Читать книгу "Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви - Индира Макдауэлл"

Одна из таких старых дев обычно правила гаремом. Сейчас это была Ханзаде, сестра падишаха, не имевшая ни малейшей надежды выйти замуж, потому что никто из принцев не готов был взять ради нее еще и трех ее старших, далеко не юных сестер, как полагалось по обычаю.

Зенан падишахов Хиндустана достоин отдельного повествования, но кто бы мог о нем рассказать, ведь мужчины туда не допускались, а женщинам не дозволялось выбалтывать тайны обитательниц женской половины дворца под страхом смерти. Конечно, они рассказывали, еще и значительно приукрашивая…

В Агре многое болтали о самых красивых женщинах мира, собранных в гареме, о несметных богатствах, которые падишахи дарили им, о невиданных чудесах, творившихся за оградой, а еще о сладострастии красавиц и их капризах. Падишах мог позволить себе иметь этих женщин, а красавицы зенана могли позволить себе капризы.

И правившая гаремом Ханзаде была властна далеко не над всеми ними. Она не могла указывать своим мачехам – вдовам падишаха Акбара, зато успешно портила жизнь их придворным дамам и остальным женщинам гарема. Но была одна из королев, приказывать которой не посмел бы и сам Джехангир – его названая мать королева Рукия. В свое время с Рукией считался и падишах Акбар, именно ей он поручил воспитание принца Селима, будущего Джехангира.

Но Рукия не боялась падишаха не только потому, что была его названой матерью, просто она действительно была на голову выше остальных женщин, даже любимой Акбаром королевы Джодхи – родной матери Селима-Джехангира.

У Ханзаде хватало ума не возражать Рукие и ничего не предпринимать против ее слуг. А еще против служанок королевы Салимы, с которой Акбар тоже считался. Ханзаде хватало остальных, которым доставалось особенно.

Ханзаде очень любила красивых мужчин и люто ненавидела красивых девушек. Если бы она узнала о самоволии Арджуманд и Сати, те бы не избежали неприятностей. Но Ханзаде считала их совсем девчонками, а потому охрана еще не следила за каждым шагом внучки великого визиря.

Старый слуга Гопал провел своих подопечных через тайную калитку прямо на улицу, ведущую к рынку Агры.

Девушки помимо своей воли крутили головами, и заметив это, Гопал зашипел, чтобы не глазели по сторонам. Сати тихонько рассмеялась.

– Ты чего? – осторожно поинтересовалась Арджуманд.

– Гопал приказывает нам, как простым девчонкам. А вдруг он сейчас решит продать нас кому-то?

– Глупости! – фыркнула Арджуманд. Она хорошо знала, что старый слуга верен не просто хозяину, а своему долгу, который в тот день состоял в том, чтобы не допустить никаких неприятных происшествий с беспокойными подопечными.

Рынок очень интересное место, особенно для тех, кто никогда не бывал там как обычный покупатель. Даже сладости казались иными.

Несмотря на раннее утро, уже вовсю пахло приготовляемой едой.

– Смотри, бадам писта! – показала пальцем на ореховую помадку, выложенную несколькими горками, Сати.

– Пойдем, пойдем, – торопила ее Арджуманд, которой хотелось поскорей добраться до нужных лавок. Не джалеби или буфри же они покупать пришли, не сладостями намерены торговать на мина-базаре. Разве этим удивишь покупателей дворца?

Вкусно пахло роган джошем – мясом с большим количеством лука, Сати даже застонала:

– Умираю от голода.

Тут они услышали вопли какой-то торговки съестным:

– Ах, ты бадмаш! Ах, ты дакойт!

Мальчишка умудрился вытащить большой кусок халвы с нижнего ряда горки, развалив ее всю, и теперь толстая торговка не знала, что делать раньше – догнать воришку или следить, чтобы остальную халву не растащили его приятели. У торговки был повод костерить маленького ловкача прохвостом и разбойником.

Арджуманд решительно потянула подругу прочь:

– Пойдем, нам некогда.

С трудом справляясь со своим волнением и желанием все потрогать и обо всем расспросить, они пробирались к рядам, где были расположены лавки ювелиров, выбирать красивые вещицы для предстоящего мина-базара решено было там.

Хозяева лавок крутили носами и подозрительно косились на двух простенько одетых девушек и сопровождавшего их старика. Небось, приехали родственницы из деревни, старик решил показать им сокровища из сказки, а те и рты раскрыли. Такие ничего не купят, денег не хватит, но стащить что-то могут. Приходилось смотреть внимательно…

У ювелиров имелось много красивых изделий и цены были куда ниже тех, что называли в зенане, но сердце подсказывало Арджуманд, что искать ценные вещи нужно не здесь.

– Чего тебе не хватает? – удивлялась Сати. – Посмотри, как красиво и совсем недорого.

Арджуманд и Гопал не без оснований испугались, что после таких слов весь рынок поймет, что за своевольные красавицы явились покупать украшения.

– Пойдем отсюда! – Арджуманд потянула Сати за собой прочь от ювелиров. – Ты не знаешь цен. Это дорого, для нас очень дорого!

Она постаралась, чтобы продавцы услышали эти слова, а на Сати просто зашипела:

– С ума сошла?! Хочешь, чтобы все поняли, кто мы?

Та уже прикусила язык, осознав, что едва не выдала тайну.

Гопал замахал на них руками:

– Эээ… не стоило приводить этих родственниц на рынок! Делают вид, что в их кошелях не медяки, а золото.

Сати подыграла своему слуге, она обернулась к продавцу, у которого рассматривала украшения, и ахнула:

– Три золотые монеты?!

– А ты думала какие, если это золото?

– А это золото?

Сати прекрасно сыграла деревенскую глупышку, ошеломленную пониманием, что держала в руках изделия из золота, а не раззолоченные подделки сродни своим домашним.

Ее вопрос страшно возмутил ювелира, Арджуманд едва успела утащить подругу прочь, пока той не попало по-настоящему. Вслед им неслось:

– Ходят тут всякие! Чтоб я ни тебя, ни тебя здесь больше не видел!

– У самих, небось, и пяти дамов нет, а важничают, будто имеют целый лакх.

Пришлось действительно поторопиться, потому что кто-то добавил:

– А, может, они вообще воровки?

На счастье подруг, ювелир оказался человеком порядочным, он помотал головой:

– Нет, ничего не пропало. Да они и смотрели всего пару вещей. Нет, все на месте.

Ювелир не стал говорить, что заметил интересную деталь – на шее у девушки было настоящее, пусть и не массивное украшение. И серьги в ушах тоже золотые. Нет, эта красавица знала цену вещам, но почему-то не желала раскрывать свое собственное положение. В таких случаях лучше делать вид, что ни о чем не догадался.

Нарушительницы спокойствия спешили прочь от ювелирных лавок.

– Сходили… – помрачнела Арджуманд. – Теперь в этих рядах нечего и показываться.