Читать книгу "Assassin`s Creed. Одиссея - Гордон Догерти"

– Всем приготовиться! – крикнула молодая женщина команде, поворачиваясь к корме и берегу.

Кассандра слышала судорожное, гневное дыхание Циклопа. С берега к корме полетели веревки. Затянув петли на перилах и иных крепких частях, Циклоп и уцелевшие головорезы полезли вверх. Веревки натянулись под тяжестью их тел. Матросы очумело размахивали шестами и крючьями. Кассандра прикрикнула на них, и тогда они бросились к перилам кормы – отбиваться от разбойников. Кого-то им удалось сковырнуть, словно ракушку, приставшую к днищу. Но Циклоп был для них слишком силен. Перевалив через перила, он выбрался на палубу и тут же полоснул по горлу ближайшему матросу. Тот полетел в воду. Вместе с Циклопом на палубу забрались еще трое разбойников. Одноглазый великан бросился к Кассандре, но на его пути возник дрожащий, безоружный Варнава. Циклоп взмахнул мечом, готовый перерубить старика пополам. Кассандра схватила острогу и метнула в великана. Импровизированное копье пробило Циклопа насквозь, пригвоздив к мачте. Единственный глаз вспыхнул от гнева и удивления. Затем изо рта хлынула черная кровь, дыхание великана стало порывистым. Тело Циклопа обмякло. Он был мертв.

Оставшиеся в живых разбойники тут же прекратили сражение и попятились к корме, во все глаза глядя на мертвого главаря. От их уверенности не осталось и следа. Спрыгнув за борт, они поспешили убраться прочь.

– Кефалинский Циклоп… мертв? – запинаясь, произнес какой-то матрос.

– Отныне остров свободен от его террора, – хрипло подхватил другой.

Варнава, мокрый и перепачканный, подошел к Кассандре, посмотрел на нее и вдруг преклонил одно колено. Капитан смотрел на молодую наемницу с благоговейным почтением. Подлетевший Икар опустился хозяйке на плечо:

– Ты – дочь Ареса?

– Я – Кассандра, – ответила наемница, жестом веля старику встать.

Вся палуба была усыпана мертвыми телами. Неподалеку стоял глиняный горшок, в котором чуть не утопили Варнаву.

– До меня доходили слухи о вражде между Циклопом и триеархом этого судна. Я не представляла, чем все обернется.

Варнава встал и шумно вздохнул:

– Случившееся между мной и Циклопом следует считать… досадным недопониманием. Не так давно мы зашли в гавань Сами. Я отправился в ближайшую таверну, чтобы насладиться трапезой. Говоря о трапезе, я имею в виду бочонок вина. Выпивка меня развеселила, и я решил рассказать собравшимся про одно из своих путешествий. Точнее, про существо, которое я видел на островах. Слов не хватит, чтобы описать его мерзость. Рассказывая, я неосторожно произнес слова «одноглазое чудовище». Циклоп, который тоже был в это время в таверне, вскочил, опрокинув стол. Он решил, что я рассказываю о нем, и вознамерился меня убить. Хвала богам, мы сумели покинуть гавань Сами. Но, как я теперь понимаю, Циклоп следил за нашим перемещением. Едва мы пристали к берегу, он со своими разбойниками напал на нас.

– Да, Циклоп имеет обыкновение… вернее, имел обыкновение, – сдержанно улыбнулась Кассандра, – принимать подобные слова на свой счет.

Посмотрев на осевшее тело Циклопа, а затем на глиняный горшок, Варнава испытал заметное облегчение.

– Я столько лет провел в море. Для меня было бы величайшим позором утонуть в этом горшке.

Я обязан тебе жизнью, госпожа наемница. Мы все в долгу перед тобой. Но, кроме глубокой признательности, мне нечем тебе отплатить.

– Мне будет достаточно, если ты отвезешь меня, куда я скажу.

– Ты собралась в путешествие? – оживился Варнава. – Моя галера домчит тебя куда угодно. Хоть на край света, если понадобится.

