Читать книгу "Кровавое евангелие - Ребекка Кантрелл"

— И во всех такой же беспорядок?

Ее голова задела едва горящую мелькающую лампочку.

— Во многих даже хуже.

Огорченно вздохнув, Эрин присоединилась к Руну, занимающемуся осмотром книг.

Они потратили примерно час на осмотр первой группы комнат-хранилищ. Распутинская свита не помогала. Его сподвижники просто стояли в коридоре и курили. Курение также не шло на пользу экспонатам, но Эрин полагала, что курение — это всего лишь песчинка в песочных часах, отсчитывающих время неминуемой гибели всех этих сокровищ.

Распутин своей обычной веселостью вызывал у нее раздражение.

— Еще одна внизу, и на этом конец! — объявил он и повел их вниз по сырому коридору.

Следующая комната, так же как и первая, была завалена до потолка смесью из ненужных и бесценных предметов, но здесь хотя бы соблюдалась определенная тематика — военная или относящаяся к военному времени. Эрин смотрела на огромную массу русских флагов, груды шлемов, штыков, составленных в некое подобие пирамид, и что-то лежащее посреди комнаты, похожее на гигантский пропеллер.

Все загроможденное помещение было похоже на пещеру, в стенах которой было прорыто множество гнезд и норок. Они могли потратить всю жизнь на разбор одной этой комнаты и не найти ту небольшую Книгу, которую искали.

И вдруг прибор в руках у Джордана загудел.

Глава 51

27 октября, 19 часов 18 минут

по московскому времени

Эрмитаж, Россия

Джордан издал восторженный крик.

Ну теперь-то мы наконец займемся делом — а вскоре, я надеюсь, выберемся из этой адской дыры.

— Значит, Книга здесь? — Эрин, подбежав к нему, заглянула через плечо, он почувствовал на своей шее ее теплое дыхание.

Стоун должен был сделать шаг в сторону.

— Возможно, я пока не знаю. Но, по крайней мере, показатели прибора обнадеживающие. Обнаружено что-то с химической формулой, близкой к пластической взрывчатке «Нобель 808». А это тип взрывчатки, следы которой я обнаружил на осколке, лежащем сейчас у тебя в кармане.

Он размахивал детектором из стороны в сторону, почти прикасаясь к Эрин. Датчик привел его к изорванному в лохмотья гобелену. Он поднял его и распрямил пальцами смятую ткань, а потом, издав вздох сожаления, разорвал ее напополам.

На этот раз Эрин не ругала его. Она лишь подошла к нему почти вплотную.

Джордан переступил через гобелен, идя в глубь комнаты — куда приказывал идти пикающий детектор. Тот привел его к гигантскому пропеллеру, лежавшему на деревянном ящике посреди комнаты.

— Я думаю, это пропеллер от «МиГ-3», — сказал он, похлопывая ладонью по гладкому металлу. — Их было выпущено всего несколько сот, но в воздушных боях на Восточном фронте им приходилось несладко.

— И это тоже показывает твой детектор? — спросила она.

— Не-е-ет… — Он медленно опустился на колени, продвигая конец прибора вперед. — То, что подает сигналы на детектор, находится под этим пропеллером. Возможно, даже в этом ящике.

— Пропеллер нам не сдвинуть, — сказал Рун, качая головой и глядя на Распутина.

Джордан, обернувшись через плечо, посмотрел на других мужчин. Обычно вес подобного чудища могли осилить шесть или семь парней. И обычно такую работу выполняли, разбившись на пары. По двое мужчин стали по обе стороны этого громадного пропеллера, каждый их них подсунул плечо под одну из трех лопастей. По молчаливому сигналу они выпрямились, поднимая со скрипом этот массивный предмет аэронавтики. По их напряженным лицам можно было понять, что этот вес превосходит их физические возможности. Джордан подлез под лопасти, стараясь не свалить всю конструкцию себе на голову, потянулся к ящику, на котором стоял пропеллер, и уставился в его набитое соломой нутро.

О господи…

— Есть там что-нибудь? — спросила Эрин.

По обе стороны от него Рун и Распутин старались приподнять эту стальную тяжесть. И вот пропеллер начал дрожать под их ослабевающими усилиями.

— Все замерли! — закричал Джордан. — Не двигаться!

19 часов 22 минуты

Слыша панику в словах солдата, а также и его участившееся сердцебиение, Рун замер в том положении, в котором находился, точно так же поступил и Григорий. Внезапно налетевший страх полоснул по нему острыми крыльями, его решимость словно распалась на кусочки от одной мысли: а вдруг пропеллер раздробил Книгу?

— В чем дело? — встревожилась Эрин. — Моя помощь нужна?

— Нет! — От него веяло соленым запахом страха. — Стойте на месте. Все стойте на месте. Иначе мы все погибнем.

Джордан отполз назад от стены, его сердце буквально трепетало в груди.

Рун ожидал, что пропеллер в его руках станет тяжелее.

Григорий посмотрел на него с озорной улыбкой.

— Ну вот, видишь. Мы работаем рядом друг с другом, в одном шаге от смерти, мой друг.[83]Ну прямо как в прежние дни.

Джордан медленно и осторожно поднялся на ноги.

— Вы можете опустить пропеллер обратно. В этом ящике хранятся невзрывоопасные боеприпасы. А этот детектор определяет именно то, что и должен. К несчастью, я нашел бомбу, а не Книгу.

— А ты уверен, что это бомба? — спросила Эрин.

— Это советский реактивный снаряд. И в этом я уверен.

Эрин, как всегда, продолжала спорить:

— А может быть, Книга лежит под снарядом…

— Если это так, то вынимайте ее без меня. — Джордан указал рукой на зал. — Простите, парни, но мне думается, что вам надо как можно быстрее перенести эту штуковину в дальний конец комнаты. Если нагрузка на этот снаряд увеличится хотя бы на один фунт, мы все покойники.

— Ты слышал это, Рун? Мы должны соблюдать осторожность. — Григорий беззаботно рассмеялся.

Этот смех словно вернул Корцу на несколько десятилетий назад. Григорий был самым безрассудным членом их триады, меньше всего думающим о смерти — не только о собственной, но и о смерти других. Его жизнерадостная храбрость не только много раз спасала Руну жизнь, но также и подвергала ее опасности.

— Вам обоим, наверное, есть смысл уйти отсюда на то время, что мы будем пытаться перемещать его? — спросил Рун.

— Это не поможет, — ответил Джордан. — Если снаряд взорвется, он разрушит не только само это здание, но еще и часть прилегающего квартала в придачу.

У Эрин замерло сердце.

— Тогда, как мне кажется, каждый обретет свое место в Царстве Божьем. — Губы Григория искривились в знакомой полуулыбке. — Вся ваша троица, да, Рун?