Читать книгу "Жаклин Кеннеди. Американская королева - Сара Брэдфорд"

Онассис, конечно, не упустил неожиданную возможность, которую предоставила ему гибель Бобби, главного препятствия на пути к браку с Джеки, и вылетел в Штаты, чтобы быть рядом с нею. В июне она приехала с ним в Хайаннис-Порт; Роуз уже встречалась с Онассисом во время зарубежных поездок, в Париже и на юге Франции. Хотя она не подозревала о его намерениях относительно невестки, но не разделяла резкой антипатии Бобби: «Мне он нравился. Приятный, интересный человек, можно сказать, харизматичный». Спустя три месяца Джеки по телефону сообщила свекрови, что собирается за Онассиса замуж, и та ее благословила. В свое время, когда ее дочь Кэтлин вышла за протестанта, а потом хотела связать свою жизнь с разведенным, религиозная Роуз грозила отлучить ее от дома, а сейчас, хотя Онассис был православным и разведенным, даже бровью не повела, чего не скажешь об остальной родне.

Джеки отвезла Онассиса в Хаммерсмит, чтобы представить Окинклоссам. В рафинированном Ньюпорте он выглядел белой вороной. Мать считала его вульгарным, правда, не в последнюю очередь из-за того, что как-то раз, когда еще крутил роман с Ли, он якобы нагрубил ей. Джанет сказали, что ее дочь находится в таком-то номере такого-то парижского отеля, и она поднялась наверх, но застала там только Онассиса в халате. «Где моя дочь?» – спросила Джанет. «Она только что ушла, мадам», – ответил Онассис.

Одна из подруг Джанет вспоминала: «Думаю, весть о предстоящей свадьбе [Джеки] с Онассисом разбила ей сердце. Мы слушали после обеда лекцию, когда Джанет позвали к телефону. Она ушла, а через некоторое время вернулась, землисто-бледная. Звонила Джеки, сказала, что через два дня выходит за Онассиса и хочет, чтобы мать приехала на свадьбу на какой-то там остров. Мы спросили: “Джанет, а в чем проблема?” И она ответила: “Это не смертельно, но все равно трагедия”. Мне кажется, она была просто убита, как любая мать в таких обстоятельствах, поскольку чувствами там и не пахло».

Не меньше расстроился еще один человек – Андре Мейер. Мнение Джанет об Онассисе почти наверняка подпортил его роман с Ли и неджентльменское поведение в первую их встречу. Но Мейер знал Онассиса намного лучше: «Он обладал большим обаянием и большим умом. Большим умом. Но, что ни говори, деликатным его не назовешь – грубый, неотесанный. Вдобавок репутация – история с Каллас и прочее». Онассис позвонил Мейеру как финансовому консультанту Джеки и хвастливо сообщил: «Она в меня влюблена». Мейер, обиженный, расстроенный, но все равно озабоченный благополучием своей «девочки», пытался уговорить Джеки, чтобы она позволила ему выторговать для нее выгодный брачный контракт, но Джеки отказалась. Трумэну Капоте Джеки говорила, что все разговоры о брачном контракте вранье: «Я ничего такого с Ари не подписывала. Знаю, у греков это давняя традиция, но я не могла. Не хотела торговать собой».

Печально, что история повторялась. Джеки была влюблена в Онассиса и отчаянно хотела за него замуж, как когда-то за Джона. И снова отдавала себя человеку, который рассматривал ее как имущество, а не как женщину. Однако деньги имели для Джеки большое значение, она не представляла себе будущего без крупных денег, то бишь куда бо́льших, чем те двести тысяч, которые ежегодно выделяли Кеннеди. Правда, меркантильность Джеки была сдобрена страстью, как в случае с Джеком, так и сейчас, не последнюю роль играла и сексуальная привлекательность. Не в пример Джеку, Онассис был внешне некрасив, но сексуальной привлекательности у него не отнять. Некрасивые мужчины прилагают больше усилий, чтобы завоевать женщину, и Онассис приобрел репутацию отличного любовника. Джина Лоллобриджида говорила о нем, что он «классный мужик». Джеку Кеннеди даже и стараться было незачем, поскольку женщины сами падали к нему в постель, и, как якобы сказала Энджи Дикинсон, «секс с ним длился семь с половиной минут».

