Читать книгу "Противостояние. Спецслужбы, армия и власть накануне падения Российской империи, 1913–1917 гг. - Владимир Хутарев-Гарнишевский"

В своих регулярно публиковавшихся обращениях рабочая группа Центрального военно-промышленного комитета не ограничивалась исключительно вопросами имущественного и социального положения пролетариата. Ее представители регулярно писали о необходимости введения в России ответственного перед Государственной думой правительства, об изменении всего политического строя, введения всевозможных свобод. Не обходили стороной и «империалистический» характер войны, грубо вторгаясь во внешнеполитические вопросы. Во время визита в мае 1916 г. известного своими социалистическими убеждениями французского министра боеприпасов Альбера Тома в Петроград председатель рабочей группы ЦВПК К. А. Гвоздев передал ему письмо, содержащее тотальную критику российского государства и сомнения в возможности выиграть войну. Правительственный курс Николая II сравнивался в письме с «авантюристской политикой Наполеона III». Антипатриотические воззрения рабочей группы можно охарактеризовать и приведенным отношением к победам русской армии в Галиции. Авторы письма не только не приветствовали успехи на фронте, но осудили их, а равно и всю политику в регионе. Наибольшее возмущение у представителей группы вызвало направление туда «развращенной полиции» и православного духовенства, «которое насильственно стало обращать в православие население, примыкающее к унии», а также закрытие польских и украинско-националистических культурных и общественных заведений[1333]. Надо отметить, что Тома поддерживал право национальных правительств на военную агрессию и инициативу революционных рабочих всерьез не воспринял. 8 июня на заседании французского Совета министров Тома критически отозвался о русском пролетариате как неорганизованном и отметил, что не смог связаться ни с одним из лидеров русских рабочих[1334]. Несмотря на то что текст письма был известен охранке и по нему проводилась доследственная проверка, никаких действенных мер предпринято не было.

Социал-демократы из рабочей группы неоднократно обращались к риторике французской революции, проводили параллели между ней и грядущей русской революцией. Так 27 ноября 1916 г. член социал-демократической фракции Государственной думы А. И. Чхенкели, выступая перед собранием рабочей группы Московского областного военно-промышленного комитета, призывал Думу не только решительно размежеваться с правительством, но и объявить себя Национальным собранием – по аналогии с французским Национальным учредительным собранием 1789 г., организованным депутатами Генеральных штатов в самом начале революции. Он говорил о необходимости, несмотря на начавшееся очевидное усиление военной мощи России и стран Антанты, немедленно заключить сепаратный мир с Германией и приступить к социально-политическим реформам[1335]. Европейские левые политики и лидеры рабочего движения, в большинстве своем вступившие в союз с собственными правительствами ради победы в войне, особенно в странах-союзницах России, были обеспокоены этой тенденцией. Бельгийский министр, социал-демократ, председатель Международного социалистического бюро Эмиль Вандервельде даже обратился с воззванием к членам социал-демократической фракции российской Думы. Он настаивал на том, что германский милитаризм в случае его победы гораздо опаснее для рабочего движения, нежели собственные буржуазные правительства. Он призывал русских социал-демократов временно прекратить политические распри, объединиться с правительством и оказать ему поддержку ради победы в войне[1336]. Призыв Вандервельде был проигнорирован.

Департамент полиции настораживали политические контакты социалистов из рабочей группы с солдатами на фронте, осуществлявшиеся под прикрытием посылки подарков. По информации МВД, в феврале 1917 г. «посылка подарков на фронт от военно-промышленного комитета сопровождалась вручением каждому делегату от рабочих революционного содержания прокламаций с личными, между пр[очим], от председателя комитета А. И. Гучкова инструкциями о революционной пропаганде среди войск»[1337].

Представители общественных организаций в комитетах имели, как правило, одну пятую голосов, наибольшее их представительство (более 20 %) зафиксировано в Московском, Одесском, Киевском и Уральском областных комитетах[1338]. Однако реальное представительство общественности было более значительным, так как ее деятели причислялись к категории «прочих членов», в которую входили юристы, адвокаты, представители свободных профессий, врачи, земские деятели. В целом по всем ВПК общественность имела 17,1 %, «прочие члены» – 19,5 %, а представители правительственных учреждений – лишь 10,7 %. ЦВПК в своем официальном издании с гордостью писал о приниженной роли властей в этих комитетах как «свадебных генералов»: «Представители ведомств, составляющие 1/10 числа членов, в большинстве случае не могут рассматриваться как непосредственные участники деятельности комитетов; они нигде не включены в президиумы комитетов, а лишь представляют делегировавшие их учреждения и могут содействовать координированию работ…»[1339]. Это была крайне опасная и коррупционно емкая структура, никак не подконтрольная властям, но существовавшая на финансирование от государственных военных контрактов, за казенный счет.

Нельзя сказать, чтобы правительство не предпринимало никаких мер по надзору над общественными организациями. Но действия властей были нерасторопными. Например, начальник Московской охранки Мартынов с самого образования ЦВПК и Земгора начал переводить туда наиболее интеллигентную часть секретной агентуры из бездействовавшего революционного подполья. Однако вплоть до 1916 г. это не встречало поддержки у руководства департамента полиции[1340]. Только Климович начал серьезную разработку общественных организаций, но его конфликт со Штюрмером мешал переходу от наблюдения к решительным действиям. В июне – июле Штюрмер поставил вопрос о ликвидации земств по окончании войны[1341]. Однако дело ограничилось только назначением ревизии этих учреждений. 14 июля Советом министров было принято решение об установлении контроля над оборотами Всероссийских земского и городского союзов[1342].