Читать книгу "Белая Сибирь. Внутренняя война 1918-1920 - Константин Сахаров"

Обязанности дипломата, насколько я (т. е. Перглер) их понимаю, заключают в себе также защиту доброго имени своей страны и своих сограждан. Эта обязанность особенно существенна, когда ставится вопрос о добром имени армии, которою восторгался весь свет, как в данном случае чехословацкой армией в Сибири. Тот факт, что чехословаки увозят из Сибири, в этом случае на американском транспорте свое собранное имущество, приобретенное на свои же собственные деньги. Чехословаки находились в Сибири очень долго. Эти солдаты все воспитанные люди, многие из них окончили университеты, интеллигентные рабочие и ремесленники. Как солдаты, они получали известное количество денег. Вместо того чтобы расходовать свое жалованье, они сложили свои финансы и основали большое торговое общество, а также значительные банки, банк чехословацких легионеров. Эти доходы увеличивались при русских условиях потому, что жалованье было уплачиваемо во франках и выплачивалось по курсу русскими деньгами. Солдаты скупали большое количество запасов, и именно эти запасы теперь увозят в республику. Для них было особенно важно купить хлопок, необходимый в текстильной промышленности, и в этих покупках они дошли до таких размеров, что в октябре русский экономист рекомендовал сокращение покупок хлопка чехами, это, очевидно, доказывает, что эти сделки были законные, основанные на обычных методах покупки и продажи.

Что чешские солдаты делают со своим жалованьем, как бы незначительно оно ни было, видно из того, что в 1918 году они подписали пять миллионов франков на заем Чехословацкого национального совета для поддержки этой же армии».

Таков ответ чешского дипломата. Чего в нем больше – глупости, наивности, самолюбования или наглости, – решить нелегко.

Заметим только одно чешскому дипломату: не одни «чехословацкие солдаты» обвиняются в серьезном преступлении. Главным образом их руководители и их командование. И еще: тот, кто не только покрывает и замазывает преступление, а еще и старается отрицать его и ввести общественное мнение в заблуждение, тот сам делается участником преступления.

Из следующей главы мы увидим, что не только господин Перглер делает это, но и его «высокие» руководители.

Глава 8

Наслоения чешской лжи

Две книги чешских политиков. Восхваление Бенешем «анабазиса» и «гения чешской расы». Признание его о характере темной работы на Парижской конференции. Самолюбование Масарика. Курьезы. Его «любовь» к России. В 1915 году Масарик монархист для Богемии и русофил. Его меморандум Independent Bohemia. Роль Масарика в России после революции. Осторожные похвалы «анабазиса». Признание морального развала легионов. Ложь о хозяйственной стороне «анабазиса». Приговор Масарика о всей чешской интриге. Чешская пропаганда. Возложение чехами своей вины и на другие народы Чехословакии. Этнографический состав этого государства. Участь других народностей. Несколько слов о словаках. Заключение

В предыдущих главах представлена хотя и кратко, но исчерпывающе и документально история чешского воинства в Сибири и отъезд его на родину, в новорожденную в Версале республику Чехословакию.

Масарик и Бенеш, два видных чешских государственных деятеля, не только скрывают правду об этих печальных событиях, но стараются украсить «анабазис» чехов словами восхищения, героизма и чести. Но ведь не могли не знать эти руководители чешского заговора всего того, что творилось их легионерами в Сибири, не могли не знать всего ужаса чешского предательства и трусливого бегства, всей грязи и грабежей.

Бенеш не дает себе даже труда включить в свою книгу отдельную главу с обзором всей деятельности Чехословацкого корпуса в России. Он вскользь говорит лишь о разочаровании их войск уже в начале октября 1918 года тем, что на Волгу не пришла от союзников обещанная помощь, и будто тогда же чехи признали, что русская антибольшевицкая акция не будет иметь успеха; затем, что переворот 18 ноября 1918 года адмирала Колчака отколол чехов от работы с русскими (это ложь!) и с тех пор чехи только и ждали и даже требовали скорейшей отправки их на родину.

Эту скомканную и умышленную, извращенную историю одного из самых драматических эпизодов Бенеш заканчивает так:[63]

«Вот краткая история нашего сибирского анабазиса до конца 1918 года, без подробностей и без ее прекрасного романтического блеска. Анабазис был в военном и общечеловеческом отношении – красивое и достойное удивления явление, а политически имел огромное значение для нашей борьбы. Наши простые солдаты из Богемии, Моравии и Словакии были призваны в австро-венгерские полки, перешли на сторону русских, после тяжелых лишений и страданий, а главное, среди революционного хаоса, вступили в ряды добровольной и импровизированной армии, дрались некоторое время на фронте против тех, от кого они дезертировали, затем под эгидой своего великого вождя прошли через безграничную Россию и Сибирь, заняли, невзирая на все преследования, 8000 километров железной дороги и огромную, прямо необъятную область, – чтобы достичь Европейского театра войны кругосветным путешествием и принять своевременно участие в борьбе за свободу своей нации. Они привлекли к себе взоры почти всего света, когда им удалось создать затруднения большевицкому режиму, который был очень неприятен союзникам. И хотя они не достигли своевременно Европейского театра войны, но оказали своим выступлением на другом конце света, своими удивительными романтическими похождениями значительные услуги всем, а в первую очередь их родине.

Неожиданная и единственная история! Все было импровизацией – военные легионы, их хозяйственная, финансовая и культурная деятельность, их солдатская жизнь, их традиции и развлечения, их вожди, командный состав и люди. Это были солдаты – selfmademen революции, тип своей расы, по существу не военной. Между ними и не было военных гениев, но большинство были добрые, солидные, добросовестные солдаты с огромным позывом свершить что-то значительное и существенное. Их масса представляет отлично чешскую национальную психологию: сильная жизнерадостность, стремление к практическим, без фантастики решениям, известная крепость и выдержка в борьбе за свою цель, но также раздражимость, известная впечатлительность, фанатизм, несколько нездоровая ревность, пессимистическая легковерность при затруднениях и склонность к критиканству в спорных случаях. Те же свойства проявлены в общем и большинством наших солдат во Франции и в Италии.

Генерал Сыровый, как их начальник, был хороший тип. Он внушал солдатам доверие своей солидностью, прямотой, честностью и своими здоровыми суждениями. Солдаты знали, что он их не поведет на авантюру.

Особенного значения заслуживает хозяйственная, финансовая и культурная работа нашей сибирской армии. В ней проявился, как я думаю, всего лучше гений нашей расы. В массе наших войск быстро отыскались сильные индивидуальности, которые сумели организовать и направить работу, но эта работа была понята и поддержана содействием каждого рядового солдата. Нельзя недооценить общую способность создать быстро и успешно большие хозяйственные предприятия – во время горячей борьбы в Сибири. Далее – эти предприятия вести, поддерживать сообщения, торговлю и связи с Японией и Западной Европой, вызвать к жизни финансовые учреждения и организации, культурные заведения, газеты, театры, певческие хоры, оркестры, места развлечений – целый культурный аппарат значительно высокого уровня. Все это выказывает нас как нацию, наши склонности, способности, достоинства и недостатки».