Читать книгу "Завет Христа - Ульрих Хефнер"

— Что это? — спросил Буковски.

— А ты как думаешь?

— Что-то вроде географической карты, я бы так сказал. Съемки со спутника — пустыня или плоскогорье.

Лиза покачала головой. Настроение у нее было веселым, почти шутливым.

— Это твоя дочь или сын, — ответила она, широко улыбнувшись. — В середине.

— Темное пятно?

— Да, точно, — подтвердила Лиза. — Темное пятно.

Буковски тщательно рассмотрел фотографию.

Лиза села за письменный стол.

— Тебе придется отвыкать от курения. Или ты намерен улизнуть от ответственности, как обычно поступают мужчины?

У Буковски отвисла челюсть. Он смотрел на Лизу, широко раскрыв глаза.

— Я тебе в отцы гожусь. Я старше тебя на двадцать пять лет.

— Я знаю, что ты не красавец мужчина, и, клянусь Богом, я действительно совсем иначе представляла себе своего супруга, но я не хочу, чтобы мой ребенок рос без отца.

Буковски потерял дар речи.

— Я надеюсь, ты здоров, или есть что-то, что мне нужно знать?

— Лиза, я… как ты себе это представляешь? — заикаясь, спросил ее Буковски.

— У тебя еще три года впереди, в это время я буду сидеть дома, а когда ты выйдешь на пенсию, я пойду работать. Я достигла далеко не всего, чего хотела. Я могу достичь еще очень многого, если постараюсь. И я хочу этого ребенка!

— Я… я не знаю.

— Чего ты хочешь, ты ведь можешь чувствовать себя польщенным — или я, по-твоему, недостаточно хорошо для тебя выгляжу? В конце концов, ты мне в отцы годишься. Вам, старикам, ведь нравится, когда в кровати у вас молоденькая девушка.

— Ну же, Лиза, ты, пожалуй, перегибаешь палку, — защищался Буковски. — Тогда я не был совершенно трезв, так же как и ты. Нужно найти самый целесообразный выход из положения…

— Мы сделаем все так, как скажу я, — решительно заявила Лиза. — Загс, и народу немного. Венчаться я не желаю.

Буковски откинулся на спинку стула.

— Ты действительно считаешь, что сможешь меня выдержать?

Лиза наклонила голову набок и подмигнула ему.

— Дурачок, я давно уже тренируюсь. И не надо думать, что я прыгаю в кровать с кем попало, стоит мне выпить бокал шампанского. Это случилось, и теперь нужно постараться сделать все от нас зависящее. Я сама выросла без отца, и мне было очень нелегко. Я не хотела бы, чтобы моему ребенку пришлось пройти через нечто подобное.

Через час в кабинете Максима Руана зазвонил телефон.

— Привет, старина, — поздоровался Максим.

— Привет, Максим, — ответил Буковски. — Я только хотел сообщить тебе, что не буду работать в особой комиссии.

— Что ж, очень жаль, а я уже радовался, что скоро снова тебя увижу.

— Я думаю, мы все же вскоре увидимся. Но на этот раз ты приедешь в Германию.

— Что случилось?

— Я собираюсь жениться и хотел бы, чтобы ты был моим свидетелем.

— Жениться? — удивился Максим. — Ты, наверное, шутишь. И кто эта несчастная?

— Она стоит рядом со мной, можешь с ней немного поговорить.

Буковски передал трубку Лизе. Максим растерялся, когда услышал ее голос.

— Присматривай хорошенько за моим старым другом, следи, чтобы он не надорвался, — сказал на прощание Максим Руан.

— Сделаю что смогу, — ответила Лиза и положила трубку.

Буковски достал пачку сигарет, но Лиза забрала ее у него.

— Я же сказала: тебе придется отвыкать от курения.

Буковски вернул себе пачку.

— Только если ты пообещаешь мне, что не будешь пить шампанское с другими мужчинами.

Лиза наклонилась к Буковски и легонько хлопнула его по щеке.

— Только не надо воображать. Просто делай то, что тебе говорят. Прежде всего, если это хорошо для тебя и твоего ребенка. В конце концов, должно же ему хоть что-то перепасть от отца.

Буковски вздохнул. Но затем он скомкал пачку сигарет вместе с содержимым и бросил ее в корзину для бумаг.

Рим, Ватикан…

Брат Маркус позвонил вскоре после полуденной молитвы. Отец Леонардо вежливо поздоровался с ним и удалился в тихий уголок монастыря.

— Они были в аэропорту и купили билеты, — сказал брат Маркус.

— Куда? — спросил отец Леонардо.

— В Тель-Авив, — ответил монах.

Отец Леонардо поблагодарил его. Они уже на пути в Святую землю. Он не ошибся. Он правильно оценил этого немца с короткими светлыми волосами и загорелым лицом. Штайн не успокоится, пока не выяснит правду.

Отец Леонардо посмотрел на часы и позвонил в секретариат Управления по делам церкви.

— Немедленно забронируйте мне билет в Израиль, — потребовал он. — И сообщите отцу Филиппо. Он должен торопиться, скоро к нему нагрянут незваные гости, а к тому времени все должно быть готово.

Служащий на другом конце провода буркнул «да».

Через двадцать минут отцу Леонардо перезвонили. Он поспешил назад в свою маленькую квартиру. Придется поторопиться с упаковкой чемодана: самолет вылетает уже через шесть часов.

60

Аэропорт Бен-Гурион, Тель-Авив…

Рейс компании «Эйр Франс» прибыл в аэропорт Бен-Гурион точно в тринадцать тридцать пять. Мошав и Яара взяли руководство в свои руки, так как здесь они были дома, здесь они знали, к кому нужно обращаться, чтобы арендовать «лендровер», чтобы достать необходимый инструмент и снаряжение — альпинистские кошки, крючья и многое другое. Они знали, что отыскать описанную могилу — задание не из легких.

Возможно, им придется лезть на скалу, возможно, сначала нужно будет отодвинуть мусор. И все-таки, и они это прекрасно понимали, им нельзя возбуждать сенсацию. Бесчисленные посетители, туристы со всего света, верующие и другие пилигримы, а еще любители истории со всех концов земли ежедневно посещали крепость на берегу Мертвого моря. Там кишели сотрудники органов безопасности, полиции и ответственные за соблюдение порядка, которые не допустили бы того, чтобы кто-то полез на этот естественный памятник, еврейскую скалистую крепость посреди пустыни, с кирками и лопатами. Значит, им нужно было также придать своей экспедиции законный вид. Но Яара и Мошав были археологами, и Яара знала, что нужно сделать, чтобы получить разрешение на пробные раскопки. И пусть разрешение только выглядело как законный документ — для краткосрочного обмана его вполне достаточно. Итак, что было проще, чем привлечь университет Бар-Илан? Яара взяла это задание на себя. Научное обоснование экспедиции произвело бы такое впечатление на органы безопасности и на дежурных в крепости, что можно было бы спокойно работать по меньшей мере один-два дня.