Читать книгу "Бремя прошлого - Элизабет Адлер"

От лица Брэда отхлынула кровь, когда он в изумлении смотрел на бумаги.

– Откуда вы это взяли? – выговорил он.

– Их обнаружил мой отец и передал на хранение Джоанне Бельмонт, – холодно прозвучал ответ Шэннон.

– В них нет ничего особенного! – запротестовал Брэд. – Обычные сделки, не более того. Боб купил землю, поручил нам позаботиться о деталях контрактов и подписать документы. Вы же знаете, как мало он вникал в эту сторону бизнеса.

Он каким-то умоляющим взглядом посмотрел на Шэннон.

– Боб обычно договаривался о сделках и давал банкирам распоряжения об оплате, а все остальное возлагал на нас…

– Мне известно, что вы приобрели эту ферму десять лет назад, – вмешалась я. – Но даже в то время она должна была стоить больших денег. Я не имела удовольствия осмотреть ваши конюшни, но хорошо разбираюсь в этом: те чистокровные лошади, которых я видела в ваших отличных загонах, потребовали крупных вложений. Нам известно, что вы обокрали Боба О'Киффи, и мы располагаем неопровержимыми доказательствами этого.

Если до этого лицо Брэда было бледным, то теперь оно стало пепельно-серым.

– Мой отец привел вас в свой бизнес, помог вам подняться по служебной лестнице, – с горечью в голосе проговорила Шэннон. – Мне известно, как хорошо платил вам отец, какие щедрые премии вы от него получали, как он оплачивал ваши поездки и какие подарки делал на Рождество. Вы пользовались его щедростью и доверием и злоупотребляли своим положением. Вы обкрадывали его, а потом бросили Монику, переехали сюда и стали жить в этой лошадиной роскоши с другой женщиной, намного моложе вас, которая наверняка считает вас не иначе как старым дураком.

– Вы имеете в виду меня? – прозвучал от дверей резкий голос.

Обернувшись, мы увидели стоявшую там женщину. Она была высокая и элегантная, в кремовых бриджах для верховой езды, облегавших ее ноги как собственная кожа, в белой полотняной рубахе и великолепных сапогах, на которые я на секунду восхищенно засмотрелась, прежде чем сообразила, что это как раз и была та самая «другая» женщина. У нее было овальное лицо, темные глаза и жесткий рот, а черные волосы были заплетены в лежавшую на спине косу. На вид ей было за тридцать, она была в прекрасной форме и наверняка была отличной наездницей.

С холодными глазами и напряженной складкой вокруг рта она вошла в комнату.

– Не я ли та «другая» женщина, о которой вы говорили?

– Судя по всему, да, – сказала я, поднимаясь с софы в полный рост. – Если, конечно, вы и есть Федора Ли.

– Да, это я, – подтвердила она, стягивая жокейские перчатки и бросая их вместе с плеткой на стул. – А кто же будете вы сами?

– Это Моди Молино, – представил меня Эдди. – А это Шэннон О'Киффи, – он обвил рукой талию Шэннон.

– О'Киффи? Ничего себе!

Она с негодованием пожала плечами.

– Хорошенькое дельце! Дочь одного из крупнейших мошенников страны является сюда и обвиняет в воровстве Брэда.

Она рассмеялась коротким, каким-то ломким смехом и уселась рядом с Брэдом.

Я уловила его беспомощный взгляд, брошенный в ее сторону, и мгновенно поняла, что в основе всего была она. По крайней мере, в том, что касается его мошенничества. Брэд слабый человек, поэтому и не продвинулся по лестнице успеха выше поста второго лица после Боба. И понадобилась некая Федора Ли – вязкая пилюля в сладкой оболочке, – чтобы заставить его перейти грань между мелким предательством и крупным мошенничеством. И я готова побиться об заклад, что большая часть того, что он украл, теперь лежит на ее счету в каком-нибудь швейцарском банке или в Лихтенштейне, в «Фонде Экс-Уай-Зед».

Этот человек был глуп, но я поняла, что убийцей он не был. Я быстро уложила контракты обратно в атташе-кейс и увидела, каким диким взглядом Брэд посмотрел на Федору. Она прыжком бросилась ко мне, вырвала из моих рук кейс и взглянула на меня с победным видом.

– Полагаю, что это принадлежит Брэду, – вкрадчиво сказала она.

Я бросила на нее яростный взгляд, а затем достала ее приемом каратэ стремительным ударом под локоть. Она закричала от боли и выпустила из рук кейс, который тут же подхватил Эдди.

– Сука, – прорычала она, и я улыбнулась.

– Когда-то долгими зимними вечерами я изучала приемы каратэ в деревенском спортзале, – объяснила я. – Ну а теперь до свидания. Но вы еще услышите о нас, мисс Федора Ли.

56

На лице Джека Векслера не было видно ни тени удивления, когда он увидел нас на крыльце своего роскошного особняка в Ист-Сайде.

– Шэннон, – приветствовал он ее и с холодным кивком посмотрел на каждого, когда она нас представляла. Он не пригласил нас пройти в дом, а просто повернулся и пошел внутрь, мы же, переглянувшись, последовали за ним.

Я не сказала бы, чтобы этот дом был великолепен в том всеохватывающем смысле слова, предполагавшем ту окутывавшую интимность, какой отличалась Арднаварнха, но отдала дань холодному величию его архитектуры.

Было одиннадцать часов утра. Я смотрела, как Джек наполнял свой стакан виски. Он тяжело опустился на мрачный, черный кожаный диван, не спуская с нас странного взгляда, и я поняла, что это был не первый его стакан за сегодняшнее утро. Вид у него был озабоченный. Возможно даже, что это был вид безумного человека.

Он не предложил нам выпить, а просто сидел и молча смотрел на нас.

– Вам известно, почему мы здесь? – холодно спросила Шэннон.

– Мне звонил Брэд, – угрюмо ответил он.

– Значит, вы знаете, что в наших руках находятся подписанные вами и Брэдом контракты на покупку совершенно бесполезных участков земли, десятков таких участков…

– Эти участки ваш отец выбрал сам, возможно, с целью уклонения от уплаты налогов. Он купил эту землю, а нам поручил грязную работу и подписание документов. Не понимаю, как вы можете что-нибудь в связи с этим ставить мне в вину.

Я оглядывала большую комнату, рассматривала подписи на живописных полотнах, хотя и без них поняла, какими деньгами это пахнет.

– Прекрасно, – твердо вступила в разговор я, усаживаясь прямо рядом с Джеком на жесткий кожаный диван, поморщившись при мысли о том, почему архитекторы всегда отдают предпочтение такой мрачной мебели. Глядя в глаза Джеку Векслеру, я поняла, что от этой конкретной архитекторской души мягкости ждать не приходится. Внутреннее чутье подсказывало мне, что передо мной сидит ожесточенный, разочарованный человек. Об этом говорили его глаза, жесткие морщины вокруг рта и опасливая дрожь, если не прямой страх, пробегавшие по его обращенному ко мне в ожидании лицу.

– Судя по музейному уровню полотен, они должна стоить немалых денег, – непринужденно сказала я. – Шэннон точно назвала мне сумму вашего годового жалованья в фирме «О'Киффи холдингз», и я сомневаюсь, чтобы его хватило на приобретение даже всего лишь трех таких выдающихся произведений. И уж, конечно, всей остальной части вашего чудесного собрания.