Читать книгу "Дунайские волны - Александр Харников"

Пруссия также готова на дальнейшие поставки этих ружей и боеприпасов к ним по вполне умеренным ценам. Причем пять тысяч стволов могут быть доставлены немедленно, а оплата за них может быть получена в рассрочку. Я уже переговорил с Василием Андреевичем Долгоруковым[9], и мы пришли к общему согласию, что сие предложение весьма своевременно, и что этим оружием необходимо вооружить те войска, кои будут участвовать в Дунайской кампании.

– Прошу вас поблагодарить герра фон Бисмарка и дать согласие на предложение пруссаков. Продолжайте, Василий Андреевич.

– Кроме того, делегация прусских промышленников на днях отправилась в Россию, чтобы обсудить возможность взаимных поставок, а также более тесного сотрудничества с нашими фабрикантами и заводчиками. Фон Бисмарк прибудет сегодня в мое министерство для обсуждения этого визита. Кроме того, он просит вас принять его при первой же возможности.

– Полагаю, – добавил я, – что прусских промышленников интересует не только сотрудничество с нашими промышленниками, но и возможность заполучить некоторые технические новинки, которыми буквально нашпигованы корабли нашей Эскадры. Тут следует за ними внимательно приглядывать и не давать им возможности совать свой любопытный нос туда, куда не следует.

– Это само собой, – улыбнулся император. – Следует внимательно проследить за нашими гостями и время от времени напоминать им о правилах приличия. А что касается вас, Василий Андреевич… Я попрошу вас сообщить прусскому послу, что буду рад принять его завтра в девять часов утра. Надеюсь, что и вы, Василий Андреевич, и вы, Андрей Борисович, сможете при этом присутствовать.

– Так точно, государь! – кивнул Перовский и продолжил: – Князь Горчаков доложил из Вены, что император Франц-Иосиф сообщил ему о том, что уже начат вывод австрийских войск из Дунайских княжеств согласно нашим договоренностям, а также отвод большей части имперских войск из Галиции и Трансильвании. Кроме того, вчера вечером в Петербург прибыл новый посол Австрии, уже известный нам Карл-Людвиг граф фон Фикельмон, который сегодня утром прислал в министерство просьбу об аудиенции для вручения вам, ваше императорское величество, верительных грамот.

Император чуть улыбнулся – все-таки фон Фикельмон был другом России, да еще и женатым на русской немке, Дарье Федоровне фон Фикельмон, урожденной графине Тизенгаузен, которая к тому же была внучкой фельдмаршала Кутузова. Причем иначе как политиком-тяжеловесом его не назовешь – он уже успел побывать министр-президентом[10] Австрийской империи, пока его не вынудили подать в отставку во время памятных событий 1848 года. «Неплохой ход со стороны фон Рехберга»,[11] – оценил я.

– Сообщите графу Фикельмону, что я буду рад видеть старого друга и его очаровательную супругу сегодня в четыре часа пополудни. Надеюсь, что вы сможете присутствовать и при этом событии, Василий Андреевич.

Перовский кивнул и продолжил:

– Кроме того, мы получили сведения о том, что Луи-Наполеон и королева Виктория намереваются встретиться в ближайшие дни, чтобы обсудить продолжение боевых действий против России. О мире они и не думают…

– Я в этом и не сомневался, господа, – усмехнулся император.

– Более того, – сказал Перовский, – мы уже докладывали вам, государь, об активности британской шпионской сети в Петербурге. Работая по ее обезвреживанию, мы обнаружили и другую сеть – французскую, которая давно уже резвилась в Петербурге. Впрочем, более подробно вам об этом доложит подполковник Смирнов – именно ему принадлежит заслуга их разоблачения.

Игорь прокашлялся и произнес:

– Ваше императорское величество, три дня мы держали под наблюдением дом на Казанской улице. Некоторые из подозреваемых нами личностей были замечены входящими и выходящими из этого дома. Вчера же они попытались захватить двух студентов Елагиноостровского университета – то есть молодых людей из будущего. Мы пресекли эту попытку, а заодно задержали всю их шайку, равно как и несколько других людей, связанных с этой группировкой. Боевой состав группировки – поляки. Их же соотечественниками оказались чиновники различных министерств, которые шпионили в пользу Франции. Кроме того, с ними сотрудничали коммерсанты, как русские, так и иностранцы; последние также использовались для связи с Парижем, равно как репортеры некоторых западных изданий. А руководил всем этим некто граф де Козан.

Выяснилось, что студентов намеревались под пытками допросить о происхождении нашей эскадры, а также получить у них как можно больше прочей информации.

– Под пытками? – недоверчиво переспросил Николай. – Господин подполковник, вы в этом уверены?

– В подвале дома мы обнаружили самую настоящую пыточную, в которой мы обнаружили следы крови на полу и на инструментах для пыток. По словам одного из душегубов, выполнявшего роль палача, там уже побывало семь человек самых разных возрастов и сословий, включая двух женщин. Но людей из Эскадры они смогли заполучить впервые.

После допросов трупы своих жертв они ночью топили в Мойке. Кто именно стал жертвой французов и поляков, мы пока не знаем. Но мы обнаружили тайник с записями, частично сделанными рукой де Козана. Нам удалось подобрать ключ к шифру, и мои люди в данный момент изучают обнаруженные бумаги. А де Козан сначала кричал, что он-де иностранный подданный и мы не смеем его задерживать. Но в свете неопровержимых улик, когда до него дошло, что ему грозит смертная казнь, он вдруг запросил пощады и теперь активно рассказывает о своих «подвигах» так, что мои люди не успевают записывать.

– Это черт знает что! – неожиданно взорвался Николай. – У меня в столице орудует шайка убийц и похитителей людей, и возглавляет все это какой-то французский авантюрист! Господа, я обещаю, что все эти душегубы угодят на каторгу пожизненно! Я не буду настаивать на их повешении, хотя они этого вполне заслужили. Пусть эти мерзавцы сгниют в Сибири, каждый день желая побыстрее попасть в ад. Пытать и убивать женщин – это вообще ни в какие ворота не лезет!

Смирнов с полупоклоном сказал императору:

– Государь, граф Орлов подготовил проект указа о выдворении определенных категорий иностранцев из Санкт-Петербурга и Москвы, а также губернских городов. Отдельно к указу будет приложен список людей, подлежащих высылке за пределы Российской империи. Его светлость проведет негласную проверку чиновников в ряде министерств на предмет выявления вражеских агентов и потенциальных предателей. Кроме того, там идет речь и о тайном надзоре над иностранцами, пребывающими в Петербурге, кроме, конечно, дипломатов. Мы с графом собирались просить вас об аудиенции, но раз уж я здесь, то позвольте вам передать документы, подготовленные в канцелярии графа, – и он протянул Николаю кожаную папку.