Читать книгу "Крещение огнем. Борьба исполинов - Максим Калашников"

Благодаря новой тактике в Афгане 1985 г. установилось равновесие. Боевики несли тяжелейшие потери и не могли разгромить советские войска. Но точно так же и мы не могли победить: ведь на место разгромленных банд их Пакистана приходили все новые и новые. Успеха нашим удавалось добиваться, опираясь на полное господство в воздухе советских вертолетов, штурмовиков и истребителей-бомбардировщиков. Чтобы переломить положение в пользу исламских боевиков, американцам надо было дать им в руки достаточно мощное противовоздушное оружие.

Но это случится только в 1986-м. А до того наши продолжали удерживать Афганистан, сокращая свои потери и наращивая число убитых и раненых противников. Более того, Москва приступила к совершенно правильным действиям: готовилась к выводу советских войск из страны, взамен их готовя местные просоветские структуры, способные самостоятельно удерживать Северный Афганистан при минимальной помощи оружием и горючим из Советского Союза. Вопреки расхожему мнению, нам удалось построить такую схему. И если бы не расчленение СССР, в Кабуле до сих пор был бы угодный нам режим. А те боевики, что сегодня наносят нам потери в Чечне и Таджикистане, и по сию пору воевали бы в афганских горах и долах. Подальше от наших пределов.

В тот 1985-й Москва упустила еще один шанс сильно осложнить американские планы насчет войны в Афганистане…

Упущенный шанс на «линии Дюрана»

Осенью 1985 г. на севере Пакистана, в районе Хайберского перевала, восстали пуштунские племена афридиев и шинвари. Там загрохотала настоящая война. На подавление бунта Исламабад бросил свою армию. Дело было в районе знаменитой «линии Дюрана», разрезавшей обширный район расселения пуштунов. Часть их оказалась под юрисдикцией Пакистана, часть — под формальной властью Кабула. Ах, если бы тогда Москва догадалась бросить на помощь восставшим оружие, деньги и инструкторов, поддержав создание независимого Пуштунистана!

СССР выпал редкий шанс поджечь Пакистан изнутри, поддержав сепаратизм диких племен. Примерно такой же, какой открылся для гитлеровской Германии в мае 1941 г., когда в Ираке вспыхнуло антианглийское восстание. В аккурат тогда, когда на севере Африки немецко-итальянские войска пробивались в Египет, чтобы завладеть Суэцким каналом и дальше устремиться к нефтяным полям Ирака. Победи тогда восстание иракцев, и английский тыл рушился. Но немцы не могли оказать существенной помощи повстанцам. Германии нечем было дотянуться до Ирака: не имелось у нее ни флота на Средиземном море, ни транспортной авиации, чтобы перебросить войска и оружие в зону антибританского бунта. А потому англичане подавили восстание и избежали тяжелейшего поражения на Ближнем Востоке, после которого вообще могли лишиться Средиземного моря и нефти Междуречья Тигра и Евфрата.

В отличие от Третьего рейха, Советский Союз легко дотягивался до зоны восстания афридиев и шинвари в Пакистане. Режиму генерала Зия уль-Хака в Исламабаде наносился прямо-таки разящий удар. У русских были в распоряжении и средства переброски помощи по воздуху, и сильные ВВС, чтобы прикрыть воздушный мост. И еще нужно было оперативно выдвинуть план создания независимого Пуштунистана, пожертвовав для этого частью Афгана. Все равно мы эту его часть контролировали из рук вон плохо. В результате выстроенная американцами схема поддержки Пакистана и войны в Афганистане ломалась. Для того чтобы ее восстановить, Вашингтону пришлось бы затратить многие миллиарды долларов и целые годы. Ведь именно по землям кочевых пуштунов, через «линию Дюрана», шли караваны с западным оружием для душманских банд в Афгане. Появление промосковского Пуштунистана означало бы появление труднопроходимого барьера. От Москвы требовалось бросить на помощь вождям племен кое-какие деньжата. А для этого было бы достаточно прекратить совершенно ненужную поддержку уродских «социалистических» режимов в Мозамбике, Эфиопии, Замбии…

Но в Москве сидели уроды, лишенные всякой решительности. Они уже паниковали, деморализованные падением цен на нефть, и готовились к сдаче СССР.

