Читать книгу "Сабля, трубка, конь казацкий - Степан Кулик"

– Петро, развяжи басурмана. Авось, хватит ума не пытаться бежать. Тут-то мы его защитим, а если бабы догонят… – Василий выразительно пожал плечами. Мол, бывает смерть и страшнее, но редко.

Глядя на запорожца, как на фокусника, я, не теряя времени на распутывание узлов, полоснул по бечевке тем самым, найденным у Сафар-бея, ножом. Слегка зацепив запястье пленника. Но молодой татарин даже не вздрогнул. Он, как и я, не мог оторвать взгляда от ладони Полупуда.

– Держи… – Василий поднес алеющий уголек татарину так буднично, словно передавал кусок лепешки. При том, что в воздухе явственно пованивало горящей плотью.

Сафар-бей, как завороженная змеиным взглядом лягушка, машинально потянулся к угольку, даже дотронулся кончиками пальцев и немедля отдернул, как только почувствовал жар. Даже руки за спину спрятал.

– Не хочешь? – словно удивился запорожец. – Неужто горячо? Ну, как знаешь.

Все так же обыденно, словно проделывал это ежедневно, Василий растер уголек между мозолистых ладоней и небрежно сдул золу. Черное облачко взметнулось в сторону Сафар-бея, и юный бек так резво отшатнулся от него прочь, что не удержался на ногах. Чуть не упал. Пришлось поддержать.

– О, Петро, да у тебя тютюн имеется… Что ж ты молчишь? – Полупуд пригладил усы и забрал у меня реквизированный кисет, словно именно это для него было сейчас самым важным. – Славно, славно… Курить хочется, спасу нет. Так о чем я спрашивал? Ах да… Куда ты, бек, говоришь, отправил вторую часть своего чамбула?..

* * *

После столь наглядной демонстрации превосходства характера и силы воли запорожца молодого татарина не пришлось больше ни уговаривать, ни запугивать. Понукать тоже…

Иной раз мне казалось, что сын Гуюк-мурзы отвечает быстрее, чем Василий успевает задать вопрос… При этом выкладывая все, как на исповеди, или что там у мусульман взамен… В общем, даже не пытаясь хитрить и лукавить. Нет-нет да и поглядывая на испачканные золой ладони казака. Да же на вид твердые и мозолистые, как кора векового дуба. К слову, доводилось пару раз видеть руки если не мастеров, то адептов боевых искусств, отдавших десятки лет изучению рукопашного боя. Ничего не скажу, впечатляет. Но в сравнении с этими «досками» их ладони, что детская пухлая ручонка…

В ходе добровольно-принудительной беседы выяснилось, что второй части чамбула опасаться не следует, поскольку воины будут возвращаться в родной улус другим, окружным путем. Через Тивильжанский брод…

– И какого рожна вам там понадобилось? – удивился Полупуд. – Разве не знаете, что в прошлом году паводок затопил пойму реки на многие мили по обоим берегам? Так что не только к Перуну, а даже к Тивильжану[18]не добраться иначе как вплавь.

– Зато нынешняя весна поскупилась на дожди… – без утайки объяснил Сафар-бей. – Да и лето жаркое. Степь высыхает быстро. Вот отец и велел проверить: в каком состоянии переправа.

– Это верно, вода сошла, – согласился запорожец. – Зато осталось такое множество болот и заводей, что ни пешком, ни вплавь, ни на лодке… Тем более – с обозом. Оборонил Господь – в этом году нет там дороги вашему брату голомозому. Одного в толк не возьму: чем мурзе Кичкаский брод не угодил?

– Зачем спрашиваешь? – пожал плечами бек. – Сам видел, как через урочище тяжело переправлять груженые телеги. Много товару вода подпортит… скот обезножит.

– Угу… видел… – казак дернул щекой, время, проведенное в плену, никому вспоминать неохота, и сердито пыхнул трубкой.

– Чтоб тебя, аспида, так черти в пекло везли, как ты нас… – встрял в разговор один из пленников. Тот, что постарше.

Басурманин вскинулся, сверкнул глазами, видимо, не признавал права за крестьянином пенять ему – воину, но смолчал. Хоть юный и горячий, а понимал, не время сейчас гонор показывать.

– Уйди, Охрим, не мешай… – буркнул Полупуд. – Дай казакам свое дело справить. У самого забот больше нет, что ли? Так баб подгоняй. Почитай сутки во рту маковой росинки не было.

Крестьянин уважительно поклонился, не в пояс, конечно, так, чуть шею согнул и ушел. О как? Никогда над этим не задумывался, а, похоже, имеем элементарную кастовость общества. Казаки-воины и крестьяне-гречкосеи. Вместе супротив внешнего врага, а внутри – знай сверчок свой шесток и не лезь с суконным рылом в калашный ряд. Занятно…

И, кстати, если провести анализ до логического конца – Василий и меня к казакам приписал. Авансом. Пока не будет доказательств обратного.

Помолчали немного.

– Телеги, говоришь?.. Значит, еще этим летом Гуюк-мурза хочет на север большой обоз отправить? Откуда ж у него столько товара? На болгар или на венгров зимой крымчаки вроде не ходили. Да и в Козлове, кажется, базар еще не сгорел… Так с какого рожна ногайский мурза к нам на ярмарку завернуть решил?

– У моего отца нет столько товаров, – не стал отрицать очевидного Сафар-бей, но и отвечал так, словно держал ответ наготове. Излишне торопливо… – Многие купцы из столицы изъявили желание торговать в урусских городах… Черкассах, Киеве, Чигирине… И попросили провести их караван через Дикое Поле. А почему – они не объясняли. У торговых людей свои тайны. Отец и не спрашивал. Когда прибывает гонец от Солнцеликого, даже ханам должно только повиноваться.

– Гонец от султана… – задумчиво пробормотал Василий. – И мурза отправил тебя проверить состояние пути…

Сафар-бей кивнул.

– Но это значит… – по-прежнему думая о чем-то своем, потер подбородок Полупуд, – что Гуюкмурза велел тебе сходить на разведку малым отрядом, вести себя тихо, ни во что не вмешиваться и никому не попадаться на глаза. Верно?

Молодой татарин опустил голову.

– Думаю, когда отец узнает, что ты, бек, пожег Свиридов угол, ясырь взял, из-за чего и сам попался – ему это совсем не понравится. Во-первых, у него нет времени отправить второй отряд к переправам… Караван-то небось уже вышел из Царьграда?[19]А во-вторых, никто, будучи в здравом уме, не начинает с грабежа жителей тех мест, куда собирается на торг. Все равно что сперва разорить улья и разозлить пчел, а потом идти собирать мед… По меньшей мере глупо. Как думаешь, что мурза тебе скажет при встрече? Если вообще захочет увидеть?

Сафар-бей снова промолчал, но по лицу татарина было видно, что перспектива свидания с отцом, при столь плачевных обстоятельствах, кажется юному беку не слишком приятной. Тем более теперь. Одно дело – нарушить наказ, но вернуться победителем и с добычей, другое – пленником. За которого еще и выкуп платить придется.

Тут я вспомнил о реквизированном пергаменте с тайными знаками и протянул тубус Василию.