Читать книгу "Талисман - Питер Страуб"

Казалось, ее волосы полны песка. Лоб горел, как огонь. Оналежала в неудобной позе, и Джек поднял ее, чтобы перенести. Мама стала почтиневесомой. Рука ее безжизненно свисала вниз.

С Ричардом в Пойнт-Венути тоже были плохи дела, но ее телосодержало в себе гораздо меньше жизненных сил, чем его.

«А Ричард почти умирал тогда».

Она вновь произнесла его имя, и он заплакал. Тело в егоруках задрожало.

Он положил ее на кровать, убрал с лица волосы и укрыл ееодеялом.

Когда-то, в самом начале его странствований, мать показаласьему старухой. Потом он привык к ее виду, и Лили Кэвэней-Сойер вновь стала в егоглазах самой собой. Обычно люди не могли определить ее возраст — она всегдабыла очаровательной блондинкой, с неизменной улыбкой на лице. Лили Кэвэней, чьикинофильмы пользовались неизменным успехом.

Женщина на кровати меньше всего походила на известнуюактрису. Слезы Джека внезапно высохли.

— О, нет, нет, нет, — он дотронулся пальцем до ееввалившейся щеки.

Казалось, она не может пошевелить рукой. Он взял ее руку всвою.

— Пожалуйста, пожалуйста…

Он даже не мог говорить.

А потом он понял, какое усилие сделала эта изможденнаяженщина.

Она смотрела на него. Она знала, что он вернулся. Онапочувствовала момент его возвращения.

— Я здесь, мама, — прошептал он, шмыгнув носом, ипочувствовал, что весь дрожит. — Я принес его. Я принес Талисман.

Талисман на полу продолжал мерцать. Но свет был тусклый,слабый, туманный. Когда Джек исцелял им Ричарда, он водил им вдоль тела друга;то же самое проделывал он и со Смотрителем. Но здесь было что-то другое. Онпонимал это, но не знал, какое «это» другое…

Он понял, что и он, и Талисман не сумеют спасти его материжизнь.

Талисман мерцал все реже. Потом из него полился непрерывныйбелый луч. Джек тронул шар, и Талисман весь залился светом… радугой! НАКОНЕЦ-ТО!

Джек подошел к кровати. Талисман сейчас осветил стены ипотолок комнаты, сосредоточив свой свет на кровати.

Джек почувствовал пальцами, что структура света изменяется.Его стеклянная поверхность становилась мягче, податливее; пальцы мальчика почтивдавились в него.

И в этот момент к Джеку пришло сильное чувство, что Талисманизменяется навсегда, и что он скоро потеряет его. Талисмана больше не будет.Пальцами он ощущал теперь не стекло, а, скорее, пластик. Теплый пластик. Джекбыстро вложил Талисман в руки матери. Талисман знал свое дело; он ждал этогомгновения; он был предназначен именно для этого.

Джек не знал, чего он должен ожидать. Вспышки света? Запахалекарств? Колокольного звона?

Ничего не произошло. Его мать продолжала лежать неподвижно,как мертвая.

— Ну, пожалуйста! — простонал Джек. — Мама, пожалуйста…

Дыхание в его груди замерло. Внезапно одна из вертикальныхграней Талисмана сдвинулась с места, образовав щель, и из этой щели вырвалсясвет. Много, очень много света.

Со всех сторон зазвучала музыка — это пели птицы, празднуясвое существование.

Джек слабо понимал происходящее. Он подался вперед и увидел,что Талисман соскользнул с кровати. Из него вырывалось сияние. Ресницы материдрогнули.

Из Талисмана вылетел сгусток бронзового света и замер вруках Лили. Ее бледное лицо слегка порозовело.

Джек весь напрягся.

Что?

Музыка?

Золотистое облако окутало тело его матери. Джек увидел, каквокруг Лили движутся потоки света, как они спускаются к ногам. Комнату заполнилпрекрасный чистый запах, запах земли и цветов, запах жизни. Джек глубоковдохнул этот запах, и ему почудилось, что он сам в этот момент вторично родилсяна свет. Джек глянул прямо в сердце раскрытого Талисмана.

Теперь он начал осознавать происходящее; он слышал музыку,слышал пение птиц за темным окном…

Музыка? Что…

Маленький шарик света пролетел мимо него и скрылся внутриТалисмана. Джек моргнул. Один скрылся — появился другой, на этот раз голубой.Голубой, коричневый, зеленый цвета вспыхивали на поверхности Талисмана. Джекстоял, как парализованный. Он чувствовал себя крошечной частичкой, атомом вогромном мире.

Мать пошевелила правой рукой и вздохнула.

Она будет жить! Теперь он знал это. Все произошло так, каксказал Смотритель, и Талисман вдохнул жизнь в ее тело, источенное болезнью. Онизгнал и уничтожил дьявола, убивающего ее. Джеку хотелось расцеловать Талисман.Ноздри его щекотали запахи земли, жасмина и гибискуса. На реснице повисласлезинка, и сейчас она играла всеми цветами радуги в лучах Талисмана. Джеквидел, как в ослепительно голубом небе взошло ослепительно желтое солнце.Музыка наполнила Талисман, комнату, весь мир. На поверхности Талисмана женскиелица сменялись мужскими, потом детскими… Из глаз покатились слезы: он увиделлицо своей матери, тут же ставшее лицом Королевы. Потом он увидел своесобственное лицо, и уже не мог совладать с нахлынувшими на него чувствами. Онрасцветал. Он купался в лучах света. В ушах его звучали трубы и тромбоны, пелисаксофоны, гремели фанфары.

Глаза Лили раскрылись шире. Они смотрели на Джека снедоумевающим выражением: где-я-нахожусь. Так смотрит на мир новорожденныймладенец. Потом она сделала глубокий вдох, и…

…и река миров, галактик и вселенных фонтаном забила изТалисмана. Все они были окрашены в цвета радуги. Они проникали в ее рот и нос…они играли на ее щеках. На мгновение мать была вся окутана излучением…

«…на мгновение его мать была Талисманом».

Следы болезни исчезли с ее лица. Это не напоминало сменукадров в мультфильме. Это произошло сразу. Это произошло мгновенно. Она былабольна… а теперь совершенно здорова. Розы цвели на ее щеках. Волосы сделалисьгуще и богаче, они вновь приобрели оттенок темного меда.

— О мой БОГ… — шептала Лили.

Радуга с ее лица исчезла — но здоровье осталось.

— Мам? — он подался вперед. Что-то хрустнуло в его руках,как целлофан. Это был Талисман. Он положил его на ночной столик, уронив на полнесколько бутылочек с лекарствами. Но это не имело значения, ей больше не былинужны никакие лекарства.

Его мать улыбалась. Это была радостная, удовлетвореннаяулыбка: «Здравствуй, мир, это опять я! Что ты думаешь по этому поводу?»