А ведь поздней осенью и в начале зимы 1985-го бои развернулись у городка Джамруд, всего в 15 км от Пешавара — главной базы подготовки душманов в Пакистане.

«… От Джамруда до Пешавара всего 15 км. А Пешавар, как теперь всему миру известно, стал центром афганских контрреволюционеров. В городе находятся штаб-квартиры исламских союзов и организаций, в окрестностях — россыпь лагерей и учебных центров, которые плодят террористов, провокаторов, диверсантов. Сначала людям из африди объяснили, что лагеря созданы для беженцев, попросили оказывать им традиционное гостеприимство. Многие горцы, потеснившись, приютили у себя этих самых „беженцев“, делились с ними пищей и одеждой. Не сразу поняли, какую змею пригрели. Поняли, когда банды, распоясавшись, стали терроризировать местное население, заниматься обыкновенным разбоем. И тогда — осенью прошлого года — вождь африди Вали Хан Кукихейль с одобрения старейшин и авторитетов создал вооруженное ополчение (лашкар) численностью до 10 тысяч человек. Для защиты жизненных интересов племени, а проще сказать — жилищ, полей, пастбищ. Силу этого боевого объединения довольно скоро испытали афганские бандиты, коим здесь „перекрыли кислород“. Но удушье почувствовали и довольно далеко от Хайбера.

Из Пешавара явился представитель властей. «Или ты вместе со всем лашкаром складываешь оружие, или мы уничтожим твой дом», — заявил он Вали Хану. Вождь отказался, его дом обстреливали из пушек в течение 45 минут (!). Почти все мужчины из Джамруда в тот же день ушли в горы.

Так вспыхнул очаг, который теперь грозит охватить большим пожаром весь Пуштунистан.

В Хайбер направили регулярные воинские части, однако воевать им оказалось не с кем: жители скрылись в горах. Тогда каратели взялись яростно сокрушать дома пуштунов — танками, бульдозерами, взрывчаткой. Только в одном Джамруде было разрушено 130 домов, еще около сотни — в окрестных селениях.

Сафир рассказал мне о любопытном диалоге, который будто бы состоялся между губернатором Северо-Западной пограничной провинции (СЗПП) и высшим правительственным чиновником Пакистана. Губернатор просил не трогать дома, дескать, а не придется ли потом платить пуштунам компенсацию? На что в Исламабаде ему ответили: «Если потребуется, все расходы оплатят американцы». Вот так… Похоже, музыку заказывали далеко-далеко от Хайберского перевала.

Вскоре пуштунам предъявили новый ультиматум: сдаться до 2 ноября, иначе карательные акции примут еще более широкий размах. В ответ с гор последовала целая серия разящих ударов: повстанцы нападали на душманские базы и армейские посты. Несколько мощных взрывов прогремели в Пешаваре. Власти заволновались. В Хайбер направили бронетанковые войска, а заодно 1200 гробов. Исламабад осознал, какая грозная сила разбужена, тем более что соседнее племя шинвари тоже отказались подчиниться диктату силы и выступило заодно с африди.

Не вышло кнутом — протянули пряник: правительство предложило Вали Хану отступную. Тот ответил встречными требованиями: во-первых, Исламабад должен обещать полное уважение прав и свобод пуштунских племен, а во-вторых, закрыть все каналы помощи афганским мятежникам и в первую очередь ликвидировать их базы в районе Хайбера. Зия уль-Хак отказал (да и кто бы ему позволил?), а ситуация тем временем стала развиваться по принципу цепной реакции: по всей зоне племен — от Пешавара до Кветты — волной прокатились джирги (советы), выразившие солидарность с борьбой африди и шинвари. Стали формироваться боевые отряды и заставы для уничтожения душманских банд. В Кабул отправились седобородые старцы, чтобы засвидетельствовать свое уважение демократической республике и обещать ей поддержку.