Читать книгу "Смытые волной - Ольга Приходченко"

– Так вы ее уже скушали, – с удивлением посмотрел на нас своими выпученными глазами мистер Вальдес. – Хотите еще?

Мы замахали руками: спасибо, все ясно, эх, мою бабулю бы сюда. Через некоторое время он навестил нас в Москве; в рыбном магазине на Петровских линиях мы с Мишей, отстояв длиннющую очередь, накупили порционного зеркального карпа. Я напрягла всю свою память, чтобы извлечь из нее бабушкин рецепт, и уж ради заокеанского гостя расстаралась. Алекс не мог оторваться, только так, с блаженством и наслаждением, уплетал за обе щеки мое творчество с красным хреном, который свекровь сама натирала, добавляя немного уксуса и свекольного сока.

Ну как, мистер Вальдес, почувствовали разницу?

Обычно Миша парковал машину возле подъезда или напротив, в проеме у наглухо закрытых ворот Дома Пашкова. Черт меня дернул заставить его в тот вечер загнать «жигуленок» во двор. Несколько дней подряд не прекращался снегопад, и я испугалась, как бы уборочные машины, разбрасывающие одновременно песок с камнями, не повредили кузов. Рано утром я умчалась на работу, и вдруг звонок, всего два слова без обычных мужниных непечатных «изысков»: спасибо, дорогуша – и брошенная трубка. Я тут же перезвонила:

– Что-то случилось? Что? С мамой? В Одессе?

– Случилось. Лобовое стекло еб…ли. Пи…ц рулю. Говорил, не надо загонять, нет, настояла. Расхлебывайся теперь, как ехать в такой снегопад?

По Москве было тогда чуть ли не повальное воровство этих стекол; умельцы их научились за секунды присосками аккуратно вынимать, чтобы не повредить, и потом на рынке сплавляли по сотне, если не дороже, в магазинах же не достать – страшный дефицит. Я никак не думала, что доберутся и до нашего переулка, Кремль рядом, со всех сторон же охрана. Милиция явно не справлялась с поиском воров, отделывалась выдачей справок, по которой обязаны вставить новое. Морока страшная, пока придут из отделения зафиксировать кражу, пока составят акт, оформят документы, неделя как минимум пролетит, а то и полторы. Теперь надо ехать в автоцентр и еще не факт, что сразу возьмутся делать, очередь же из таких бедолаг, как мой муж, который бесится, что машину раскурочат. Что толку от наклеенных нескольких слоев пленки вместо стекла, которую я притащила с работы. Сорвут – и привет. Опять же, как на свадьбе, не обошлось без помощи Юры Серова.

Это надо было видеть, как мы добирались с Мишей и его коллегой по редакции Левой Нечаюком до автоцентра на Варшавке. Оделись словно папанинцы на Северном полюсе или участники экспедиций в Антарктиде. Еще и в одеяла укутались. Все равно не спасало. Ветер скаженный в лицо, снега забилось полсалона. Ехали медленно. Мучения закончились, когда наконец через час езды закатили машину в теплый бокс. Ну а дальше спас тот самый звонок Серова.

– Часа через три-четыре будет готово, пока сходите пообедайте, кофейку в кафе попейте. А если неохота, можете приехать за машиной завтра, – сказал нам мастер-приемщик.

– Нет уж, мы подождем.

Домой с новым лобовым стеклом мы вернулись уже в темень, часам к десяти. Свекровь вся извелась, ожидая нас. На радостях втроем распили литровую бутылку виски «Teacher», которую мы с Мишей купили у «Кешки» – это гастроном на Суворовском бульваре так в народе называли, поскольку он был на первом этаже дома, где жил великий артист Иннокентий Смоктуновский, как раз наискосок от Дома журналиста. Мы тогда еще два «флакона»

отхватили по полтора литра, на третий сразу денег не хватило, так муж быстро сгонял домой, благо рядом, и привез. Запаслись на Мишин день рождения.

