Читать книгу "Икона по воле случая - Айрис Апфель"

Меня всегда спрашивали, каково это – работать декоратором в Белом доме.

Что я хочу сказать: декор для Белого дома не придумывали ни мы, ни Жаклин Кеннеди, ни другие первые леди – потому что в основе любых изменений здания и его меблировки лежит исторически точная реставрация.

Таковы правила.

Мы не приходили туда со словами: «О, этот элемент слишком большой, его нужно уменьшить» или «Этот цвет нам не нравится, нужно его заменить».

Непосредственно с администрациями президентов мы тоже не работали. Мы подчинялись Американской комиссии по изящным искусствам: воссоздавали антикварные ткани насколько возможно близко к оригиналу. Эта же комиссия рассматривала все дизайн-проекты для новых или реставрируемых зданий правительства.

Мы старались максимально точно воссоздать декор первого этажа Белого дома времен первой меблировки. Меняя обшивку чего бы то ни было, мы всегда соблюдали историческую точность.

Работали и на втором этаже, в личных комнатах, где живет президентская семья. Здесь жестких правил не было: владельцы могут оформлять жилые пространства – спальни, собственные и гостевые, личные кабинеты – на свой вкус.

Большинство президентов и первых леди не интересовала историческая реконструкция жилых пространств. Исключение составила Пэт Никсон, которая страстно интересовалась нашей деятельностью, хотя ничего не знала о тонкостях исторической реконструкции. Она часто просила Эдварда Вассона Джонса, который в то время занимал должность архитектора в Белом доме, дать ей возможность составить ему компанию, когда он приезжал к нам. Мистер Джонс принимал все решения касательно обустройства здания.

Мы предлагали миссис Никсон выбирать образцы тканей, она увозила их с собой в Вашингтон и каждый раз через день после возвращения звонила и робко говорила: «Миссис Апфель, как обычно, я выбрала не то, что нужно. Пожалуйста, подберите правильную ткань и приезжайте с ней в Вашингтон в четверг на обед». Но мы-то знали, что в конце концов правильный выбор сделает мистер Джонс, но сами не отваживались перечить миссис Никсон – такой милой леди она была.

Язык ткани

ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ ПОЕЗДКИ В ИТАЛИЮ я оказалась в Неаполе. Город показался мне очень необычным, словно пропитанным африканским духом. Гремучая смесь шумных и общительных людей.

Где-то в часе езды на север от Неаполя располагается городок Казерта. Во времена правления Бурбонов там построили дворец, который стал центром торговли шелком. Вскоре вокруг обосновались ремесленники, их технологии постепенно распространялись, возникали целые фабрики по производству шелков высочайшего качества.

На первую фабрику мы приехали в компании переводчика, потому что не знали ни слова по-итальянски, а управляющий не говорил по-английски. Переводчик, забавный невысокий мужчина с седеющими волосами, уложенными на прямой пробор, и в очках с узкими линзами, напоминал мне Бенджамина Франклина. Он носил в кармане огурец и, когда думал, что никто не смотрит, откусывал по кусочку.

Именно тогда мы поняли, что язык фабрик не отражен в словарях: как ни пытался, переводчик не мог найти в своей книжице необходимые слова – до сих пор помню, как он облизывал палец и листал страницы. В итоге мы с владельцем фабрики спокойно общались, несмотря на языковой барьер, потому что были на одной волне. Слова нам оказались не нужны: мы понимали друг друга и ткани.

Тем не менее я знала, что должна выучить итальянский, иначе вести дела будет невозможно. Так как времени на полноценное обучение у меня не было, я просто начала внимательно прислушиваться к беседам на улицах, сопоставлять слова и действия. Купила детских книжек на итальянском вроде «Пиноккио». Я запомнила очень много слов, но с грамматикой не ладила. Говорю по-итальянски только от первого лица и в настоящем времени. И такой образ мыслей научил меня чему-то очень важному: присутствовать в настоящем, жить сейчас. Когда меня спрашивали, говорю ли я по-итальянски, я отвечала: «Да, отважно и без глаголов».

Я обнаружила, что грамотность не так уж и важна. Если вы открыты людям и не теряете чувство юмора в процессе общения, собеседник поймет, что вы хотите ему сказать, – даже по языку тела и мимике.

Действия говорят больше, чем слова.

Вокруг света за 80 лет

ДЕЛЬФИНЫ ПЛЫЛИ РЯДОМ и выпрыгивали из воды, словно приветствуя нас. Это мы с отцом впервые плыли по Босфорскому проливу в Стамбул. Светало. Лазурное небо было кристально чистым, и ни одна телеантенна не прорезала его голубизну. Когда всего несколько лет спустя мы проплывали по тому же маршруту с Карлом, дела обстояли совсем иначе: воздух был ужасно загрязненным, а небо – все в проводах.

Если в 1950-х в Париже не удавалось найти местечко для ужина к 19:30, оставалось только ходить голодным. Теперь же, если прийти раньше 21:00, на вас посмотрят так, словно у вас отросла вторая голова. Я убеждена, что привычка ужинать все позднее – признак разложения общества.

Путешествия обогащают жизнь. И я обожаю приключения. Куда бы я ни направилась, я всегда работаю; честно говоря, ехать на курорт и просто сидеть без дела мне не нравится. Никогда так не делала, потому что не знаю, куда себя девать от скуки. Мы с Карлом очень часто путешествовали, но это всегда были командировки. Мы исколесили всю Европу, не раз побывали в Париже и Лондоне и, думаю, исследовали каждый квадратный метр Италии. По работе нам доводилось знакомиться с огромным числом новых людей, от которых мы и узнавали о самых лучших местных рынках, где можно было достать все, что душе угодно. Мы обожали блуждать по узеньким улочкам и постоянно открывали для себя что-то новое, натыкались на разные диковинные штуки, например малюсенький магазин, торгующий удивительными пуговицами всех цветов и форм от местного мастера. Так я и знакомилась с городами, узнавала, где лучше закупаться, находила предметы для коллекционирования и украшения для собственного дома.

Amo l’Italia! И если вы никогда не были в этой чудесной стране, я рекомендовала бы исправить этот недочет и как можно лучше ее изучить. Поразительно, что Рим до сих пор стоит. Я просто обожаю, что там на каждом углу можно купить пиццу, а за поворотом вдруг обнаружить Пантеон; восхищаюсь сохранившимися великими дворцами вроде Дориа-Памфили прямо на Виа дель Корсо с апельсиновыми деревьями во дворике. Никогда не забуду труллы – похожие на конусы дома сухой кладки в древней Апулии, таких построек не найдешь больше нигде в мире.