Читать книгу "Властелин Некронда - Джейн Уэлч"

– Держит Торра-Альту. Похоже, добрая половина армии Дагонета живет припеваючи, охотясь на ваших кабанов и оленей, а также разъезжая на ваших лошадях.

– Что?! – В груди Халя вскипела ярость, но тут же утихла. – Дагонет отзовет его. Рыцарь кивнул.

– Он уже послал к нему гонцов, но они вернутся только через несколько дней.

– И? – осведомился торра-альтанец, чувствуя, что у друга припасены для него еще какие-то новости.

– У Дагонета неприятности. Он уже отсылает войска домой. Кажется, там объявилась какая-то тетка, которая считает себя законной наследницей Кеолотии. И у нее тьма-тьмущая сторонников.

– Что? В Кабаллане – и вдруг королева? Не смеши людей, Кеовульф, – фыркнул Халь.

– Нет, ты послушай. Они подняли мятеж.

Халь был рад поводу отвлечься. Это по крайней мере позволяло забыть о собственных проблемах. Но все же последняя весть, на его взгляд, скорее относилась к разряду розыгрышей. Нелепость какая-то. Непонятная особа утверждает, что, мол, по прямой линии происходит от давно скончавшегося короля Дардонуса и его законной супруги, смещенной предками Дагонета. Эта ненормальная требует себе Кеолотию ради своего сына и, более того, собрала целую армию, чтобы отстоять свои требования. Рабы из рудников Каланзира восстали, их поддерживает Кастагвардия. Говорят, армия уже подходит к столице, Кастабриции.

– Похоже, для кеолотианцев настали тяжелые деньки, – легкомысленно заметил Халь.

Дагонет был так убит горем из-за гибели наследника, что три дня не допускал к себе никого, кроме дочери. Его генералы взяли управление армией в свои руки. Отряды кеолотианцев один за другим вытекали из столицы и отправлялись к западным портам. Облегчение, что охватило Фарону по их уходу, ощущалось почти физически. За четыре дня город преобразился.

Но состояние Брид не менялось. Хотя Керидвэн призвала на помощь мать Харле, и вместе они пустили в ход каждую известную травку и каждое заклинание, Брид все так же лежала в болезненном забытьи.

Старая Ведунья Ива плакала возле постели девушки.

– Я сделала все, что могла, и молилась, чтобы ты спасла ее, Керидвэн.

Высшая жрица перевела взгляд со старухи на Халя и печально покачала головой.

– Без Троицы моей силы не хватает, чтобы спасти Брид. Мне очень жаль…

Халь развернулся и неловко зашагал прочь, не желая, чтобы жрица видела его лицо. Он не мог больше оставаться возле места, где умирала его возлюбленная, не мог видеть, как жизнь по капле вытекает из ее хрупкого тела. Сердце его отяжелело от горя и чувства вины. Юноша отправился в шатер Дагонета.

Кимбелин жалась к отцу. Оба они носили черное в знак траура по Турквину. Несмотря на внутренние государственные проблемы, король Дагонет не желал уезжать, пока не уладит все свои дела в Бельбидии. Судя по всему, он теперь высоко ценил союз с королем Рэвиком и хотел дождаться возвращения Тудвала. С севера вернулись гонцы, и, зная, что они приехали из Торра-Альты, Халь поспешил приветствовать их от имени своего брата.

Посланец соскочил с коня и опустился на колени перед Дагонетом.

– Ваше величество, ваш сын не желает уходить.

– Но я же послал ему свою печать. Тудвал должен отступить, – ужаснулся король.

– Нет, государь! Он взял крепость в вечное владение и угрожает послать армию на Фарону, – срывающимся от волнения голосом доложил гонец.

– Что за ерунда! – Бас Дагонета перекрыл общий гул недоуменных восклицаний. Халь воспрял духом, видя, что Дагонет стремится прекратить войну. – Теперь, получив свою дочурку назад, я вовсе не желаю драться с торговым партнером. Скажите моему мальчику очистить крепость. Эй, кто-нибудь! Подать мне пергамент! Наутро мы сами поскачем на север, чтобы уладить это маленькое недоразумение.

Вернувшись к брату, чтобы пересказать ему события, Халь обнаружил, что тот сидит уже куда прямее, а король Рэвик все так же предлагает ему помощь лучших придворных лекарей.

– Добудь мне коня, Халь, – прохрипел барон. – Коня! Мерзавцы захватили мой замок и моего сына. Он повернулся к своему государю.

– Рэвик…

Он надсадного вопля Бранвульф забился в припадке надсадного кашля, на подставленную ко рту ладонь брызнули капли крови. Керидвэн поспешно поднесла к губам мужа стакан. Все почтительно ждали, пока барон вновь не обрел дар речи.

– Рэвик, вы болван, вы отдали мою землю овиссийцам. Король Рэвик неуверенно кивнул.

– Кузен, сознаюсь, я дурно обошелся с вами. Но я не причинял зла вашему сыну. Я уже давно требовал отправить его ко мне, но овиссийцы клялись, что когда они взяли замок, его там не оказалось.

– Невозможно! Я оставил Торра-Альту в его руках. Он бы ни за что не презрел свой долг, – выкрикнул Бранвульф. – Никогда!

Жажда действия, желание взять контроль над событиями в свои руки придали барону сил. Он поднялся, хотя ноги у него и тряслись от усилия, требующегося на то, чтобы хоть стоять ровно.

– А того, кто посмеет заявить, будто мой сын способен увильнуть от ответственности, я проколю насквозь!

– Возможно, перед ним лежал высший долг, – осторожно предположила Керидвэн.

– Никакого высшего долга нет и быть не может! – рявкнул Бранвульф.

– Ну, конечно, есть высший долг, – отрезала Керидвэн. – Некронд! Спар – страж Некронда. Должно быть, он узнал о приближении овиссийцев и бежал, чтобы Яйцо не попало им в руки.

Бранвульф недовольно заворчал.

– И где же, скажите на милость, он сейчас?

Никто не ответил.

Чуть позже в тот же день, когда войско готовилось выступить на север, прискакал еще один гонец. Лицо его заливала мертвенная бледность, одну руку он держал на отлете, точно был ранен. Он заковылял к Рэвику, но, не дойдя, рухнул на четвереньки.

Солдаты подбежали поднять несчастного. Глаза его закатились, он быстро-быстро шевелил губами, но с них не слетало ни слова. Теперь стало видно, что рука у него вся разорвана, кости пальцев торчат из-под обглоданной кожи, с ладони свисают лохмотья мяса и сухожилий. Растолкав солдат, Керидвэн влила в горло раненому глоток одного из своих снадобий. Гонец закашлялся и начал отплевываться.

Сжав его за локоть, жрица оглядела пострадавшую руку, из которой были вырваны клочья мяса. Несчастный поднял на нее слабый взгляд.

– Тролли и хобгоблины, – выдохнул он. – Северные баронства ими так и кишат.

– Кеовульф, твой меч, – коротко бросила Керидвэн.

Снадобье начало действовать, и раненый, обмякнув, повалился ей на руки.

Халь невольно зажмурился и схватился за свой обрубок, услышав как меч, свистнув в воздухе, перерубает кость. Голос Керидвэн, приказывающей принести огня для прижигания и нитки, чтобы зашить рану, раздавался словно издалека.