Читать книгу "Дьявольская рулетка - Себастьян Фитцек"

— О!

Вскрик Херцберга оборвался так же внезапно, как и возник, и теперь его смутный страх сменился явным ужасом, поскольку Дизелю как-то удалось под одеждой нацепить на себя игрушечные очки, у которых при нажатии на кнопку из оправы выпадали два окровавленных глазных яблока. Они покатились прямо Херцбергу под ноги.

— Первое апреля! Первое апреля! — радостно рассмеялся Дизель, с удовольствием отметив, что и полицейские у входа в его офис лишь с трудом сдерживают ухмылки.

— Вы сумасшедший? Я… я же мог убить вас! — задыхаясь, проговорил Херцберг, когда снова смог думать немного яснее. — Вы… сейчас срываете очень важную операцию и ведете себя безответственно, — продолжал бушевать он. — Я возмущен.

— Очень приятно. Я Клеменс Вагнер, — представился главный редактор и вызвал новые ухмылки полицейских. — Но мои враги называют меня Дизелем.

— Прекрасно… э… господин Вагнер. Значит, не считая Маркуса Тимбера, вы самый старший сотрудник сегодня утром на радиостанции?

— Да.

— А почему тогда вы ведете себя как малый ребенок? Почему вы не покинули здание, как остальные, а вместо этого поджигаете, э-э-э… — Херцберг презрительно огляделся, — свой офис?

— Ах, вот почему вы такой кислый! — Дизель посмотрел на корзину для бумаг, из которой все еще поднимался легкий дымок. — Это всего лишь моя давняя привычка.

— Давняя привычка?

— Ну да. Если шоу не удалось, я распечатываю все тексты и сжигаю их. Это такой ритуал. — Поскольку Дизель теперь был без рубашки, на его предплечье видны были вытатуированные извивающиеся языки пламени. — А ведь сегодняшнее шоу действительно скверное, правда?

— Понятия не имею. И не могу больше терять время. Сейчас вас проводят на сборный пункт, который мы устроили в центре Sony.

Херцберг кивнул в направлении выхода, но Дизель не двинулся с места.

— Прекрасно, но я не пойду.

— Что вы опять задумали?

— То, что сказал. Я остаюсь здесь.

Дизель подошел к кукле Барби в человеческий рост и нажал на ее правую грудь. Ее губы сразу же раскрылись, и изо рта послышалась программа. На «101 и 5» сейчас как раз шла реклама.

— Захвативший заложников хочет, чтобы все шло, как всегда, — объяснил Дизель. — Это означает: дважды в час новости, каждые пятнадцать минут погода и положение на дорогах, а в промежутках — хорошее настроение и много музыки.

— Обстоятельства дела мне известны.

— Рад за вас. Но, возможно, вы не знаете, сколько работы скрывается за каждой передачей. Всего этого в одиночку не сделаешь. И, поскольку я являюсь главным редактором шоу, вам, вероятно, придется смириться с моим присутствием, желаете ли вы того или нет. А иначе мистер Амок не получит в студии то, чего он хочет. А это не в ваших интересах.

— Тут он прав.

Все головы повернулись к двери, откуда прозвучал этот низкий голос. Дизель с удовольствием отметил, что Херцберг, очевидно, испытывает благоговение перед этим двухметровым человеком, который, тяжело дыша, протиснулся в офис. По крайней мере он тотчас же встал по стойке «смирно».

— Что здесь происходит?

— Все в лучшем виде, господин комиссар. Я покинул пункт управления внизу и хотел на месте составить представление о положении, как вдруг мы заметили дым в коридоре. Я пошел посмотреть, в чем дело, и наткнулся на… э-э-э… — Херцберг метнул уничтожающий взгляд на Дизеля, — …на главного редактора Клеменса Вагнера.

— Я знаю, как его зовут, — ворчливо произнес Штойер. — Мы его уже проверили. Он чистый. И он прав. Пусть остается здесь и позаботится о ведении передачи.

— Все ясно, — кивнул Херцберг с таким видом, словно только что проглотил горячую картофелину.

Дизель торжествующе усмехнулся.

— Кроме того, мы переносим ваш центр переговоров с седьмого этажа сюда, наверх.

— Сюда?

— Да. Чем ближе вы к студии, тем лучше. Вы должны не только вести переговоры, но и в случае необходимости отвлекать сумасшедшего, чтобы команда Гетца могла лучше нанести удар. Офис для этого подходит идеально. Он расположен достаточно далеко от студии, однако дает полный обзор места происшествия. Кроме того, здесь, наверху, вам никто не помешает. На седьмом этаже мы сейчас монтируем полный радиокомплекс, чтобы попытаться осуществить захват.

— Понял, — пробормотал Херцберг, явно не в восторге от перспективы работать в течение следующих часов в зоне действия возможного взрыва. — Порядок, — добавил он немного громче, когда Штойер вопросительно поднес правую ладонь к уху.

— Прекрасно. Так что давайте поспешим. У нас всего двенадцать минут до первого крайнего срока. А перед этим я еще должен представить вам одну старую знакомую.

Дизель удивленно наблюдал за тем, как великан шумно выкатился из офиса и несколькими секундами позже снова вернулся, ведя на буксире черноволосую даму, явно пребывавшую в скверном настроении, к тому же в наручниках.

— Господа, фрау Ира Замин, прошу любить и жаловать!

10

Он прикидывал, кого ему выбрать. Первый раунд игры — самый трудный, несомненно. В этот самый момент передачу слушают около трехсот тридцати тысяч человек, но есть еще свыше трех миллионов остальных берлинцев, которые вообще ничего не знают о том, что он захватил радиостудию, взял заложников и изменил правила игры в Casch Call. Нет, первый раунд не выиграть. Поэтому не нашлось и добровольцев, когда он спросил об этом.

— Не так бурно, — крикнул Ян Май и скользнул взглядом по группе у студийной стойки. От Тимбера, нос которого наконец перестал кровоточить, к парочке — перепуганной Синди и ее Майку, вцепившихся друг в друга, к остряку Теодору, типичному бухгалтеру, который явно пребывал в шоке, забыв свое чувство юмора в другом мире. Герой из UPS Манфред после своего короткого обморока прислонился к обтянутой серой тканью стене студии рядом с рыжеволосой беременной, которая явила себя медсестрой Сандрой из сериала. Ян позволил ей обеспечить Тимбера ватой, чтобы остановить кровь, и Манфреда аспирином из аптечки студии.

— Дамы и господа, у нас есть еще примерно три минуты, — продолжил он свой монолог. — Как вы слышите, только что Queen начали исполнять We are the Champions. И как только эта песня… Извините… — Ян обратился к Флумми, который на удивление спокойно следил за музыкальными записями, — как вы называете такие песни?

— Мега-хит, — ответил за Флумми Тимбер. Из-за разбитого носа его голос звучал так, словно он был сильно простужен.

— Спасибо. Как только этот мега-хит Queen закончится, я попрошу Флумми предоставить мне свободную телефонную линию в город. И тогда мы сыграем первый раунд Casch Call по новым правилам. — Ян поднял сжатую в кулак левую руку и, перечисляя каждый пункт, разжимал по одному пальцу. — Итак, у меня есть продюсер, телефон и телефонная линия. У меня есть правила игры. Не хватает только участника. Кого же мне выпустить, если на другом конце линии будет назван правильный пароль?