«Адрастея» покинула бухту Клептус, обогнула остров и вошла в гавань Сами. Там судно простояло на якоре несколько дней, пока матросы Варнавы собирали провиант и все необходимое для путешествия. Они и сейчас поднимались по сходням с мешками на плечах, занося на корабль остатки провианта. Кассандра стояла на палубе, упираясь локтем в перила. Мыслями она была уже в море. Вокруг шумела гавань, над головой кричали чайки, а из окрестных таверн слышался стук кружек и пьяные разговоры.

С причала донесся звук легких шагов.

– Я готова, – объявила вспотевшая Феба. – Все вещи собрала.

Кассандра зажмурилась, силясь потушить вспыхнувшее внутри пламя.

– Ты не поплывешь, – холодно ответила она девчонке.

Шаги замедлились.

– Куда ты, туда и я, – резко возразила Феба.

– Я плыву туда, где детям делать нечего, – сказала Кассандра.

Она опустилась на корточки и встретилась глазами со своей подопечной. Резкий тон был лишь маской. В глазах девчонки блестели слезы.

– Феба, тебе нужно остаться на острове. Циклопа больше нет. Вам с Маркосом некого опасаться.

Маркос стоял поодаль и вел оживленный разговор с важного вида торговцем – вероятно, пытался продать несчастному шелудивого осла.

– Это же настоящий боевой конь, достойный полководца, – врал Маркос.

Поймав взгляд Кассандры, он умолк и едва заметно кивнул в знак прощания.

«Приглядывай за ней», – одними губами произнесла Кассандра. Ответом ей был еще один торопливый кивок. «Ведет себя как мальчишка, которого отчитывают», – подумала Кассандра.

Феба что-то сунула ей в руку. Это был деревянный игрушечный орел.

– Не берешь меня, так возьми Хару. Куда бы ты ни отправилась, Хара будет с тобой, а значит, и я.

Невидимые руки сжали Кассандре горло. Она была готова разрыдаться. Усилием воли молодая женщина подавила слезы, сжав в руке игрушечного орла.

– У меня тоже есть кое-что для тебя, – прошептала она, вкладывая в ладонь Фебы обсидиановый глаз Циклопа.

Тогда, на берегу бухты Клептус, она проделала ловкий фокус, подменив сокровище камешком. Кассандра искренне наделась, что несчастной козе удалось освободиться от него.

– Бережно храни эту штучку. Маркосу о ней не говори. Если случится какая беда, продай этот глаз, а вырученные за него деньги трать с умом.

Феба ошеломленно посмотрела на странный подарок, затем спрятала его в сумку.

– Прощай, Феба, – сказала Кассандра, выпрямляясь во весь рост.

– Но ты ведь вернешься? Ну хоть когда-нибудь? – с мольбой спросила девчонка.

– Обещать я тебе не могу, но надеюсь, что мы встретимся снова.

Крики матросов означали, что погрузка окончилась и пора поднимать сходни. Феба попятилась назад, улыбаясь и размазывая по щекам слезы. Постояв еще немного, девчонка побрела к Маркосу. Кассандра отвернулась, крепко сжимая в руке игрушечного орла.

Из гавани «Адрастея» выходила на веслах. Варнава расхаживал по палубе. Он уже не напоминал полу-утопленного кота, как в день их с Кассандрой знакомства. На нем был голубой экзомис с белыми плечами. Длинные густые волосы не липли к лицу, а бороду старик тщательно расчесал, разделив на два клинышка. Сейчас Варнава был похож на милого, добродушного дядюшку; немолодого, но не утратившего силы. Через какое-то время он распорядился сушить весла и ставить парус. Матросы, как белки, взлетали по веревочным лестницам, разматывая и закрепляя снасти. Звук разворачиваемого паруса напоминал раскаты приближавшегося грома. Нижняя часть полотна соскользнула с рангоута, обнажив герб в виде ярко-красного парящего орла. Парус тут же поймал ветер и раздулся, как грудь великана. Галера заскользила в восточном направлении. Все, кто находился на палубе, промокли в считаные секунды. За судном потянулась белая полоса пены.