Читать книгу "Ахульго - Шапи Казиев"

– А заодно отучите их кланяться, – велел Шамиль мюридам.

От удивления женщина перестала плакать и побежала обратно в аул, размахивая руками и крича:

– Вай! Люди! Имам идет! Люди! Шамиль идет!

Когда имам и мюриды с возвращенным добром и связанным сборщиком податей въехали в аул, их никто не встретил. Все будто вымерло. Только блестели то тут, то там испуганные глазенки мальчишек.

Шамиль немного подождал, а затем крикнул:

– Мусульмане! Разве так в горах встречают гостей?

– Это имам Шамиль! – кричал юноша.

– Не бойтесь!

– Уходите! – донесся откуда-то старческий голос.

– Не могу поверить, что вы испугались, – кружил на коне Шамиль.

– Не надо меня бояться! Не надо бояться ханов! Бойтесь Аллаха, который не велит нам быть рабами и платить подати кому бы то ни было!

– До Аллаха высоко, а хан близко, – ответил тот же голос.

– Вы – плохие мусульмане, если так думаете, – говорил Шамиль, обращаясь к закрытым воротам и окнам.

– Аллах ближе, чем вы думаете, и ангелы его пишут сейчас о вашей трусости. А это – грех!

На одной из плоских крыш появился старик в накинутом на плечи полушубке.

– С приездом, имам. Но ты уйдешь, а хан пришлет Хаджи-Мурада, и он разорит наш аул.

– Пусть попробует! – сказал Султанбек.

– А могут и солдаты из крепости прийти со своими пушками, – продолжал старик.

– Разве Аллах не сильнее их пушек? – спросил Шамиль.

– Сильнее. Но сын говорил, что эти пушки стреляют железными яблоками. Он видел. А есть, которые стреляют целыми арбузами.

– Они не придут, – сказал Шамиль.

– Я заключил мир с их начальником.

– Их пушки про твой мир не знают, – качал головой старик.

– Что вы за люди, – развел руками Шамиль.

– Если каждый будет дрожать за свою саклю, пока грабят соседа, вы никогда не станете свободными.

– Свобода, – кивал старик.

– Она хороша для орла. Высоко летает и берет что хочет. А люди живут на земле.

– Разве это жизнь, отец? – кричал в ответ юноша.

– Другой у нас нет, – вздохнул старик.

– Если вы боитесь, уходите, – сказал Шамиль.

– Многие аулы так уже сделали.

– Уйти? – не понял старик.

– Оставить все и уйти?

– Здесь вы оставите только страх.

– Эта падаль больше не будет вас обирать, – сказал Юнус, бросая на землю связанного сборщика.

Разгневанный юноша решил покарать грабителя и уже занес над ним кинжал, но Шамиль остановил его:

– Не торопись, на все есть свой порядок.

Юноша с сожалением вложил кинжал в ножны.

– Пощадите его, – попросил старик.

– Он – плохой человек, но это лишь пыль у ног хана.

– Вы хотите, чтобы они и дальше пили вашу кровь? – удивился Шамиль.

– Они требовали дров для крепости, которую построили в Хунзахе, – объяснял старик.

– По вязанке с дома. Но у нас леса не растут. Вот они и похватали, что нашли. Мол, продадут и купят дрова для солдат.

– Вы должны кормить своих детей, а не служить ханам, – говорил Шамиль.

– Вы обязаны быть свободными людьми, если не хотите божьего наказания.

– Может, и так, – сомневался старик.

– Зато наш аул цел, а твои Гимры и Ашильта лежат в развалинах.

– И с вами будет то же, если не скинете ханское ярмо, – сказал Шамиль.

– Выпрямите свои спины, не терпите унижений! Будьте горцами, будьте людьми!

– Забирайте свое добро! – кричал Юнус.

Но никто не решался это сделать. Тогда Юнус вдруг встал на седло и снял с крыши босоного мальчишку.

– Где мамин кувшин?

– Вон он! – показал мальчишка.

– Забирай и неси домой. И не бойся, мы тебя в обиду не дадим.

– А я не боюсь, – важно сказал мальчишка.

– Только мама не разрешает.

– Будь мужчиной! – сказал юноша и подтолкнул мальчишку к арбе.

Тот влез на арбу, вытащил старый кувшин, а затем достал еще один.

– А это нашей тети!

Он стащил с арбы кувшины, но уходить не спешил. Мальчишка зачарованно смотрел на огромного Султанбека, затем подергал его за кинжал и спросил:

– А меня в мюриды возьмете?

– Конечно, – потрепал его по голове Султанбек.

– Такого храбреца!

Мальчишка расплылся в счастливой улыбке и побежал домой.

Вдруг начали открываться окна, двери, и арбы окружили люди, разбирая свой скарб.

– Да смилостивится над вами Аллах, – говорила старушка.

– Этот ковер я ткала, когда была невестой… А эти шакалы ничем не брезгуют.

– И она плюнула в лицо ханскому нукеру.

Нукер взвыл от злобы, но в ответ на него посыпались проклятия и пинки. Дети начали швырять в него грязью, а женщина разорвала подушку и швырнула ее в лицо ханскому нукеру.

– Ешь!

Весь в грязи и перьях, сборщик дико таращил глаза и поминутно чихал. Мюриды с трудом оттеснили от него разгневанных аульчан.

– Чей это осел? – спросил Юнус.

– Мой! – хрипел кровью сборщик

– Так и быть, не станем разлучать друзей, – сказал Юнус и взглядом указал мюридам на сборщика.

Его тут же подняли и усадили на осла задом наперед.

– Даже с преступниками надо поступать по закону, – сказал Шамиль.

– По какому еще закону? – чуть не рыдал с досады сборщик.

– По тому, который дал нам всевышний, – пояснил Шамиль.

– По шариату.

– А что ему полагается? – спросил юноша.

– Самое меньшее – сто ударов палкой.

– А за прошлые грабежи – тоже по сто? – спросил старик.

– Ему давно пора руки отрубить, – усмехнулся Султанбек, привязывая сборщика к ослу.

– Но имам милостив.

Султанбек развернул осла и хорошенько его пришпорил, ударив плашмя кинжалом. Осел взревел и помчался из аула.

– Скорее, скотина! – подгонял его пятками сборщик.

– Я покажу этим разбойникам, кто они и кто хан!

На аульской площади собралось все село, но еще оставалось несколько тазов и овца, хозяева которых не объявились. Юнус трижды спросил, есть ли у овцы хозяин, и, когда никто не отозвался, Шамиль объявил овцу общественным имуществом. Мюриды закололи овцу, и аульчане приготовили для гостей ароматный хинкал – кукурузные галушки, сваренные в мясном бульоне.