуя комок в горле.

– Проблема не в нас.

Он заколебался, его мысли лихорадочно метались. Холодное осознание того, что произошло с Фатумой после того, как он узнал, что сделал с ней его отец. Дети «Танзима». Его разговор с Нари прошлой ночью. Все обвинения Мунтадир аккуратно изложил. На самом деле это привело только к одному выводу, ясному, как стекло.

Он посмотрел в выжидающие глаза брата и сестры.

– Отец нуждается в замене.

Последовал момент молчаливого шока, а затем Зейнаб издала сдавленный, ошеломленный звук, которого он никогда раньше не слышал от своей утонченной сестры.

Мунтадир пристально посмотрел на него и уронил голову в ладони.

– Не могу поверить. Не могу поверить, что ты нашел способ сделать этот разговор еще хуже. – Его голос звучал приглушенно сквозь пальцы.

– Просто послушай меня, – поспешил продолжить Али. – Он уже много лет сбивается с пути. Я понимаю его озабоченность стабильностью Дэвабада, но только до тех пор, пока эта тактика попирания всего, что ему противостоит, может работать. На треснувшем фундаменте ничего не построишь.

– А теперь ты говоришь как поэт, – простонал Мунтадир. – Ты действительно сошел с ума.

– Я устал смотреть, как умирают невинные люди, – прямо сказал Али. – Я устал быть косвенно причастен к стольким страданиям. Дэвы, шафиты… вы знаете, что он сжег лодку, полную детей-беженцев, чтобы казнить нескольких боевиков «Танзима»? Что он проигнорировал угрозу, которую я передал относительно безопасности Нари, потому что, по его словам, она становится высокомерной? – Он взглянул на Зейнаб, зная, что его сестра разделяет по крайней мере некоторые из его взглядов. – Он перешел слишком много границ. Он не должен быть королем.

Лицо Зейнаб исказилось, но она глубоко вздохнула.

– Али не совсем ошибается, Диру.

Мунтадир застонал.

– О, Зейнаб, только не ты. – Он пересек комнату и начал рыться в одном из сундуков, вытащил маленькую серебряную бутылочку и открыл крышку. – Это алкоголь? Потому что я хочу быть в стельку, когда отец узнает, что его дети замышляют переворот в гребаном шкафу.

– Это для полировки оружия, – быстро сказал Али.

Зейнаб подошла к Мунтадиру и выбила бутылку из его рук, хотя тот, казалось, все еще оценивал ее.

– Остановись. Просто послушай минутку, – настаивала она. – Втроем мы можем заручиться поддержкой. Если бы мы выступили единым фронтом, папе было бы трудно противостоять нам. Нам нужно, чтобы большинство дворян и большая часть Цитадели были на нашей стороне, но и у тех, чьи сердца не поддаются, могут оказаться сговорчивые кошельки.

– Как ты думаешь, мы сможем это сделать? – спросил Али. – Мы уже потратили немало денег на больницу.

– Братец, ты удивишься, как далеко может завести тебя иллюзия богатства, даже если освобождение от такого обещания займет больше времени, – хитро сказала Зейнаб.

– Золото Аяанле, – саркастически вставил Мунтадир. – Ну, полагаю, я знаю, в какую сторону будет качаться трон.

– Не будет. – Пока Али говорил, в голове у него начали оформляться идеи. – Я не знаю, кто и как должен править, но кроме нас должны быть голоса, определяющие будущее Дэвабада. Может быть, не один голос. – Он помолчал, быстро соображая. – Нахиды… у них был совет. Возможно, мы могли бы попробовать нечто подобное.

Ответ Зейнаб был резким.

– В Дэвабаде много голосов, которые не слишком высокого мнения о нас, Али. Ты начнешь отдавать власть, и нас могут прогнать обратно в Ам-Гезиру.

– Достаточно. – Мунтадир шикнул на них, оглядываясь вокруг. – Хватит интриговать. Вас убьют, и ни за что. Не будет никакого свержения, если вы не можете взять кольцо печати Сулеймана от него. Ты хоть представляешь, как это сделать?