Читать книгу "Сибирская трагедия - Дмитрий Барчук"

Но на пароход я все-таки успел.

Стоял солнечный октябрьский день. Хотя было уже довольно прохладно, но в полдень солнце прогревало воздух, и он становился особенно прозрачным. Казалось, его можно было пить. Прогудев, пароход отшвартовался от берега и, оставляя за собой пенный след, устремился к выходу из бухты Золотой Рог в открытый океан. Последнее, что уловил мой взгляд на удалявшейся родине, было белозеленое сибирское знамя. Огромное полотнище, под которым четыре с половиной года назад начиналось антибольшевистское движение в Сибири, лениво колыхалось на ослабшем ветерке и словно провожало проигравших изгоев на чужбину.

Жаклин приехала затемно. Черная иномарка подвезла ее к самому гостиничному крыльцу. Она выпорхнула из машины веселой стрекозой и, послав водителю воздушный поцелуй, скрылась в отеле.

За этой картиной Сергей наблюдал с балкона. Он уже дочитал тетрадь и жадно курил сигарету.

«Значит, она лгала. Вся ее любовь – игра! Только средство, чтобы добраться до золота Полыхаева. Использовать меня втемную, а потом кинуть, как лоха, – накручивал он себя, пока она поднималась на лифте в номер. – Ну и поделом. Тебе преподнесли любовь, а ты и развесил уши, чтобы на них навешали лапшу!»

Теперь ему стало понятно, почему эффектная, успешная иностранка выбрала такого неудачника. Интеллектуал, простофиля и алкоголик в одном лице – идеальный помощник в поиске клада. Он будет довольствоваться малым, а влюбленный – и вовсе бесплатно.

Жаклин открыла дверь своим ключом и, увидев насупленное лицо Сергея, проворковала нежным голоском:

– Милый, пожалуйста, извини. Но я не могла отказаться от ужина с вице-мэром. Его помощь очень важна в моей работе.

– Это в поиске золота, что ли? – без всяких прелюдий выдал он ей правду.

Она замерла, снимая босоножку, а потом как ни в чем не бывало спросила:

– Ты ел что-нибудь?

– Какая к чертям собачьим разница, ел я или нет! – взорвался он. – Будь добра вначале ответить на мой вопрос: в Томск ты прилетела, чтобы найти клад командарма?

– И за этим тоже, – холодно ответила женщина и добавила: – Только маловероятно, чтобы он до сих пор сохранился.

– Это почему же? Будь любезна – просвети невежду.

– Долго рассказывать. И вообще, я не люблю, когда меня допрашивают. Да еще таким тоном!

Сергей не ожидал встречного выпада. Наивный, он полагал, что у него на руках все козыри. Однако не в объяснении с женщиной.

– Я тебя сюда не звал и не просил меня спасать, – надулся он. – А тем более – признаваться мне в любви и затаскивать меня к себе в постель.

– Это я тебя затащила в постель?! – прошипела она. – Ну ты и нахал, Коршунов! Я просто сказала, что ты мне нравишься, вернее, нравился, пока не лазил по чужим вещам. Я думала сама отдать тебе окончание рукописи. Но я ошиблась в тебе!

Она заплакала.

Он нервно заходил по номеру, а затем выбежал на балкон и закурил.

– Но почему ты мне сразу не дала ее прочитать? – выкрикнул он с балкона. – Ты же наверняка нашла ее в пражской квартире сразу, целиком?

Жаклин, всхлипнув, ответила:

– Вначале я не знала, можно ли тебе доверять. Хотела проверить тебя, увидеть твою реакцию. А потом мне ужасно захотелось самой разгадать эту головоломку и выложить тебе готовый результат. Сработал своеобразный инстинкт исследователя. Я вовсе не собиралась тебя обижать, а тем более – воровать твое наследство. Ты же знаешь, что для меня, как и для тебя, деньги – не главное в жизни. Пожалуйста, не злись. Дай мне лучше сигарету.

– Ты же не куришь?

– Сегодня можно.

Он подвинулся, и она встала рядом с ним, а потом и вовсе прильнула к его плечу. Два дымка струились над балконом, растворяясь в звездном небе.

– Так ты расскажешь мне историю этого золота? – спросил он уже без всякой злобы и обиды.

– Ну если тебе интересно, то слушай, – она начала издалека, причем очень аргументированно и четко, приводя по памяти точные даты, фамилии и прочие детали. – В ночь на 12 января 1920 года на станции Тыреть…

– Какой-какой? – переспросил он.

– Тыреть, – ответила она, не понимая подвоха.

Сергей заливисто рассмеялся:

– Просто в русском языке глагол «тырить» в просторечии означает то же самое, что и воровать. Усекла?

Жаклин улыбнулась и согласилась:

– Точно. Знаменательное совпадение.

– Слушай, а где находится эта станция? Что-то я о такой никогда не слышал.

– В Иркутской области, недалеко от современного города Усолье-Сибирское.

– А при чем здесь Томск? Дотуда полторы тысячи километров!

– Пожалуйста, не перебивай меня. А то я сама запутаюсь в вашей географии! – взмолилась она и продолжила рассказ: – Так вот, на этой станции чиновник государственного банка заметил, что у одного из груженных золотом вагонов повреждены пломбы. При вскрытии обнаружилась недостача 13 ящиков с золотом. Вместо 200 там оказалось 187. Вопрос: куда они подевались?

– Да, куда? – переспросил Сергей и чмокнул Жаклин в щечку.

Они вернулись в комнату. Сергей уселся в кресло, а она запрыгнула к нему на колени.

– Чехословацкая охрана сваливала вину на русскую, те, в свою очередь, обвиняли чехов. В общем, 13 ящиков, каждый из них в среднем два с лишним пуда, около 34 килограммов, как ветром сдуло. Я проштудировала массу мемуаров и могу ответственно заявить, что ни русские охранники, ни чешские рук к золоту не прикладывали, ведь кто выжил в этой мясорубке, потом влачили бедное существование. Ближайшие окрестности Усолья-Сибирского на сотни километров перерыли кладоискатели, но ничего не нашли. Кто же тогда взял золото? И главное – где он его спрятал?

– Резонные вопросы, – согласился Сергей. – Кто и где?

– Будем рассуждать логически. Если золота под Тыретью до сих пор не нашли, значит, его там нет.

– Или плохо искали…

– Это вряд ли. Люди в вашей стране жили так бедно, буквально умирали с голоду, поэтому перекопали там каждый ярд[202]земли.

Сергей промолчал.

– Значит, его украли из вагона раньше, а в Тырети только инсценировали кражу. Кто и когда мог это сделать?

Коршунов недоуменно пожал плечами.

– А события 8 декабря 1919 года на станции Тайга тебя не наталкивают ни на какую мысль? – спросила Жаклин.

– Постой, постой! – спохватился он. – Ведь братья Полыхаевы готовили мятеж против Колчака. Они хотели арестовать его, но побоялись, а потом взяли под стражу только командующего войсками Сахарова.