Читать книгу "Яблоко для Адама - Элен Кэнди"

— Нас уже потеряли… Пойдем? — Алекс помог Еве спуститься по железным ступенькам и набросил на нее свой пиджак. — Поверь мне, ты не захочешь уезжать из «Воронки». Если кто-то остается хоть на одну ночь, он будет любить этот уголок всю жизнь…

В беседке зажгли цветные фонарики и включили музыку, начались танцы. Ирэн кружилась, держа племянницу на руках, а София Августина беззубо улыбалась и трясла цветной погремушкой. Джеймс и Ребекка, обнявшись, медленно двигались в ритме музыки.

— Потанцуем? — спросил Алекс и повел Еву на середину беседки.

Ева закрыла глаза. Ей было так хорошо. Она хотела, чтобы время остановилось, но прекрасно знала, что время не любит подчиняться и мчится в наказание с еще большей скоростью…

10

Ева проснулась рано утром, когда на улице только рассветало. Она осторожно высвободилась из объятий, убрав тяжелую руку Алекса, тихонько откинула одеяло и на цыпочках выбежала из спальни. Ей хотелось многое здесь посмотреть, запомнить, узнать… Дом Харрисонов был двухэтажным, с пятью спальнями, каминной, кабинетом и большой столовой. Ева взяла лежавшую в гостиной стопку теплых вещей, которые ей дала вчера Ирэн, надела мягкий вязаный свитер цвета морской волны, джинсы и удобные кроссовки.

На улице было прохладно, и Ева накинула капюшон. Оглянувшись, она посмотрела на дом снаружи: большие окна были занавешены прозрачным тюлем разных цветов, на небольшом балкончике стояли соломенный стул и кадка с цветами. Ева обошла дом и попала в тенистый сад, о котором вспоминал Алекс, рассказывая о «Воронке». В саду цвели акации и лилии. В гуще сада стояла деревянная скамейка с резной спинкой. Ева посидела на скамье, вдохнула полной грудью утреннюю прохладу и покинула сад.

Обогнув дом, Ева вышла на беседку, в которой вчера было празднество. Она зашла внутрь и огляделась: со всех сторон беседку окружали жасминовые кусты. У каждой колонны были собраны шторы из белого шифона. В сильную жару Ребекка занавешивает беседку со всех сторон, пояснил Еве вчера Алекс. Она подошла к гирляндам и вспомнила медленную джазовую музыку, звучавшую из старых колонок, стоящих у выхода из беседки. Ева улыбнулась, ей так захотелось опять очутиться на висячем мосту, посмотреть на закат и плавающие лепестки роз на багровой реке.

Выйдя из беседки, девушка направилась к воротам. Стараясь бесшумно открыть засов, она оглянулась и вышла на тропинку, выложенную из морской гальки. Пройдя пару домов, свернула на мост. Теперь ей было не так страшно подниматься по железным ступенькам. Она, держась за тонкие перила, добралась до середины узкого моста и остановилась.

Ева посмотрела на поворот реки и заметила одинокие лепестки роз, которые волны не успели унести. Она перешла на другую сторону моста и стала любоваться рассветом.

Солнце только начало всходить, но приветственные пурпурные лучи уже играли на водной глади.

— Не спится? — раздался знакомый женский голос.

От неожиданности Ева вздрогнула и, повернувшись, увидела Ребекку.

— Доброе утро, миссис Харрисон. — Ева улыбнулась и подошла к матери Алекса.

— Зови меня просто Ребекка. — Она взяла Еву за руку. — Ты всегда так рано встаешь?

— Нет. Просто мне не хотелось терять ни минутки на сон. В «Воронке» так красиво… Вчера Алекс показал мне закат с этого моста. Лепестки роз, багровая вода… Я никогда этого не забуду! — призналась Ева и посмотрела на реку.

— Когда я была в твоем возрасте, Джеймс тоже привез меня сюда, чтобы представить своим родителям. И я осталась… навсегда. Мне кажется, я бы не смогла уехать. Природа здешних мест просто поражает. Если бы мне предложили замок в Чехии или полкоролевства в Англии, я выбрала бы «Воронку», — Ребекка засмеялась.

Ее улыбка, дружелюбный взгляд напоминали Еве Ирэн. Да и внешностью они были похожи: черные блестящие волосы, голубые смеющиеся глаза.

— Жаль, что моя мама не сможет полюбоваться закатом и рассветом с этого моста, — поникла головой Ева.

— Почему? — Ребекка облокотилась на железные перила и взглянула на Еву.

— Они с папой живут в Израиле, — ответила Ева.

— Разве ты не хочешь быть рядом с родителями? — удивилась мать Алекса.

— Я родилась и живу в Норт-Литл-Роке. Так получилось, что мама с папой должны были уехать, а я только поступила в колледж. — Ева опустила глаза, она почувствовала себя виноватой за то, что не может рассказать Ребекке правду, так как дала слово матери.

Кларисса Глинштейн всю свою юность провела в Израиле рядом со своими родителями. Когда ей исполнилось двадцать, она приглянулась молодому солдату. Тот в скором времени пригласил Клариссу на свидание и сделал предложение руки и сердца. Кларисса согласилась. Тогда ее отец поставил Смиту, так звали отца Евы, условие: если он берет его дочь замуж, то фамилия ребенка будет Глинштейн. Смит согласился. Позже родители Евы переехали в Америку. Маленький городок Норт-Литл-Рок понравился обоим, и чета Смитов осталась. Спустя полгода родилась Ева, и Кларисса посвятила все свое время малышке. Вскоре мистер Смит открыл свой бизнес. Дела шли в гору, пока он не начал тратить деньги налево и направо. Не прошло и двух лет, как мистер Смит обанкротился, залез в долги и нажил кучу врагов. Вслед за этим в семье Смитов начались постоянные раздоры, перепалки. И в такой обстановке Ева доросла до совершеннолетия. Спустя пять месяцев после рождества родители Евы развелись. Отец уехал в неизвестном направлении, а мать вернулась в отчий дом, в Израиль. Кларисса звала Еву с собой, но девушка уперлась. Она так полюбила маленький, родной для нее городок Норт-Литл-Рок, что возвращаться к деду, в доме которого были свои законы, Еве не захотелось. Она пообещала матери звонить каждое воскресенье, писать электронные письма с фотографиями, приезжать раз в год в Иерусалим и никому не рассказывать, что ее родители развелись.

— Это неприлично! Вдруг кто-нибудь посчитает, что если твоя мать в разводе, то она ничего путного не сделала для мужа, не смогла сберечь семью, а значит, и тебя этому не научила! — Ева хорошо запомнила слова матери и еще ни разу не нарушила обещание.

Да, Ева очень скучала по матери, ей не хватало тепла и ласки. Она знала, что в любой момент можно достать деньги из соломенной шкатулки, оставленные на билет в Израиль, и прилететь к родным. Но Ева захотела стать независимой, самостоятельной, и поэтому осталась в Норт-Литл-Роке. Взяла деньги из шкатулки и приобрела хорошую швейную машинку. Позже продала их старую квартиру, купила поменьше, но в центре города, и обустроила ее по своему вкусу.

— Ты скучаешь по ним? — спросила Ребекка. — Тебе не тяжело одной?

— Я летаю в Израиль раз в год, звоню маме каждую неделю. Я уже привыкла. Безусловно, скучаю. Ну что поделаешь? Я сама выбрала такую жизнь. — Ева посмотрела на солнце, которое уже взошло и повисло над рекой Арканзас.

— Девочка моя… — Ребекка подошла к Еве и нежно обняла ее. — У тебя же всегда есть выход. Стоит только купить билет…