Читать книгу "Ебург - Алексей Иванов"

В мейнстриме Кормильцев реинкарнируется переводами культовых романов Джеймса Балларда, Ирвина Уэлша, Брета Истона Эллиса, Фредерика Бегбедера, Клайва Льюиса. Одной из лучших своих вещей он считал перевод «Бойцовского клуба» Чака Паланика. Однако странно: чем меньше в стране оставалось «совка», тем больше агрессии было в общественной позиции Кормильцева. Всё очевиднее было, что и раньше-то Кормильцев воевал не совсем чтобы с «совком»…

В 2003 году он возглавит издательство «Ультра. Культура», которое примется издавать различные экстремальные опусы – о скинхедах и неонацистах, о фанатах и террористах, о религиозных фундаменталистах и наркоманах. Из-за этого Илья Кормильцев порвёт с прежней работой в издательстве «Иностранная литература» и погрязнет в судебных тяжбах о защите многочисленных честей и достоинств.

Вроде бы Кормильцев займёт нишу «радикального левого интеллектуала», сторонника эпатирующего андеграунда, однако он нарушит слишком многие табу и будет выглядеть социопатом и нигилистом. После каскада скандалов «Ультра. Культуру» в 2007 году закроют. Но Кормильцеву окажется уже не до того.

В январе 2007 года во время деловой поездки в Лондон Илья Кормильцев обратится в клинику с жалобой на боли в спине, и у него выявят рак позвоночника в последней и неоперабельной стадии. Это смертный приговор. Кормильцев ляжет в Королевскую больницу Масден. Там 4 февраля 2007 года всё и завершится. Поэт сгорит как метеор – быстро и страшно, у всех на глазах, в прямом эфире. Перед смертью Кормильцев примет ислам – наверное, от обиды на русского Бога.

Кормильцев – трагедийная фигура, но не только из-за раннего ухода. Он – блудный сын СССР. Не певец свободы, а бескомпромиссный индивидуалист. Он не выносил тотальность во всех её проявлениях: официозную советскую и офисную постсоветскую. Он не терпел тотальность власти и религии, моды и морали, он презирал новую тотальность набирающего силы московского консьюмеризма. В общем, он ненавидел всё, что может оказаться «скованным одной цепью».

Но в отрицании тотальности Кормильцев сам был тотален. В конце концов, увы, человек многое делает так же, как все остальные. Как все, дышит, как все, страдает, как все, умирает. Бог не рассердился на поэта, просто не сумел по-другому объяснить гордой душе Ильи Кормильцева, что «корона твоя из клёна».

«Это подзарядка наших батарей»

Владимир Шахрин и «Чайф»

Может быть, они вообще единственная настоящая рок-группа свердловского рока. «Рок-группа» в истинном, «штатовском» смысле, в котором рок-н-ролл – просто музыка молодых, а не «песни протеста» и не критерий крутизны. У них, то есть у группы «Чайф», вся судьба сложилась по сценарию американской мечты.

Группа началась с того, что в 1975 году в 10-й класс школы № 36, где учился Володя Шахрин, пришёл новичок – Володя Бегунов. Дружба собрала Шахрина, Бегунова и ещё двух пацанов в школьный ансамбль «Пятна», который играл на дискотеках. Музыкой тогда, конечно, особенно-то не заморачивались, цель была – нравиться девочкам. И у школьных музыкантов худо-бедно всё получалось.

После школы поступили в строительный техникум, оттуда ушли в армию – Шахрин и Бегунов даже служили почти вместе, погранцами на Дальнем Востоке, – потом вернулись и доучились, в 1981 году начали работать. Шахрин вкалывал на стройке, Бегунов оказался в милиции. А группа продолжалась: затея тинейджеров превратилась в серьёзное дело души для рабочих парней. Этим героям self-made и пролетарской подлинности «Чайфа» потом поверит та молодая Россия, которая иначе злобилась бы под гранж и панк.