Через год Мейер рассказал Дороти Шифф, что «две недели уговаривал Джеки не выходить за Онассиса. Пытался составить для нее брачный договор, но не успел. По его словам, Джеки хотела замуж за Онассиса сильнее, чем Онассис хотел жениться на ней. Мне кажется, – добавила Шифф, – ее подтолкнула к этому смерть Бобби. Она была в отчаянии и искала поддержки, а вовсе не денег, как говорили некоторые».

Здесь сыграл роль еще один фактор – стремление Джеки к свободе. Она мечтала стать вольной птицей и лететь куда заблагорассудится. Мечтала эмоционально и финансово освободиться от жестких Кеннеди, перестать (хотя бы на время) быть вдовой погибшего героя, верховной жрицей культа, поведение которой должно соответствовать ожиданиям паствы. Мечтала о свободе и для своих детей – от финансовых уз, привязывавших наследников к кеннедевскому состоянию, от политического наследия клана с его упорными притязаниями на президентство.

Кеннеди, однако, не были готовы отвергнуть Онассиса, чьи щедрые денежные вливания в предвыборную кампанию Бобби не остались незамеченными. В августе Тедди, представлявший интересы семьи и, вероятно, назначенный «присматривать» за Джеки, вылетел вместе с Джеки на Скорпиос и в круиз на «Кристине». Онассис пригласил их, когда этим летом приезжал в Хайаннис-Порт. Вернувшись в Грецию, он велел Марии Каллас покинуть яхту: «Езжай в Париж и жди меня там». – «В Париж? В августе? Ты с ума сошел!» – «Ко мне приедут гости, и ты не можешь быть на борту». Разъяренная Каллас заявила, что уходит от него.

Онассис ничего не сказал Каллас, продолжал летать к ней в Париж от Джеки из США и по-прежнему обещал увидеться в сентябре, но оперная дива заподозрила, что между ним и Джеки что-то происходит. Ей доложили о телефонных звонках, кроме того, от Джорджа и Элени, слуг, живших в парижской квартире Онассиса, она узнала, что однажды вечером Онассис запретил им выходить из комнаты и сам накрыл ужин для некой загадочной гостьи. Если бы Джеки знала, как жестоко Онассис обращается с Каллас, то, возможно, еще подумала бы, стоит ли выходить за него. В афинском офисе все звали его «Мегало» («Большой босс»), и Каллас обычно тоже звала его Боссом. Хотя пение принесло Марии славу и сделало желанной в его глазах, он терпеть не мог оперу и часто унижал Каллас, говоря: «Кто ты? Никто. Пустое место. У тебя и голоса-то больше нет». Джоан Тринг рассказывала, как на обратном пути через Атлантику, когда между нею и Онассисом завязалась интрижка, оба они, сидя у бассейна, кидали в океан пластинки Каллас. «Он ни одного доброго слова о Каллас не сказал. Говорил, что она сводила его с ума своими фортепианными экзерсисами, гаммами и прочим. Невыносимо». В мире Онассиса, как и в мире Кеннеди, женщины были на втором плане. «Сначала бизнес, потом семья», – так он говорил. Джеки не принимала Каллас в расчет как покинутую любовницу, но она недооценила, насколько Онассиса к ней тянуло. Он не собирался жениться на Марии, но и бросить ее не мог. С самого начала это омрачило брак Джеки.

В войне против Каллас Джеки обрела серьезного союзника в лице старшей сестры Онассиса, Артемиды Гарофалидис. В свое время Джеки чутьем угадала, что для завоевания Джона нужно завоевать его отца, и теперь пустила в ход все свои чары, чтобы обаять Артемиду, с которой познакомилась на «Кристине» в 1963 году. Артемида всегда считала, что Каллас не пара любимому брату, и очень боялась, как бы они не поженились. Зато Джеки не вызывала у нее ни малейших возражений. Да и сама Джеки находила Артемиду и двух других сестер Онассиса – Меропу и Каллирою – вполне симпатичными, радушными и лояльными. В начале августа она посетила Артемиду в ее доме неподалеку от афинского аэропорта, где поужинала и провела ночь. Только сад отделял дом Артемиды от точно такой же виллы, где жил Онассис. Сам Ари и его дети – Александр и Кристина – завтракали, обедали и ужинали у Артемиды, а у Кристины даже были свои комнаты на втором этаже. Рев садящихся и взлетающих самолетов, казалось, никого не волновал, Онассис владел авиакомпанией, и этот шум лишний раз напоминал о его могуществе.