Читать книгу "Загадка номера 622 - Жоэль Диккер"

– Кому вы звонили? – повторил Сагамор. – Анастасии? Вы пытаетесь прикрыть ее?

– Да нет, уверяю вас! Я не знаю, где она.

– Тогда кому? Кто это был? Предупреждаю, Макер, я предъявлю вам обвинение в убийстве Жан-Бенедикта Хансена!

– Я его не убивал! Зачем бы я это сделал?

– Чтобы стать президентом Эвезнер-банка. Совет директоров выбрал Левовича. А смерть Жан-Бенедикта чудесным образом изменила ситуацию в вашу пользу.

– Я не убивал своего кузена, – твердо сказал Макер.

– Ну так признайтесь, кому вы звонили.

Макеру ничего не оставалось, как сказать правду:

– Я звонил человеку по имени Вагнер, агенту швейцарских спецслужб. Я был очень встревожен, когда вы обнаружили пистолет возле “Паласа”, и хотел помочь Анастасии, вот я и подумал, что Вагнер может мне быть полезен.

– Почему вы хотели помочь Анастасии?

– Потому что она была в Вербье в день убийства, – объяснил загнанный в угол Макер.

– Ваша жена была в “Паласе” в ночь убийства?

– Да.

Сагамор сел напротив Макера.

– Теперь вам придется сказать мне, кто такой этот Вагнер.

Макер был на пределе. У него не выдерживали нервы. Ночью он никак не мог заснуть, а когда наконец вырубился, выпив снотворное, ему снились кошмары. Пришло время облегчить свою совесть.

– Из-за меня погибли люди! – крикнул он.

– Так это вы убили Жан-Бенедикта Хансена?

– Нет! Конечно нет! Я, сам того не подозревая, оказался косвенно причастен к убийству супружеской пары пенсионеров в Мадриде.

Сагамор совсем запутался. Вернувшись через некоторое время в комнату для допросов, он бросил на Макера разочарованный взгляд:

– Можете идти.

– Серьезно? – поразился Макер, вставая.

– Я разговаривал по телефону с супружеской парой пенсионеров, которых вы зверски убили. Они прекрасно себя чувствуют. И кстати, передают вам привет.

Макер был явно удивлен не меньше Сагамора, что лишь подтверждало правдивость его слов. Но что все это значит? Никто из его коллег в Федеральной полиции и спецслужбах слыхом не слыхивал о P-30. И уж тем более об операциях по надзору за налоговыми органами иностранных государств. Он убедился лишь в том, что Макер вольно или невольно очутился в самом центре этой истории. Сагамор решил установить за ним негласное наблюдение в надежде, что тот выведет его на след. Так оно и случилось, притом в ближайший же вторник.

В тот день, около полудня, Макер ушел из банка пешком. Инспектор из группы Сагамора сопровождал его на расстоянии. По улице Корратри они двинулись к площади Нёв, пересекли насквозь парк Бастионов, и на площади Клапареда Макер наконец зашел в какой‐то дом. Он поднялся на четвертый этаж и скрылся за дверью одной из квартир.

Несколько минут спустя Сагамор, оповещенный коллегами, уже стоял перед этой дверью. Это оказался кабинет психоаналитика. Он прочел на табличке его имя.

Лейтенант не сразу установил связь.

Потом внезапно его осенило.

Он был совершенно ошарашен.

Он наконец все понял.

Глава 67

“Ле Дом”

В тот вторник, 3 июля 2018 года, во второй половине дня мы со Скарлетт вернулись в Вербье. Наш разговор с Сагамором многое прояснил. В “Паласе” Скарлетт попросила администратора распечатать все материалы следствия, которые мы успели сфотографировать в кабинете лейтенанта, и мы сели в баре, чтобы повнимательнее изучить их.

– Вот за этой стойкой из черного мрамора я впервые увидел вас десять дней назад.

Она улыбнулась:

– И посмотрите, до чего мы дошли – по уши увязли в уголовном расследовании. Может, упомянете меня в своем романе?

– Не знаю, издам ли я когда‐нибудь эту книгу.

– То есть как, писатель, вы просто обязаны ее издать! Я уверена, что мы вот-вот распутаем это дело.

– И выясним то, что не заметила полиция?

– Мы с вами отличные сыщики. Ваш роман будет нарасхват! Только представьте: писатель самостоятельно раскрывает преступление в роскошном отеле в Швейцарских Альпах.

– У меня больше нет издателя, как вы помните.

– Найдете, – отмахнулась Скарлетт.

– Вряд ли. После Бернара любой издатель мне покажется слишком пресным.

– Так что вы намерены делать? Сменить профессию?

– Не знаю.

Мы помолчали. Потом я встал, собираясь уходить.

– Поужинаем вместе, писатель? – предложила Скарлетт. – А до того предлагаю тут выпить, я угощаю. Скажем, в восемь? Потом пойдем в ресторан. Я мечтаю о пасте.

– Очень мило с вашей стороны, но, увы, мне надо работать.

В ее взгляде смешались грусть и разочарование.

– Всегда вы так, писатель, я предлагаю составить вам компанию, а вы меня отвергаете.

– И вы знаете, по какой причине…

– Знаю. Но мне бы хотелось, чтобы все складывалось как‐то иначе.

– Если бы все складывалось иначе, я не был бы писателем.

– Ну, иногда мне хочется, чтобы вы не были писателем.

– Если бы я не был писателем, мы бы сейчас не сидели тут вместе.

Я поднялся к себе и вышел покурить на балкон.

Я думал о Бернаре.

Предпоследний раз я видел его в середине декабря в Париже. В понедельник мы пошли обедать в “Ле Дом” и, как всегда, заказали сен-пьера с бокалом вина. Разговор шел о планах на будущее.

Помню, я сказал Бернару:

– У меня есть несколько идей. В любом случае в следующей книге я напишу о вас.

Он засмеялся:

– Тогда мне придется жить еще очень долго.

Потом мы сели в его старенький “мерседес”, и он отвез меня на Лионский вокзал.

Назавтра после этого прекрасного дня ему стало дурно. В кафе “Мениль”, прямо у подъезда издательства. Там, где каждое утро он макал тосты в кофе.

Ему вызвали “скорую”, и его немедленно отвезли в больницу.

Глава 68

Шах и мат

Корфу, солнечное утро в середине июня. Анастасия и Лев завтракали у себя на террасе. Внезапно к ним с пляжа поднялась группа греческих полицейских в форме. Впереди шел человек в штатском. Анастасия и Лев встревоженно переглянулись. Полицейские остановились, а мужчина в штатском поднялся по ступенькам, ведущим к дому. Анастасия узнала его.

– Лейтенант Сагамор… – сказала она.

– Доброе утро, мадам Эвезнер, доброе утро, месье Левович.