Читать книгу "Тельняшка для киборга - Николай Рубан"

— И у вас субординация, блин. Ну как у немцев, елки-палки… Так, пришли! Держи, — он сунул в руки Маргусу коробку с тортом.

— Еще не пришли, — оглянулся Маргус, — КПП — вон где.

— Без тебя знаю, где, — фыркнул Колдин, вскарабкиваясь на кирпичный забор, часто утыканный острыми ржавыми прутьями. — Кидай мне торт, да аккуратней, смотри!

Недоумевающий Ауриньш очень аккуратным броском отправил коробку точно в руки Колдину.

— Класс! — одобрил Цунь. — Недаром ваши сабонисы так в баскет рубятся! Теперь перелазь сюда и лови торт внизу.

Все еще ничего не понимая, Маргус повиновался.

— Так, нормально! — констатировал Колдин, озираясь по сторонам. — Ага, вот здесь нормально будет, — и, облюбовав разлапистую голубую ель, растущую неподалеку от входа в казарму, он пристроил под нее коробку.

— Блин, заметить могут, — критически изрек он, оглядев тайник со стороны. — Фигня, замаскируем! — и принялся споро присыпать коробку близлежащим мусором.

— Сергей! — изумился Ауриньш. — Ты что делаешь?

— Что-что! Соображать надо! Притащи сейчас торт в казарму — знаешь, сколько шакалов налетит? Хрен чего достанется! Ночью выйдем, притащим — и с отделением сожрем, на шесть человек еще туда-сюда…

Так Колдин и Ауриньш стали настоящими героями дня! Точнее, героями ночи — среди которой, урча и облизываясь, четвертое «китайское» отделение с наслаждением пожирало пусть немного помятый, но все равно восхитительный приз, укрывшись в темном спортуголке, среди пыльных матов и гантелей.

— Если хочешь быть здоров, — наставительно изрек Цунь, сыто икая, — ешь один и в темноте!

Глава 6. МПД

В отличие от курсантов других училищ, курсанты девятой роты не изучали военно-инженерную подготовку, они изучали МПД — минно-подрывное дело, так по старой диверсионно-партизанской традиции именовался этот предмет. И, скажем без хвастовства, был этот предмет одним из самых любимых и почитаемых. Возможно, корни этой любви кроются в древней, как мир, мечте любого человека (а русского — особенно): совершить максимальное действие при минимуме физических усилий. Как бы то ни было, но предмет этот выпускники девятой роты знали крепко. Изготовить взрывчатку из любого материала (в буквальном смысле — хоть из прошлогоднего дерьма), или разобрать-собрать любой взрыватель с завязанными глазами — для них вовсе не являлось чем-то выдающимся: так — азбука, не более того. Профессиональным шиком считалось, например, успеть рассчитать количество, вес и конфигурацию зарядов, необходимых для подрыва моста, по которому проезжаешь на машине. На спор: с помощью компьютера вы такого результата не достигнете.

А начинается все, как и в любой другой науке, обыденно и скучновато: классификация взрывчатых веществ, меры безопасности при различных способах взрывания, и тому подобная рутина. С одним лишь отличием: знать эту рутину необходимо назубок, никакие вольные толкования той или иной статьи Руководства — Библии подрывника, здесь не проходят. А первые практические подрывные работы запоминаются на всю жизнь — как первый прыжок или поцелуй…

— Приготовиться!

Ледяной ноябрьский ветер уже сковал каменной коркой землю, и теперь принялся за голые пальцы курсантов. Пальцы, сжимающие отрезки огнепроводного шнура с наложенными на них спичками, каменеют быстро. Правая рука со спичечным коробком поднята вверх — сигнал, что к подрыву заряда готов. Зубы стискивают пару запасных спичек — на случай, если основная спичка не воспламенит шнур (что, кстати, случается сплошь и рядом).

— Огонь!

Судорожно чиркаешь коробком по спичечной головке, онемевшие пальцы уже ни черта не чувствуют, и спичка, весело пыхнув, отлетает в сторону. И тут секунды начинают уже не бежать, а лететь с околосветовой скоростью. Скорее, запасную спичку — на шнур! Нервно изжеванная, обслюнявленная спичка никак не ложится головкой на пороховую сердцевину шнура. Блин, у соседей шнуры уже вовсю шипят, как рассерженные гадюки! Воспламенив свои шнуры, соседи уже стоят в ожидании команды «Отходи» (спиной к зарядам, тоже — элемент психологической подготовки), и от всей души поливают тебя, козла безрукого, сердечными приветами. Отходить (а точнее, отбегать) можно только по команде.

Майор — преподаватель МПД — спокойно попыхивает неизменной сигаретой, он щелкнул кнопкой секундомера сразу после воспламенения шнура первым курсантом. Длина шнура — метр. Скорость горения шнура — сантиметр в секунду. Безопасное расстояние при подрыве открыто лежащей на грунте тротиловой шашки — полсотни метров. Скорость, которую развивает молодой подрывник при отходе от заряда, сопоставима с мастерским нормативом на стометровке. Но это ведь он знает, у него этих подрывных работ было — как китайцев в Пекине.

А у тебя уже четвертая спичка гаснет, даже не вспыхнув толком, и боевые товарищи вот-вот сожрут тебя вместе с дерьмом, и совершенно ясно, что всем вам пришел полный звездец, ибо еще мгновение — и тут будет маленькая Хиросима!

— Отходи!

Ух, каким галопом летят парни подальше от этого армагеддонистого места, зияющего дырами воронок и усеянного оплавленными обрывками шнуров! Оказывается, выражение «не чуя под собой ног» — вовсе не иносказание. Майор неторопливо трюхает позади всех, не выпуская сигареты, зажатой золотыми зубами.

— Считать взрывы!

И сразу: БУМ! БУМ! БУМ! И — ничего особенного. Только толчки воздуха, да шелест прилетевших комьев земли в пожухлой траве. Можно было и не пригибаться. А вот твоего взрыва нет. Охватывает жаркий стыд: все люди, как люди, а ты — точно, козел безрукий… Стыд сменяется морозным страхом: надо идти к заряду, а вдруг он — того?! Черт его знает, вдруг все-таки поджег шнур, да и не заметил в мандраже? Только подойдешь, а он: хре-е-нак!

— Чей заряд не сработал? — скучно спрашивает препод.

— Кажется, мой, товарищ майор, — убито признаешься ты и ватными руками начинаешь расстегивать ремень: так в кино всегда делают саперы, подступаясь к неразорвавшейся бомбе.

— Оставьте ремень в покое, товарищ курсант. Пошли…

— Я сам, товарищ майор! — в твоем голосе вдруг появляются героическо-истерические нотки. — По инструкции к отказавшему заряду разрешается подходить только одному человеку!

— Пошли, пошли…

К неразорвавшейся шашке подходишь, словно к спящей кобре. А она, родимая, знай лежит себе на том же месте, где ее оставили — присыпанная мерзлой землей от соседних взрывов, неопрятная, совсем непохожая на ту гладкую оранжевую красавицу, которую извлекли из ящика совсем недавно. Майор бросает презрительный взгляд на измочаленный конец шнура, всовывает капсюль-детонатор поплотнее в запальное гнездо и милосердно протягивает тебе тлеющий окурок, к которому ты с готовностью присасываешься.

— Да не курить! Шнур воспламеняйте, товарищ курсант!

От майорского бычка шнур мгновенно воспламеняется, выплевывая тонкую струйку сизого дымка, с особенным, военным запахом горелого пороха.