Читать книгу "Ладога - Ольга Григорьева"

– Прости, Олег! – Медведь, стоя надо мной, протягивал руку, хотел помочь подняться. – Не со зла я тебя ринул. Сам не знаю, как вышло. Уж больно ножи близко воткнуты – не переступить, чтоб никого не задеть!

– Ладно тебе… – Я ухватился за протянутую руку, огляделся, поднявшись.

Все было по-прежнему – и орешник тот же, и ели те же, только стояли мы теперь с другой стороны от ножей.

Как-то теперь Чужак все объяснит? Неужели наши своим глазам меньше поверят, чем его объяснениям?

Лис сообразил первым, завертел головой, расширил глаза:

– Где же твоя кромка, волх?

– Вот она. – Чужак развел руки в стороны, словно охватывая лес.

– Не считай нас дурнями! – Лис встряхнулся, еще раз осмотрелся и даже ветку еловую потер в руках. – Никакая это не кромка, а прежний Волхский лес. Вон и волосок лежит, что ты на ветер кидал.

Он указал рукой на орешник. Голый ствол жалобно, будто виноватясь, смотрел на нас гладкими ветками. А волоска не было!

– Ветер унес, – быстро поправился Лис, углядев свою промашку. – Зато елка елкой пахнет, и зигзица по-прежнему кукует, а не петухом квохчет…

– А ты чего ждал? – невозмутимо спросил Чужак.

– Я?! – Лис возмутился, двинулся к нему. – Я верил тебе! Силе твоей верил!

Пора было вмешаться… Обманул волх или просто душу потешил, обдурив мужиков наших доверчивых, а все-таки он многое знал. Коли пообещал Вассу сыскать – сыщет, а уж где, то не наша забота. Не следует Лису петушиный норов показывать – лучше вид сделать, будто верит волху. И тому лестно, и нам пользы больше…

Мне едва удалось Лису все втолковать незаметно. Остальные и без объяснений со странностями Чужака смирились. Бегун лишь вздохнул тяжко, а Медведь, похоже, и вправду верил, будто на кромку перешел… Ньяр? А что о нем говорить – он никогда волха разумным не считал…

Я не сам опасность заметил – подсказало что-то невидимое, развернуло лицом к орешнику. Куст шевельнулся едва-едва, выпустил из-за ветвей высокую узкогрудую женщину. Зипун на ней провисал, словно на пугале, ладные лыжи, казалось, вовсе снег не приминали…

Она увидела нас, остановилась, поправила на голове шапку с лисьей опушкой. Из-под густого меха глянули настороженные черные глаза:

– Вы кто такие будете?

А она-то кто такая и почему в одиночку по лесу бродит? Охотница иль заплутала, от ватаги отбилась?

Я краем глаза зацепил ножи… Что же она о нас подумать может?! Еще решит, будто к оборотням попала. Исполох к дурным мыслям подбивает… Эвон какая у нее коса острая за спиной торчит да лук – не всякому мужику его согнуть под силу. Испугается и сгоряча начнет сечь всех, кто под руку попадется. Бабья сила, конечно, невелика, но с перепугу может и поранить…

Я незаметно потянулся к поясу. Девка углядела, дернула одной рукой косу из-за спины. Охотница! Такой сноровке и Эрик бы позавидовал – я еще меча не коснулся, а она уже ощерилась оружием, закружила возле нас, намечая жертву.

Чужак наклонился, подхватил с земли суковатую палку, швырнул ее в незнакомку. Что делает, дурень?! Сам свару начинает!

Палка треснулась о лезвие косы, упала в глубокий снег. Девица остановилась. Волх метнулся вперед, поднырнул под лезвие, сорвал с девичьей головы яркую шапку. Девка охнула, по плечам рассыпались темные густые волосы. Мне таких видеть не доводилось – черные, шелковые, блестящие, точно вороново крыло.

– Как осмелился?! – выкрикнула девка.

– Не гневись, Ягая. – Чужак склонился, поднял шапку охотницы, бережно стряхнул с нее снег. – Да только в шапке ты меня и слушать не станешь – зарубишь ватажников моих.

– Ватажников?! – Девица тряхнула головой, расхохоталась грубо. – Первый раз вижу, чтоб у волха ватажники из ведогонов были!

Она что, заранее с Чужаком сговорилась? Ведогоны…

– А мне впервой, что ты входящих, не расспрашивая, рубить хочешь. – Волх протянул ей шапку. – Иль бабка твоя забыла – на кромке всяк сам себе судьбу выбирает?

– Ну, погорячилась… – согласилась незнакомка. – Да и спрашивала я – вы ж не ответили. Так куда путь держите?

Кто она? И имя странное – Ягая… Я от стариков о богине слышал, той, что мертвечиной питалась, так у той похожее имечко было. Ягой звалась… Была она стара и уродлива. Поговаривали даже, будто она Морене родней дальней приходится…

Чужак улыбнулся:

– За Ядуном охотимся…

– Так ты тот волх, что Магуре убить его поклялся? – удивилась девица, натягивая шапку и заправляя под нее свои дивные волосы. – Сам не ведаешь, за что взялся… Разве по силам тебе Бессмертный? Хотя болтают, будто он с моей бабкой двоюродной поссорился… Может, подсобит она тебе, да только и вдвоем вряд ли до него дотянетесь…

– А нас не двое – поболее…

– Эти?! – Девица окатила нас пустым холодным взором, снова засмеялась презрительно. – Ну-ну… Ступайте, коли так!

Однако оказалась девка с норовом. Иной лесная охотница и не могла быть. А все же странно – откуда взялась она в Волхском лесу и о чем с Чужаком беседу вела… Опять же Ядуна знала… Откуда?

Чужак слегка поклонился ей. Охотница развернулась, лихо толкнулась так и не спрятанной косой. Снежный вихрь вылетел из-под лезвия, ударил мне в лицо. Показалось сквозь белую пелену – скрутилась неведомая девица жгутом, вытянулась в длинную белую змею и скользнула под куст…

– Можем идти теперь, – облегченно вздохнул Чужак. – Рассмешили мы ее – смеха ради пропустила. А обычно, пока не допытается, кого в покровители избираем, – не пускает.

– Да кто она такая, чтоб распоряжаться здесь?! – взвился Лис.

– Стражница. – Чужак поправил лыжи, двинулся вперед.

Не хочет иного сказать – не надо. Сами разберемся.

Я скользнул за ним. После Чужака на снегу оставался ровный, глубоко вмятый след, и идти было легко, будто по давно накатанной лыжне. Куда только идти?

Я заглянул через плечо волха. Расстилались пред нами ровные сугробы, гладкие, без единого следа…

Без следа?! А как же девка?! Я хорошо помнил – с этой стороны она пришла! Где ее следы?!

Чужак споткнулся, пробормотал что-то. Неужто он ничего не выдумывал? Неужто на неведомой кромке мы лыжню ладим?!

Расхохотались над моей головой скрипучие старые ели, повеселел унылый клич зигзицы, взвихрился снег под Чужаковой лыжей, плюнул в лицо:

– Волх никогда не врет! Никогда!

ВАССА

Не встретилась я с Шамаханской Княгиней – рвалась сыскать Новый Город, спешила домой поскорей воротиться… Едва утро светом забрезжило – вскочила, начала драную, грязную одежду натягивать. Хорошо хоть подсохла она за ночь…

– Ты, девица, не торопись в свое старье обряжаться. – Тщедушный хозяин выглянул из-за перегородки, протянул мне красивое добротное платье. – Попробуй-ка лучше это. Путь-то неблизок…