Читать книгу "Зимняя сказка - Ада Суинберн"

Вдруг где-то рядом послышались голоса. Или скорее шепот.

— Волос ее коснулась диадема По праву или нет — не нам судить. — Не нам? Тогда кому же, мне ответь. Ведь я жила одною лишь мечтою О нем — о короле. И что теперь? Он в жены взял другую. — Поздно, поздно. Они женаты целый час и вспять Не повернешь ты время. — Разбито сердце. — Но душа цела. Забудь И выйди замуж за другого. — Как можно! Мой король. О, Оберон, предатель гнусный, Нет, я отомщу. — Куда же ты, постой, о Розалинда, Не стоит он того, остановись!

Жюли открыла глаза. Все стихло. Только справа от беседки хрустнула ветка под чьей-то неосторожной ногой. Бот все так же спал и ничего, казалось, не слышал. По крайней мере не подал виду. Жюли медленно подняла глаза и посмотрела на Шарля и Натали. Уф! Те спокойно беседовали и даже не думали превращаться в эльфов и фей. Значит, показалось. Это от усталости.

— Мы совсем позабыли о нашей больной, — заметив немного растерянный взгляд Жюли, сказал Шарль. — Вы следили за разговором?

— Честно говоря, нет, — рассеянно пролепетала Жюли. Взгляд ее ищуще скользил по ветвям сирени.

Шарль обернулся.

— Вы кого-то увидели? — серьезно спросил он.

— Птицу, — кивнула Жюли. — Похожа на воробья, но гораздо больше. Ветка едва ее выдержала. Так о чем вы говорили?

— Обсуждаем историю Парижа. Продолжим эту тему или выберем другую?

— Нет-нет, не стоит, продолжайте, — Жюли снова склонилась к собаке. — Я где-то читала, что город разрастался по кругу, а центром был остров Сите.

— Да, вы правы, — подхватил Шарль.

Натали тоже вставила свои комментарии. Жюли понимала поведение Шарля. Он видел, что она не расположена к беседам, и всеми способами старался принять удар на себя. Разговорчивая Натали могла обсуждать что угодно и сколько угодно, даже если понятия не имела о предмете диспута. Ей было абсолютно все равно, главное — общение с людьми.

И вдруг опять…

— Мне месть внушила изощренность мысли, Хрустальной диадеме не сверкать На волосах ее. Они узнают, Как страшен Розалинды гнев. — Опомнись, ведь твоя любовь Была обречена, ты знала это. — И слышать не хочу! Она ответит, Вдохнув прекрасной розы аромат. — Что ты задумала? — Она умрет. Едва лишь За темной тучей скроется луна, Я подарю букет свой королеве, И аромат цветов убьет ее! — Одумайся! Титания невинна Перед тобой. Ведь не она, а он Задумал сочетаться браком. — Мне все одно: сопернице — погибель!

Жюли в ужасе закрыла уши ладонями.

— Вы слышали? Вы слышите это? Они говорят. Там, за деревьями. Они говорят!

Сердце ее готово было выскочить из груди. Руки и ноги онемели. Тут уже не до секретов, когда видишь и слышишь фей из свиты королевы. А Жюли видела. Именно видела, как за кустами сирени мелькнуло белое платье с широкой юбкой и длинными, почти до земли, рукавами. А еще алые лепестки роз…

— Вы видели их? Там, за сиренью, — шептала Жюли.

Однако никто не отозвался на ее слова. В беседке было темно и тихо. Даже Бот, еще минуту назад лежавший у ее ног, вдруг поднялся и, залившись лаем, бросился прочь. В черноту ночи. Жюли поднялась и пошла за ним. Когда это Натали и Шарль успели уйти? И почему не позвали ее с собой?

Где-то здесь должен быть тротуар. Или он в другой стороне? За листвой деревьев в густой траве спрятались все тропинки. Гирляндами свисал до самой земли виноград, а еще вьюн белел своими бутонами-колокольчиками. Цветы? Листья? Но ведь только что их не было.

Жюли подняла глаза к небу: большая черная туча медленно наползала на луну. Бледное светило, казалось, хотело оттолкнуть ее, но тщетно. Серые бивни-клубни неумолимо двигались вперед, словно обрезая белесые лучи…

… Едва лишь За темной тучей скроется луна, Я подарю букет своей королеве, И аромат цветов убьет ее!

Натали — нет, Титания — в опасности. Нужно скорее предупредить королеву фей. Пока еще не поздно. Пока ревнивица не привела в исполнение свой гнусный план. Скорее!

Жюли бросилась в лес. Но где искать их? Булонский лес стал похож на непроходимую чащу. Вьюны, виноградники то и дело преграждали дорогу. К тому же длинное платье то и дело цеплялось то за сучья, то за коряги. Платье? Жюли окинула себя взглядом: длинная широкая юбка, огромный вырез, оголяющий плечи, тонкий бисерный пояс… Вместо каре длинные волосы, заплетенные в косу вокруг головы. Предупредить королеву фей, которая этой ночью вышла замуж за короля эльфов и тем самым навлекла на себя гнев соперницы. Но где же искать Титанию и Оберона?

Вдруг впереди вспыхнули огни факелов, ветер принес запах дыма и звон бубна, заливистые трели флейт. Веселье было в полном разгаре. Жюли посмотрела на небо. Туча почти скрыла луну, нужно торопиться. Скорее туда, к огням. Музыка становилась все громче, факелы ярче. Оставалось чуть-чуть, каких-нибудь сто шагов. Но Жюли внезапно налетела на невидимую преграду, словно кто-то заслонил, закрыл волшебное торжество от посторонних.

Феи и эльфы танцевали, веселились. То там, то здесь сновали коротышки-гномы, разнося на подносах огромные глиняные кружки с пивом, которое пенилось и шипело, вылезая за края незамысловатых посудин. А вон и Титания с Обероном сидят обнявшись. Но как же добраться до них, предотвратить беду.

— Эй, — позвала Жюли. — Пустите меня.

— Вам не проникнуть к ним через ограду. Есть тайный вход, могу вам показать. — Из темной чащи в свет огней вышел молодой фавн, забавный бородатый юноша с козлиными копытцами и очаровательными крохотными рожками на голове. — Но для начала расскажите мне, зачем на пиршество вы так стремитесь?

— В опасности король и королева, — подчиняясь заданному ритму, выговорила Жюли. — Их отравить хотят.

— Но кто же?

— Розалинда. Ей месть затмила разум. Помогите.

— Идемте же скорее. К ним. За мной.

Жюли узнала в фавне Луи. Козлиная бородка и копытца определенно шли ему больше, чем деловой костюм с галстуком. Продираясь среди ветвей, он ловко перепрыгивал с одного поваленного дерева на другое, с кочки на кочку. И угнаться за ним было невозможно. А туча уже заслонила луну. Хорошо хоть праздничные факелы горели ярко, освещая все вокруг.

Внезапно Жюли увидела стройную молодую фею с букетом роз. Вне сомнений, это и была та самая Розалинда. Она старалась казаться веселой, но ее выдавали глаза, которые горели какой-то неистовой зловещей решимостью. Все ближе и ближе подходила фея к тронам, на которых восседала королевская чета.