Но может, одну придется откупорить сегодня после посещения комиссии. Тоже на радостях, что все для нас закончилось успешно. Я надеюсь, что сейчас после осмотра секций у нее поменяется мнение, главное, чтобы оно поменялось у этого товарища, вокруг которого все пляшут.

К первой секции приближались в полной тишине. Я шла сзади, будто меня ничто не касается и я ни во что не вмешиваюсь. На звонок в дверь выскочила заведующая, я обратила внимание, она даже успела навести глаза и подрумянить щечки. Комиссия хотела сразу приступить к инспекции, однако не тут-то было.

– Пожалуйста, наденьте халаты и вот эти шлепанцы на обувь, – по-хозяйски, но настойчиво распорядилась заведующая. – Что вас интересует, задавайте вопросы, я отвечу.

– У нас не будет вопросов, – первый раз на лице членов комиссии появились признаки улыбки. – Мы и так видим, у вас полный порядок. Когда только успели прибраться, мы ведь никому не сообщали о нашем прибытии.

– А нам до лампочки, сегодня вы пришли или через месяц, квартал объявитесь, то же самое увидите, – не стушевалась заведующая. – Ведь так, Ольга Иосифовна, вы же у нас часто бываете?

Телефонная трель прервала разговор.

– Хорошо, Владимир Николаевич, сейчас передам, – заведующая прикрыла рукой трубку: – Это директор, он сейчас идет сюда, хочет вместе с вами пройтись по секциям.

– Скажите, что не надо. Пожалуй, мы дальше не пойдем, верим вам на слово, что у вас везде порядок. Молодцы! Не стоит терять время. Ведите, Ольга Иосифовна, нас к директору, обсудим дела конторы. Послушаем, что от нас требуется, какая помощь, – главный в комиссии явно смягчился и не выглядел уже таким начальственным.

Пока шли, он расспросил меня, давно ли я в этой отрасли, кем и где раньше работала. Как только услышал, что я из Одессы, воскликнул:

– Так вы та самая одесситка, о которой молва ходит, что вы все рынки в Москве на уши поставили своими идеями. То-то я чувствую, что вы не совсем по-московски говорите. Может, и нам что-нибудь подкинете? Думаю, мы с вами подружимся, и уж извините, что я на вас напал с этим мусором.

Киселев первым делом предложил пообедать. Стол уже накрыт, ничего специального, то же самое, чем мы кормим всех.

– Спасибо, но сразу уговор: без всяких задабриваний, меню с ценами на стол. Каждый расплатится за себя. Вас, Владимир Николаевич, можно поздравить, боевую помощницу себе подобрали. С ней не соскучишься, спуску никому не даст. Смотрите, заберем ее к себе, у нас нужда в таких специалистах.

– Это Владислав Дмитриевич ее нашел, с Новожиловым будете иметь дело, он ее никуда не отпустит, у них плутоническая любовь.

Через несколько месяцев в Моссовете заслушали все овощные конторы о работе за прошедшие полгода. Неделю я корпела над докладом Киселева, как когда-то над докладом Федорова. Не счесть, сколько мы репетировали, особенно начало, я заставила его зазубрить основные цифры завоза и реализации продукции в районе. Была абсолютно уверена, что Киселев все запомнил и, отбарабанив вступление, остальное произнесет сам, потому так и заключила: «А остальное, Владимир Николаевич, своими словами».

Он все это автоматом и прочитал, вызвав дружный хохот в зале. Совещание вел тот самый знакомый мне агропромовец. Он тоже не смог сдержать смех.

– Знаю, кто это написал. Большой ей привет от меня. А вы, действительно, давайте остальное своими словами.

– Ну, Мегера, растерзать тебя мало, – на следующий день Киселев был вне себя, когда утром заскочил к нам в отдел и стал топать ногами. – Ты ж понимаешь, все меня подначивали, просили к следующему совещанию одолжить помощницу, а я им одно: пошли на хер, ищите сами себе такую. Ну, даешь, Мегера.