Читать книгу "Парадокс Ферми - Феликс Разумовский"

— Я, чтобы ты знал, больше не почётный и не заслуженный. Выкинули меня, брат, из науки совсем. Да ещё и в Центр безопасности дали знать, чтобы на контроль взяли… Моя Теория Соответствия, оказывается, не только в корне неправильна, но ещё и вредна. Политически.

Он выговорил это спокойным тоном, без надрыва, видать, уже отболело. Или, наоборот, болело так, что никакими всхлипами и не выразишь.

— С ума сойти. — Узеру сразу захотелось снова потуже набить любимую курительницу. А лучше — немедленно плюхнуться на скамейку под ароматной сенью дубов. — Ты и политика!.. Что, правда впаяли постоянный контроль? За какую-то теорию?.. Ох, Творцы…

На старших курсах он полюбил ходить к Джеху в гости. Тогда ещё не успела войти в моду псевдоеда, настоящие продукты оставались вполне доступными, и добрая бабушка Зара, старая мудрая хербейка, кормила ребят томлёным мясом с грибами, которое ещё не всякая киберпечь могла приготовить, а в ту, которая могла, продукты требовалось загружать накануне. А по выходным отец Узера обоих вёз на природу — показывать, как правильно раскручивать пращу, рыть ловушки, ставить сети… и как очищать рану от яда, если, купаясь, наступишь босой ногой на донную змею. Теперь на месте тогдашних озёр и лесов построили полигон для мегагвардии, и там, где когда-то росла трава, плодоносили деревья и ползали кусачие гады, теперь клубился горячий дым и лязгала гвеллуриевая броня…

— Сам ты «какая-то», — совершенно по-школьному обиделся Джех, выпятил губу и стал уже окончательно похож на тамуана, сердитого, обиженного и больного. — У тебя, вояка недосиженный, мозгов-то хватит, чтобы её осознать?

«Розовых пульсаров» он, видимо, проглотил уже целое созвездие.

— Твоя мама, помнится, говорила, что настоящий учёный может любой уборщице объяснить всё, что угодно, на примере ведра, стакана и ложки, — лукаво улыбнулся ему Узер и, в свою очередь, принял из рук бармена внушительную ёмкость. — Ты попробуй, я, может, что и пойму.

Пить ему вообще-то не хотелось, он бы лучше покурил. Но компания — дело святое, да и общение с Джехом обещало стать самым светлым событием сегодняшнего дня.

— Тогда слушай. — Джех захрустел орешками, роняя скорлупу на пол, и его глаза стали неожиданно трезвыми. — В подробности, правда, вдаваться не буду, только голую суть. А она должна быть очевидна даже тебе: чтобы общество было стабильно, должен соблюдаться паритет между уровнем нравственно-этической культуры и характером развития производительных сил. То есть тот, у кого в руке копьё или меч, должен как минимум представлять, что такое хорошо и что такое плохо. А если в руке оказывается плазмотрон?.. Ведь ты посмотри, естественнорождённый, что происходит-то!..

Джех торопливо допил и поставил стакан. Бармен невозмутимо настраивал коктейль-машину. Какие только разговоры ни происходили за вверенной ему стойкой, от пустопорожних до откровенно подрывных, но он дожил на этом месте до седой бороды именно потому, что вся сколько-нибудь опасная радиация исчезала в нём, как в той самой чёрной дыре.

— Мы взяли за глотку вакуум, — продолжал Джех. — Мы сгибаем и рвём пространство, аннигилируем материю… И при этом остаёмся самыми настоящими дикарями. Скажешь, нет?

— Конечно нет, — усмехнулся Узер и прежде, чем одноклассник успел громко вознегодовать, пояснил: — Дикари, взять хоть марханов, по крайней мере чтут природу и жизнь и живут по законам Вселенной, как они их понимают…

