Читать книгу "Костяные корабли - Р. Дж. Баркер"

Миас смотрела в подзорную трубу и не спешила с ответом. Море продолжало равнодушно катить свои волны.

– Недостаточно долго, хранитель палубы, – наконец ответила она. – Спускайся вниз, Джорон, найди ящик с хийл-болтами и позаботься о том, чтобы до них было легко добраться. И положи туда три крылоболта. Если до этого дойдет, выбросим его за борт. Мы не дадим Кири дополнительных болтов.

Джорон огляделся, чтобы убедиться, что рядом нет никого из команды.

– Почему бы не сделать это прямо сейчас? – спросил он.

– Потому что Динил прав: у нас есть обязательства, и я еще не отказалась от надежды на победу. Я лучшая супруга корабля, чем моя сестра. Мы еще можем стать победителями. – Она снова подняла подзорную трубу. – У тебя есть работа, Джорон, – добавила она, и он понял, что пора спускаться вниз.

В трюме ему пришлось нелегко, там было душно и сыро, к тому же сильно воняло, но он сумел отыскать ящик с хийл-болтами. Когда Джорон с трудом тащил его вверх по лестнице, он оказался лицом к лицу с ветрогоном.

– Джорон Твайнер, – сказал тот.

– Ты не нужен на палубе? – спросил Джорон.

– Ветер изменился, – ответил ветрогон и дважды фыркнул. – Я чую смерть, Джорон Твайнер.

– Именно по этой причине «Охотник Старухи» преследует нас, а не аракисиана. – Он кивнул в сторону ящика. – А это приманка, – добавил он.

Ветрогон подошел ближе.

– Не лги, Джорон Твайнер, – сказал он, коснулся когтем крыла клюва, и Джорона окутал запах горячего песка. – Я пробовал твою кровь.

Неожиданно Джорон понял, что все изменилось – запах дождя в воздухе, чужие знания о течениях вокруг корабля, все это он воспринимал при помощи чувств, которыми не обладал, а через мгновение смотрел на себя со стороны. Темная кожа, похожие на проволоку волосы, выбившиеся из-под однохвостой шляпы, плотно прилегавшей к голове, и ложь, выделявшаяся на лице, точно яркая краска, разбрызганная на дверном проеме. А потом он снова стал собой, и его взгляд уперся в нарисованные на маске глаза ветрогона.

– Это не мое решение, – сказал Джорон.

– Миас?

– Да. – Джорон чувствовал, что ветрогон заслуживает объяснения. – Она хочет спасти жизни.

– Многие жизни нуждаются в спасении, – сказал ветрогон, шагнул мимо Джорона и стал спускаться вниз по узким ступенькам лестницы. – Как и жизнь ветрогона.

Он исчез в темноте, но его голос долетел до Джорона, не такой, каким он его знал, не хриплым карканьем, а чем-то более приятным – и Джорон не сомневался, что слышит его только он.

– Ты знаешь песню, но ты утратишь ее навсегда.

Он и вправду знал песню. Песню, которая жила в его сознании с тех пор, как он прикоснулся к ветрошпилю на острове Арканнис, но он не понимал, что она значит или для чего нужна – и нужна ли вообще.

– Джорон! – позвали его сверху, и он вернулся к своей супруге корабля.

Свежий ветер наполнил крылья «Дитя приливов», толкая его вперед со скоростью пусть и не поразительной, но впечатляющей.

Но его было недостаточно.

За ними высилась громада «Охотника Старухи». Как долго он оставался в трюме? Десять, двадцать оборотов песочных часов? Когда он поднял руку и оглянулся, верхние позвонки «Охотника Старухи» торчали над его пальцами.

– Впечатляет, не так ли? – спросила Миас.

– Да, – ответил он.

Потому что это была правда. Голубые зоресветы горели над кораблем, белый костяной корпус рассекал волны, во все стороны летели клочья пены. Огромные крылья поймали ветер, и над кораблем высилась башня белого облака.

На корме, рядом с Миас, стоял Коксвард.

– Мы не можем уйти от него, супруга корабля, – сказал он. – Кости «Дитя приливов» не выдержат более серьезной нагрузки. – Джорон посмотрел в небо. Глаз Скирит уже успел проделать большую часть пути к горизонту. – Однако «Охотник» не догонит нас до наступления ночи, – добавил мастер костей. – «Дитя приливов» делает все, на что он способен.

– Они будут атаковать ночью? – спросил Джорон.

Миас кивнула.

– Если Кири хочет заполучить меня и вернуться к кейшану до того, как он достигнет высоких северных течений, у нее нет выбора.

– Значит, мы будем бежать дальше? – спросил Джорон.

Миас сложила подзорную трубу.

– Нет, Джорон, – ответила она. – Мы устали, и, как утверждает Коксвард, корабль также устал – ведь мы пролетели через весь Архипелаг. Если бы я рассчитывала, что мы сможем убежать, я бы так и сделала. Но Кири нас поймает. – Миас спрятала подзорную трубу под курткой. – Сколько я ее знаю, Кири всегда мечтала о благосклонности нашей матери больше всего на свете, и сейчас у нее появился шанс ее добиться. Она будет беспощадна. – Послышался тревожный стон, и Миас положила руку на позвонок, словно хотела успокоить корабль. – «Дитя приливов» хорошо послужил нам, и я надеялась, что мы сумеем подольше вести за собой «Охотника». Но складывается впечатление, что у нас не будет такой роскоши. – Она посмотрела на Коксварда, который склонил голову, словно стыдился своей неспособности сделать для корабля больше. – Если мы хотим, чтобы у нас остались хоть какие-то шансы, нам следует развернуть корабль и сражаться, Джорон. Пока мы еще можем.

– А у нас есть шанс? – спросил Джорон.

Она положила руку на рукоять меча.

– Надежда есть всегда. Мы атакуем, пока будет еще светло, чтобы в момент сближения расчеты луков смогли стрелять в корму «Охотника», где рулевое весло связано с румпелем. И, если мы сумеем его повредить, то…

– Но сначала нам нужно будет пройти мимо луков «Охотника», супруга корабля, – вмешался Динил. – А у него они установлены на трех палубах.

– Не отвлекай меня деталями. – Миас посмотрела на большой корабль, который увеличивался с каждым мгновением, потом повернулась к Динилу и Джорону. – Мы корабль мертвых. Приговор вынесен: мы лишь ждем, когда он будет приведен в исполнение. – Она отвернулась. – Я сказала, что мы должны вступить в схватку. Почему до сих пор не очищена палуба?

38. Старуха открывает объятия, и дети палубы в них тонут

Джорон шел по сланцу. Он надел свою лучшую и единственную флотскую куртку из рыбьей кожи темно-синего цвета; Меванс заново покрасил волосы, и среди черных прядей появились ярко-синие, и заплел косы, как ему показывал Моззан с «Оскаленного зуба». Кроме того, он покрасил волосы Миас, и теперь разноцветные пряди выделялись на сером фоне.

«Дитя приливов» описал большой круг, оберегая треснувший киль и поврежденный корпус. Ветрогон присел на корточки в центре палубы, он призывал ветра, нежные и ласковые, помогавшие повернуть корабль и наполнявшие его паруса, – и от потоков, вызванных говорящим-с-ветром, у Джорона совсем не болели уши. Как только они начали разворот, «Охотник Старухи» приступил к собственному маневру, стараясь, чтобы его нос оставался направленным на «Дитя приливов», словно указательный палец на будущую жертву.