Читать книгу "От ненависти до любви... - Сюзанна Энок"

– Пожалуй. Пригласи мистера Данливи.

– Конечно. Хочешь, я проведу собеседование с претендентками?

Скромное объявление вышло в лондонской «Таймс» сегодня утром и должно публиковаться в течение недели. Дольше – не стоит, иначе любопытствующие могут подумать, что набрать служащих ей не удается. Если за неделю она не заполнит свой штат, что ж, есть еще школы гувернанток, а там наверняка найдется пара-тройка сообразительных и привлекательных девиц, не горящих желанием нянчиться с детишками.

– Я встречусь с мистером Данливи, а затем до обеда буду свободна. Если кто-то придет, пусть Джулиет или Маргарет мне сообщит.

– В задней гостиной тебя уже ждут два десятка юных леди!

– Два десятка? – удивилась Диана. – Но ведь сейчас только девять утра!

– Ну да.

Диана вскинула бровь.

– Тебя, кажется, это забавляет?

– Не то чтобы забавляет, но определенно подбадривает. В конце концов, если два десятка благовоспитанных юных леди горят желанием устроиться на работу в мужской игорный клуб, это говорит… о том, что такая мысль для них вполне приемлема, верно?

– Женщины обычно менее терпимы к греху, чем мужчины, – согласилась Диана. – Однако мы еще не знаем, подходят ли нам эти леди. Может быть, вы с Маргарет пообщаетесь с каждой? Раз за одно утро их явилось два десятка, думаю, мы можем позволить себе некоторую… разборчивость.

Дженни кивнула.

– Mais oui. Поговорю с ними и доложу о результатах.

Хотя мистер Данливи явно не понимал, зачем клубу атмосфера тайны и соблазна, такой аргумент, как дополнительная сотня фунтов за еще две стены и несколько потайных дверей, оказался ему вполне доступен.

Распрощавшись с подрядчиком, Диана откинулась на спинку кресла с чашкой остывшего чая. Поначалу мистера Данливи, кажется, очень смущала необходимость получать указания от женщины, и особенно то, что Диана встречается с ним наедине, без компаньонки. Но, кажется, он скоро понял: дело свое она знает и тратит деньги не менее рассудительно, чем мог бы потратить мужчина.

Разумеется, не всех так же легко убедить, что она в здравом уме и действует вполне разумно. Но всех убеждать и не нужно. Достаточно, чтобы они захотели прийти в клуб «Тантал» – дальше, если только она не ошиблась в расчетах, все произойдет само собой.

В приоткрытую дверь постучала Дженни, а затем проскользнула в кабинет.

– Ну что, у нас будут потайные коридоры? – спросила компаньонка, в ее нежном голосе прозвучал неистребимый французский акцент.

– Непременно. А персонал будет?

– Это тебе решать. Мы с Маргарет немного поговорили с каждой из девушек, составили и записали свои впечатления о них и отправили по домам. А то в комнатах что-то стало слишком тесно.

– Боже мой! – Диана указала на стопку бумажных листов в руках у компаньонки. – Надеюсь, вы записали их адреса?

– Oui. Тех, кто согласился дать о себе такие сведения. Остальных попросили вернуться завтра для беседы с тобой.

Диана нахмурилась.

– Послушай, Дженни, женщины легкого поведения нам не нужны. Те, кто не могут назвать свой адрес…

– Просто почитай наши записи. Кстати, прибыли подсвечники и настольные лампы. Так что, если понадоблюсь, я внизу – буду полировать подсвечники и заливать ламповое масло.

Дженни удалилась, а Диана, нахмурившись, принялась читать записи. Ее прервал знакомый голос, донесшийся с порога:

– Я бы спросил, не побеспокою ли тебя, но ответ нам обоим известен, так что просто войду.

При звуках этого низкого бархатистого голоса Диана подпрыгнула и едва не оторвала угол от листа бумаги.

– Ты мне пока не требуешься, Хейбери. Приходи, когда я тебя позову.

Взгляд ее встретился со взглядом серых глаз из-под буйных темных кудрей. Кудри не выглядели растрепанными – о нет! – и костюм, и прическа Оливера Уоррена всегда были безупречны. Однако чересчур длинные волосы и простой узел белоснежного шейного платка придавали ему беззаботный вид – вид, как прекрасно знала Диана, обманчивый.

О, она понимала его игру! Внешняя беззаботность – лишь маскировка для того, чтобы усыпить чужую бдительность. Но Диану Бенчли ему не обмануть.

– Судя по тому, что за бедлам творится внизу, деньги ты уже получила, – проговорил он, подходя к окну.

Диана развернула кресло, не желая поворачиваться к нему спиной.

– Ты меня не одурачишь.

– Вообще-то и не собираюсь.

– Еще как собираешься! Сейчас начнешь задавать мне невинные вопросы – о перестройке дома, о плане клуба,то-се и я оглянуться не успею, как ты уже будешь высказывать свои предложения и давать советы. А потом попытаешься убедить меня в своей правоте.

– Бог ты мой, до чего же я коварен!

– Нет, ты считаешь себя коварным, но зря. Ничего сверх нашего договора мне от тебя не нужно. Я же сказала: будешь нужен – я за тобой пришлю. А сейчас ты мне мешаешь.

– Знаешь, – неторопливо проговорил Оливер, заглядывая Диане через плечо в бумаги, которые она еще не успела прочесть, – никоим образом не хочу навязываться со своим мнением, но все же не могу не сказать: в своем великолепном презрении к мужчинам ты кое-что упускаешь. Например, сейчас ты попросила меня уйти. Не думаешь, что такая просьба звучала бы убедительнее в присутствии парочки здоровенных вышибал?

Сердце Дианы заколотилось от ярости и испуга. Машинально она потянулась к ящику стола, где лежал пистолет, и тут же сообразила, что благодаря Уоррену, черт бы его побрал, сидит к этому ящику спиной.

Прежде чем Диана успела повернуться к ящику, нога Уоррена преградила ей дорогу.

– Спокойнее, – насмешливо протянул Оливер. – Это же просто предложение – не угроза!

– Убери ногу от моего стола!

– Пожалуйста.

Оливер выпрямился, но прежде чем Диана успела снова потянуться к ящику, открыл его сам, схватил пистолет и молниеносным движением выбросил в окно.

– Вот так!

В бессильной ярости Диана смотрела, как Оливер облокотился о подоконник. При всей видимой небрежности позу он явно выбрал так, чтобы Диана не смогла вытолкнуть его из окна вслед за пистолетом.

– Если ты погубил цветы на клумбе, надеюсь, возместишь ущерб? – произнесла она наконец и склонив голову, притворилась, что вернулась к чтению.

Игнорировать его Диана не могла, но могла притвориться, что игнорирует. Теперь она понимала: без вышибал действительно не обойтись. Разумеется, только потому, что иные аристократы могут напиться и начать дебоширить во хмелю, а не для того, чтобы выставлять Оливера Уоррена из ее кабинета.

– «Волосы светлые, глаза голубые, около двадцати лет», – прочел вслух Оливер. – Что это?