Читать книгу "Гиперсеть - Василий Головачев"

По мере накопления знаний о вселенной Диаблинги у Кирилла копились и вопросы к нему, однако оператор иезода не торопился на них отвечать и встречался со своими гостями-пленниками редко. Кирилл получал больше информации от Лаврика, чем от него, хотя и Лаврик не горел желанием делиться ею с товарищем.

Компьютер, который выдали Киндинову во временное пользование, компьютером назвать было трудно, хотя функции он выполнял те же, что и земные изделия. По-видимому, Диаблинга просто придал своему вычислителю знакомую людям форму, в то время как сам общался с ним напрямую, без периферийной автоматики, мысленно. Выглядел же этот компьютер необычно: над столом в спальне-кабинете Лаврика висел метровый плоский прямоугольник экрана, при необходимости разворачивающийся в объёмную конструкцию, а клавиатура вырастала прямо из стола, подстраиваясь под руки и пальцы оператора.

Кресло оператора, в данном случае Лаврика, представляло собой нечто вроде интерактивного объема, вводящего оператора в местную «Интернет-сеть». Подключённый к этой сети оператор начинал жить странной виртуальной жизнью, независимой от жизни вокруг. Единственное, чего он не мог сделать принципиально, – повлиять на естественные физические процессы мира Диаблинги, что Лаврику удавалось делать в реальности Земли. Эту возможность хозяин иезода людям не предоставил.

Зато по части развлечений Лаврик оттягивался по полной программе. Это была его стихия, реализованная мечта, причём по ощущениям намного превосходящая возможности земной техники, поэтому Лаврик сутки напролёт сидел за компьютером (точнее – в компьютере) и жил так, как давно хотел, чувствуя себя повелителем мира. О том, что чувствует его телохранитель, полковник Тихомиров, не раз спасавший ему жизнь, он вопросов не задавал. Да и на вопросы самого Кирилла отвечал неохотно, занятый самим собой и своими переживаниями.

Правда, однажды он сам пригласил Кирилла в свой кабинет и показал ему масштабную панораму Метавселенной Диаблинги.

Этот мир был сложнее Вселенной, в которой существовали галактики, звёзды, Солнце и планета Земля. По сути, реальность Земли представляла собой инвариант Гиперсети с трёхмерным пространством и единым потоком времени. Реальность мира Диаблинги была шестимерной, а так как время в ней было «плоским», имея «длину» и «ширину», это обстоятельство порождало множество удивительных эффектов и более сложную картину материальных образований и структур.

Описать словами то, что увидел-ощутил Кирилл, заняв место Лаврика, он вряд ли смог бы вразумительно. Пожалуй, основным ощущением было безмерное удивление, в то время как глаза видели беспрерывное кипение светящихся, переходящих друг в друга геометрических фигур, конструкций и систем. Ничего похожего на ячеисто-волокнистую структуру Вселенной, какую описывали земные учебники по астрономии.

Следующий уровень, соответствующий скоплениям энергетических источников, также не напоминал галактики, шаровые и рассеянные звёздные скопления. Это был мир лучевых «кристаллических решёток», в узлах которых горели энергосферы – системы из миллионов и миллиардов «капель», в которых время превращалось в пространство и энергию и освещало тем самым вселенную, а также обогревало «планеты» – гигантские, в сотни и тысячи раз больше Земли, плоские материальные «блины» с неким полем, заменяющим здесь гравитацию.

Существовали в этом мире и аналоги чёрных дыр – узлы осцилляций материи, где пространство превращалось в «яму времен» бесконечной глубины.

Сами же звёздные «капли» представляли собой зоны фазового перехода вакуума из «жидкости» в «кристалл», хотя Кирилл так и не смог представить этот процесс наглядно. «Капля», или узел обращения времени в пространство с излучением энергии, с виду ничем не отличалась от термоядерной «капли» наподобие Солнца.

Другое дело – планеты или то, что их здесь заменяло.

Больше всего они напоминали плоские, толщиной в четыре-пять сотен километров и диаметром в миллион, лепешки, плавающие по поверхности колоссальных газовых пузырей, внутри которых происходил процесс «расширения» времени из «плоского» в «объемное», трёхмерное. Этот процесс и порождал силу, заменяющую здесь тяготение.

Разумные существа Ицаха – мира Диаблинги – оказались такими же людьми, как и его гости с Земли, разве что диапазон их чувствования был пошире, а физические возможности тел чуть побольше. А так как наука и техника здесь приблизились к пределу магического оперирования пространством, любой житель Ицаха мог нарастить себе мышцы и превратиться в античного красавца или красавицу топ-модель. Вот почему операторы иезода контроля, в том числе и Диаблинга, выглядели гимнастами и чемпионами по бодибилдингу.

Кирилл усмехнулся, проводив взглядом стрелу аэролета, в кабине которого веселились юные красотки и аполлоны Ицаха. Им не надо было каждое утро заставлять себя заниматься зарядкой и тренингом. Но Кирилл им не завидовал, пребывая в полной уверенности, что только труд и упорство могут придать жизни смысл и гармоническое развитие и только стремление достичь цель собственным трудом оплачивается Вселенной достойно.

Сделав зарядку, он умылся, надел свой земной костюм – джинсы, рубашку, куртку – и мысленно скомандовал: «Дверь!»

В казавшейся монолитной белой стене послушно проявилась дверь.

Тотчас же в проёме возникло светящееся облачко и превратилось в металлический скелет человека со светящимися глазными яблоками. Это был слуга Кирилла, выполняющий одновременно функции сторожа. Почему автоматика иезода избрала этот образ для обслуживающего персонала, догадаться было трудно. Сам Кирилл предпочёл бы, чтобы его обслуживали живые люди.

«Скелет» весело отщёлкнул металлическую челюсть и произнес на чистом русском языке, без акцента:

– Вас ждут.

Вообще Кирилл сначала удивлялся, слыша везде русскую речь, потом поделился своим недоумением с Лавриком, и тот пояснил:

– Вся Гиперсеть разговаривает именно на русском языке, так как это самый древний, изначально первый язык. На Земле, как в искусственном виртуальном игровом объёме, этот язык тоже был первым и общим, и лишь после известной «Вавилонской коррекции» началась дифференциация и смысловая аберрация языка, приведшая к появлению сотен других…

Кирилл поморщился, глядя на «улыбку» скелета.

– Кто меня ждёт?

– Мастер Диаблинга и землянин Лаврентий.

– Я к ним и собирался, – пожал плечами Кирилл.

В то же мгновение его подхватила невидимая упругая чаша и понесла сквозь сплетение канатов, верёвок и растяжек в белесую бездну. Через несколько мгновений Кирилл оказался перед открытой дверью в кабинет-спальню Лаврика, вошёл.

Лаврентий был один и, как всегда, грезил с открытыми глазами, пребывая в особом пространстве компьютерных технологий, создающих виртуальную реальность, неотличимую от настоящей. Почти неотличимую. Хотя об этом знали только те, кто программировал эту реальность.

Кирилл оглянулся.

Сзади вместо «скелета» охранника выросла фигура оператора.