Читать книгу "Цветной мир. Групповая арт-терапевтическая работа с детьми дошкольного и младшего школьного возраста - Людмила Мардер"

Все рисунки, так или иначе оставшиеся у психолога, сохраняются до окончания курса занятий, а если планируется дальнейшая работа с ребенком или семьей, то и дольше. В рисунках заключена важная диагностическая информация, позволяющая оценить динамику изменений и результаты коррекции.

Палитра «Цветного мира»: несколько случаев из практики арт-терапии симптомов дезадаптации

Как чувствует себя ребенок, которого называют проблемным? Вряд ли вы поверите фразе наподобие этой: «Ну, у него все в порядке, у ребенка всегда хорошее настроение, он оптимистичен, доброжелателен, открыт, уверен в себе, у него много приятелей, он не конфликтен, уравновешен, с родителями и педагогами покладист и послушен. Вот только что-то нервничает без повода, кричит и плачет, когда сталкивается с трудностями. Атак все в порядке!» Такого не бывает, и поверить этой фразе невозможно уже просто потому, что в ней есть противоречие – человек не может одновременно действительно быть уверен в своих силах и при этом бурно паниковать в ситуации проверки его способностей.

Существуют специальные способы, предназначенные для арт-терапии конкретных симптомов дезадаптации: страхов, неуверенности, зажатости и пр. Однако уделение профессионального внимания психолога только выделяющимся симптомам неприспособленности значительно обедняет процесс коррекции, придает ему уплощенный характер. Усилия арт-терапевта должны быть направлены в первую очередь на организацию условий для гармонизации эмоциональноаффективной сферы в целом, включение механизмов самоисцеления, формирование способов реагирования с позиции внутренней уверенности в признании, принятии и понимании окружающими. Более точно говорить о сочетании обшетерапевтических и специальных способов и приемов при организации арт-терапии симптомов дезадаптации.

В ходе арт-терапии аффективно-личностных проблем дошкольников на первых порах предлагаются задания, в которых изобразительные средства используются как неоформленные материалы – спонтанные штриховки, марания, монотипии, игры с грязью (водой, песком, краской), неструктурированные изображения из бросового материала. Предлагая способы невербального самовыражения, арт-терапия постепенно позволяет раскрыть вербальный канал экспрессии. От простых мараний, мазаний краской, которые дети не могут обозначить словом, происходит переход к ассоциативным называниям своих рисунков, изображений. Называние зримого результата происходит после его создания, так же как и в доизобразительный период развития рисования. Ребенок приобретает важный опыт – опыт свободной активности, искреннего выражения чувств. Даже не осознавая собственные проблемы, ребенок приобретает силы, чтобы справиться с ними. Вспомните случаи из практики, приведенные в Главе 1 (Андрей, 4 года 5 мес.; Илья, 4 года 6 мес.). Когда дети в полной мере напитываются эмоциями повторного проживания ранней стадии онтогенеза в виде воссозданного «периода марания и каракулей», детская тревога уменьшается, аффективные реакции уравновешиваются и дифференцируются, дети чувствуют безопасность и поддержку и потому способны конструктивно решать задачи взаимодействия с другими детьми без ссор и обид.

Школьники чаше приступают к сюжетным изображениям, легче включаются в диалог по их содержанию. Тем важнее направленно создавать арт-терапевтическое пространство, в котором весьма значимым компонентом становится стиль отношений взрослого и ребенка.

Далее в качестве примеров приводятся несколько случаев из практики групповой и индивидуальной работы. Они описывают арт-терапию таких распространенных симптомов неприспособленности, как агрессивность, страхи, расторможенность, последствия гиперсоциализации.

Случай первый.

Игорь, 10 лет.

Мама обратилась с жалобами на агрессивность сына в ее адрес. Мальчик огрызался в ответ на указания и просьбы, демонстрировал физическую угрозу, например, замахивался кулаком (но не прикасался к матери), проходя мимо, резко проводил пальцем по ее шее, сопровождал жесты злобной мимикой и фразами «чтоб ты умерла», «убью».

Из бесед и психодиагностики стало известно, что в семье, в которой есть еще старшая дочь, долгое время не было отца, и в настоящее время женщина пытается наладить личную жизнь и начать совместное проживание с мужчиной. С отцом мальчика отношения очень напряженные по причине его жесткости, неуравновешенности, злоупотребления алкоголем. Для мальчика отец является значимым человеком, однако стремление к нему тщательно вытесняется, рационализируется. Мать весьма обеспокоена воспитанием сына, и это сказывается на сложившемся стиле их отношений. Содержание контактов касается учебы, поведения, разбора ситуаций по принципу «хорошо – плохо», «правильно-неправильно». Мальчик успешен в школе, но хорошая учеба скорее заслуга матери, контролирующей каждый шаг сына. В прошлом учебном году мальчик посещал спортивную секцию, но сейчас дополнительных занятий у него нет, так как это мешает готовить домашние задания. Гиперопека, содержательная ограниченность общения, требовательность, а также высокая тревожность матери, уменьшение личностного внимания вызвали у мальчика резкие защитные реакции в виде агрессии, снижение успеваемости по русскому языку.

Работа с детско-родительской парой велась по двум направлениям. Во-первых, матери был предложен релаксационный курс, который значительно ослабил психологическое напряжение и позволил эмоционально дистанцироваться от нагнетания семейных проблем. Мальчик посетил шесть индивидуальных арт-сессий, содержанием которых явилась гармонизация аффективно-личностной сферы, устранение напряжения, накопление позитивной информации о положительных качествах, индивидуальности, интересах и возможностях.

До встречи с Игорем я представляла себе этакого «монстра», который желает смерти своей матери, грубит, и угрожает физической расправой. Меня волновало, смогу ли я увлечь его арт-деятельностью, придет ли он на последующую сессию. Однако точно в назначенное время появился обычный мальчик с растерянным взглядом. Он сразу пошел на контакт, но это была скорее дань уважения взрослому. Игорь был какой-то угловатый, говорил отрывистыми краткими фразами. Во время разговора взгляд блуждал по стенам и потолку. Мимика была очень бедная. Ни в вербальных, ни в невербальных проявлениях эмоциональный отклик не прочитывался. Единственным определением всего, что касалось его самого, в том числе состояния или отношений, было «нормально».

Коррекционная работа началась с построения песочного мира, и в дальнейшем это задание повторялось еще дважды, через занятие. Первый песочный мир был плотно заселен военными, полицейскими и супергероями. Отношения между фигурками были поверхностными, несодержательными. Главную роль играл вооруженный офицер, который контролировал все происходящее, но близкого контакта с ним ни у кого из фигурок также не было. Весь мир четко делился на две части. Слева располагался город (зона прошлого), который не нравился создателю, а справа (будущее) – местность, в которой хотелось находиться. Разделялись части возвышающимся хребтом, с которого офицер обозревал песочный мир. И в этот раз, и во время строительства на дальнейших арт-сессиях в правом верхнем углу располагался небольшой островок, в который стремились главные герои миров – там им было спокойно, уютно, туда в гости приходили друзья, пили чай, общались. Еще с правой стороны каждого из построенных миров, из нижней части в верхнюю протекала река (источник ресурсов). Из раза в раз первоначально построенный мир перестраивался Игорем: река становилась шире и полноводнее, тщательно детализировался «островок благополучия» и его окрестности. С каждым разом уменьшалось количество жителей, в итоге остались очень близкие люди (семья) и их друзья. Если кратко – внимание мальчика уделялось конструированию будущего, в котором будут иметь место душевное спокойствие и гармония отношений. Игорь сам программировал себя на то, что у него все будет хорошо.