Шахрин, монтажник Свердловского домостроительного комбината, вступил в МЖК. Боссы МЖК помогли получить каморку во Дворце культуры строителей, и здесь в 1983 году «Чайф» родился уже по-настоящему. «Чайф» – потому что «кайф» и «чай», а чай – потому что собрались реально делать группу, а не бухать.

Хотя днём рождения группы считается 29 сентября 1985 года – день первого концерта, прошедшего в ДК МЖК. «Чайф» сразу был принят в рок-клуб – и внесён ревнителями идеологии в список запрещённых музыкальных коллективов. Шахрин тогда был суровым неформалом в шинели, перетянутой портупеей, и в могучих монтажных ботинках. Судьба занесла его в депутаты райсовета, и он, протестуя против зажима его группы, швырнул начальству свой депутатский мандат.

«Чайф» имел большой успех на первом фестивале свердловского рок-клуба, и с 1986 года началась общая судьба группы и музыкантов. Понятно, что не на всех сейшнах и не во всех топах «Чайф» был лидером, зато он стал той командой, которая всегда получает «приз зрительских симпатий». «Чайф» влюблял в себя публику и сам оказался очень компанейским. Он и потом будет охотно ездить на разные фесты и много гастролировать, будет участвовать в сборниках-солянках и в концертах друзей, будет делать кавер-версии чужих песен и смело заявляться в политических акциях вплоть до знаменитого тура «Голосуй или проиграешь!».

Владимир Шахрин: концерт 1991 года

Это всё не из-за денег, не для промо, а просто такая вот деятельная натура у Владимира Шахрина. Неугомонный Шахрин, уже давно рок-звезда, и в 2012 году в Екатеринбурге будет безжалостно лепить стикер «Я – хамло» на лобовухи тех автомобилей, которые припаркованы нагло и всем мешают. Шахрину есть дело до чужих безобразий: а как же, ведь этот город – его город, эта страна – его страна.

«Чайф» и Шахрин не лечат мозги и не учат жить – они живут здесь и сейчас. Витальность и подкупает. Как положено американской ритм-энд-блюзовой группе, они делают живой, открытый и свободный саунд. Танцевальный. С драйвом и с душой. Если в конце 1980-х «Наутилус», мрачный титан, создавал вечную музыку, меняя батарейки, то в 1990-х «Чайф», весёлый герой, без великой миссии занимался просто «подзарядкой батарей». Может быть, это был самый нужный голос эпохи.

Запил сосед, у них на фабрике стачка.

С чаем беда, осталась одна пачка.

На кухне записка: «Не жди, останусь у Гали».

По телеку рядятся, как дальше жить… Достали!

С годами голос Шахрина только набирал мощь, а звучание «Чайфа» обретало чёткость мелодического рисунка. Джаз, регги или биг-бит играл «Чайф» – это неважно, это всё были разные форматы одной и той же внутренней свободы, для носителя которой нет особенной разницы, социализм на дворе или капитализм. И «Чайф» никуда не переезжал из Ёбурга. Вообще, без громких слов «Чайф» оказался патриотом. Екатеринбургом «Чайф» будто подчёркивал универсальность музыки, для которой имеет значение чувство жизни, а не пункт звукозаписи.

Альбомом «Оранжевое настроение» в 1994 году Шахрин задаст тональность, и потом выйдут ещё три «настроения», а оранжевый станет фирменным цветом «Чайфа». В 1999 году вся Россия вслед за Шахриным взвоет: «Какая бо-о-оль, какая бо-о-оль! Аргентина – Ямайка – пять-ноль!» В 2000 году «Чайф» без напряга соберёт в Москве полный «Олимпийский» на концерт к своему 15-летию и легко повторит этот подвиг в своё 20-летие. Исполнится «американская мечта» парней из стройтехникума, и в XXI веке на концерты «Чайфа» фанаты будут приходить в оранжевых строительных касках – это кураж, это прикол, это привет братьям.