Читать книгу "Цвет надежды - Джулианна Маклин"

Больше всего меня интересовали данные о близнецах, разлученных сразу после рождения. Оказывается, что впоследствии у них обычно бывает одинаковый уровень интеллектуального развития, в какой бы среде они ни жили, и похожие индексы массы тела.

Правда, в другом месте я прочла, что факторы среды все же играют значительную роль в развитии каждого индивида, если они растут порознь.

У близнецов, росших порознь, наблюдается больше всего различий, хотя они часто выбирают одинаковые профессии. Вот как у нас с Надией, ведь мы обе работали в юридических фирмах, а Надия вроде хотела поступить в юридическую школу.

Мне захотелось узнать о ней больше. Пока что я отметила у нее два отличия: она курила и не обладала моим вкусом и чувством стиля в одежде – хотя скорее всего это было результатом ее финансовой ситуации. Я не курила, родители оплатили мое высшее образование, а благодаря их высокопоставленному положению меня сразу после учебы брали в ведущие юридические фирмы. Я выбрала одну из них, и мне предложили хороший оклад – шестизначную сумму, неслыханную для других молодых женщин моего возраста и образования. Кроме того, Рик великодушно не просил меня участвовать в оплате кондоминиума, так что мой гардероб был набит костюмами от Армани и дизайнерскими сумочками.

Но что представляла собой Надия Кармайкл? Мне отчаянно хотелось знать, как она живет. Я гуглила ее, но не нашла ничего, что утолило бы мое любопытство. В телефонной книге ее не было, а в Фейсбуке я обнаружила дюжины Надий Кармайкл. Некоторые сфоткались с цветами, кошечками и собачками, но ни у одной не было моего лица.

Пыталась я отыскать и то агентство по усыновлению, но оно давным-давно обанкротилось из-за серии судебных тяжб.

Наконец я с покрасневшими глазами поплелась спать. В моей голове крутились вопросы, и я уже понимала, что не смогу жить с ними всю оставшуюся жизнь. Теперь у меня не было выбора. Я должна встретиться с Надией.

Перемены

Глава 20. Надия

Никогда не забуду день, когда на моем столе оказалось то безумное письмо. Утро было серое, унылое, дождь лил как из ведра. Я ждала автобус минут двадцать, еле справляясь со своим потрепанным зонтом в оранжевый и белый горох. Металлические спицы были погнуты или сломаны, с нейлона, словно из водосточной трубы, лились потоки воды. Автобус, разумеется, опаздывал.

Когда я приехала на работу и села за стол, моя прическа растрепалась, туфли промокли насквозь, а от мокрых леггинсов зудела кожа.

Но зато несколько клиентов отменили из-за погоды свой визит, и у меня появились свободные минуты, чтобы украдкой разложить пасьянс на компьютере.

– Ну и денек сегодня, – сказал курьер, входя ровно в десять в приемную. Он подошел к моему столу, положил на высокую гранитную стойку четыре конверта и вручил мне гаджет для моей электронной подписи.

– Я тоже промокла насквозь, – сообщила я и расписалась на экране.

– Для таких дней тебе нужна машина, – сказал он.

– Да что ты говоришь? Сегодня же куплю, – съязвила я.

После его ухода я закончила свой пасьянс и лишь потом взялась за конверты. Все были адресованы юристам, кроме одного, с надписью «Для Надии Кармайкл. Лично и конфиденциально».

Это было что-то новенькое. Еще никто не присылал мне на работу личную корреспонденцию, и уж тем более с курьером.

Не тратя времени, я вскрыла конверт. Достала письмо, написанное от руки, что тоже было странно. Даже не помню, когда я в последний раз читала письмо, написанное ручкой.

Дорогая Надия,

я не сомневаюсь, что тебе покажется это странным, но я пишу, потому что предполагаю, что мы, возможно, родня. Меня зовут Дайана Мур, и меня в 1986 году удочерила одна семья через нью-йоркское агентство «Дженкинс». Я росла в Бар-Харборе, штат Мэн, а несколько лет назад переехала в Лос-Анджелес для учебы в здешнем университете.

Недавно мне сказали, что в фирме «Перкинс и Макфи» работает женщина, которая выглядит в точности как я. Мой близкий друг зашел к тебе и подтвердил, что мы похожи как две капли воды, как зеркальные отражения друг друга. Тогда я предположила, что мы, возможно, близнецы.

Не знаю, в каком году ты родилась, но если в 1986-м, то есть шанс, что мы сестры.

Если ты захочешь встретиться со мной, я охотно назначу время и место.

Если нет, я отнесусь к этому с пониманием. Конечно, принять это непросто. На обороте этого письма я написала свой электронный адрес и надеюсь, что ты мне ответишь. Если ты захочешь прислать письмо обычной почтой, то адрес тоже указан. Я работаю в фирме «Беркли, Дэвидсон, Саймон и Джонс».

Надеюсь, что ты мне ответишь.

Дайана Мур

Я заморгала и склонила голову набок. Что за фигня?

Торопливо перелистала страницы и нашла электронный адрес женщины и адрес фирмы, где она работала.

Значит, она юрист? Я тут же успокоилась, впрочем, не до конца, хотя и не могла объяснить причину моей злости. Она написала мне, потому что ей показалось, что мы, возможно, близнецы.

Близнецы! Нет, маловероятно. С рождения я была оторвана от семьи. Росла в одиночестве. Моя родная мать давно умерла, а приемная мама говорила, что у меня нет биологических братьев или сестер. Она была уверена в этом.

Откуда же та женщина знала мое имя? Неужели наняла частного сыщика?

Она написала, что посылала ко мне своего друга. Когда это было? Я обвела глазами пустую приемную, и мне стало нехорошо при мысли о том, что кто-то заходил сюда, разглядывал меня и оценивал.

Я швырнула письмо на стол и замерла, напрасно пытаясь умерить биение своего сердца.

В это время вошел один из партнеров нашей фирмы. Он сунул мокрый зонтик в огромную керамическую вазу, стоявшую возле двери, и поздоровался со мной.

Я выпрямилась, пытаясь вывести себя из шокового состояния, и ответила.

Он прошел мимо меня и распахнул стеклянную дверь, которая вела во внутренние помещения и конференц-зал. Как только дверь за ним закрылась, я снова села в свое кресло, еще раз посмотрела на письмо и стала искать в Гугле Дайану Мур.

Глава 21

Поначалу я разозлилась из-за того, что эта благополучная, богатая и успешная женщина жила на планете с моим лицом и что ее удочерила сразу после рождения семья будущего кандидата в президенты Соединенных Штатов!

Я всегда знала, что мне, с моим пороком сердца и умершей матерью, страшно не везло с самого рождения. Потом было детство с пьющим, агрессивным отцом и матерью, которая непрерывно курила и не задерживалась ни на одной работе. И вот теперь мне надо было смириться с фактом, что у меня была сестра, которую разлучили со мной сразу после рождения, потому что она была безупречная, а я нет.