— Ну… короче, ты меня понял. Мы загадили весь ближний космос, насилуем природу, дерём глотки друг другу… А что нас ведёт? Только деньги, утехи плоти, жажда власти и, самое главное, дивитол. Вот и весь смысл нашей так называемой жизни. Вот ради чего мы ломаем, унижаем и губим себя. Чтобы, упаси Творцы, не активировался ген старения, чтобы длилось и длилось это никчёмное существование. Да, Узер, никчёмное!.. Мы так погрязли в материальном, что наши души становятся не способны к полёту. Собственно, на слушаниях я так им и сказал… — Джех ополовинил очередной стакан и вооружился гостью орехов. В его глазах стояла тоска. — Наша цивилизация обречена, Узер. Ещё немного, и Тёмная сторона поглотит нас. Я им и расчёты свои показал… Так вот и въехал под постоянный надзор, а скоро и вовсе будет рассмотрен вопрос о лишении меня всех жизненных субсидий. Да это, в общем-то, уже формальность, всё, полагаю, давно уже решено. — Он взболтал жидкость в стакане, поёжился и мрачно покосился на Узера. — Вот сказать тебе, вояка, чего мне сейчас больше всего охота? Рассказать, а?

— Ну, расскажи, — усмехнулся Узер, предвкушая, как спокойно и ненавязчиво возьмёт бывшего одноклассника на довольствие. — Хотя погоди, дай угадаю. Небось тринопли? Или ханумака? — И употребил модное молодёжное выражение: — Так, чтобы по уши в землю?.. Эй, бармен, мне, пожалуйста, ещё «Зелёного».

Про себя он считал, что Джех был отчасти сам виноват. Нашёл кому свою теорию излагать. Тем самым умникам, которые, в худшем случае, усердно толкали этот мир к пропасти, а в лучшем — не препятствовали ему катиться туда.

— Вот и я об этом. — Джех грустно улыбнулся. — Высшая наша духовная жажда — тринопля с ханумаком. Нет, дорогой мой, я хочу денег. Вдосталь. Были бы — не сидел бы здесь сейчас…

Глаза его при последних словах вспыхнули надеждой. Несбыточной, как пешком до Берсении, но до того желанной…

— Так-так-так, — плотнее придвинулся к нему Узер, сообразивший, что подворачивается возможность реально порадовать старинного друга. — Эволюция всё же коснулась тамуана, он возжелал не только орехов и самок… Скажи, а на кой они тебе сдались? Да ещё вдосталь?

Сколько он помнил Джеха, тот был полный бессребреник. Нечастое исключение среди хербеев, которых история их народа сделала прижимистыми и бережливыми.

К его некоторому удивлению, Джех помедлил, несколько странно заглянул ему в глаза и почему-то перешёл на шёпот:

— Ты ведь слышал, конечно, о Суперигре? Ну той… третьего рода?

Узер отхлебнул «Зеленого» и пожал плечами:

— Ещё в школе. — Тогда и правда было много разговоров, но, когда он стал курсантом, Межпланетный Совет признал Игру разновидностью насильственной колонизации, заклеймил позором и жёстко запретил. — Помнится, был большой скандал, оказались замешаны наши, кто-то с Тилгариса, с Нгиры и вроде ещё с Ракхазы… А что?

Большой скандал — это ещё мягко сказано. Игра была не каким-то переулочным разводиловом в духе биломиханского рынка. Вытягиванием денег из кошельков богатых бездельников занимались на самом высшем уровне. Головы, конечно, в итоге покатились, но на несколько уровней ниже.

— А то, — качнул плешивой головой Джех, — что Игра-то, оказывается, продолжается. В Тёмной Зоне не так давно случилось возмущение… Довольно подозрительное, скажу я тебе… Однако суть в том, что остаточными вихрями один из бывших игродромов вынесло из зоны ответственности Межпланетного Совета. Ты хоть понимаешь, боевой летун, что всё это значит? — Он замолк, опустошил свой стакан и искоса взглянул на Узера, тянувшего «Зелёный». Узер не торопился отвечать, и Джех продолжил: — Короче, уже вовсю работает фирма под названием «Неближний свет», и, говорят, в ней имеет долю сам Президент. Шустрые ребята вовсю организуют новую Игру. Для всех желающих. Правда, денег за это удовольствие просят… — Джех закатил глаза, горечь и страдание кривили его губы. — Дошло? Ты хоть представляешь, сын полководца? Полная свобода! Ничем не ограниченная! Совершенно! — Он придвинулся поближе. — Ни тебе дурацких законов, ни заплесневелых догм… только твоя собственная осознанная необходимость. Ты творец и вершитель, а отвечаешь только перед собственной совестью. Это твой мир. Это твой выбор. Твоя игра, которая показывает, чего ты на самом деле стоишь.